– Принц, они были добродетельны до тех пор, пока не возникло соблазнов. Как только их поманили…

– Чем именно? Говорите точней, – нетерпеливо потребовал Тибо.

Лемуан вновь надел очки.

– Ваше высочество, – решительно начал он. – Те, кто голосовал сегодня за вас, очень многим рисковали. Надеюсь, вы их простите.

– Я хочу знать, за что их прощаю.

– Будет лучше, если вы переговорите с каждым лично, ваше высочество.

– Хорошо, – со вздохом согласился Тибо. – А другие? Пять человек, которые голосовали за Жакара?

– Морван и Кретон, оба с Центрального плоскогорья, самые ярые сторонники Жакара. Они поддерживают его во всем, но по какой причине, не знаю. Все их дела на виду, они чисты, как новенькие монетки, нет причины их выгонять. Что касается Мишо… И вы, и я видели, как он колебался: поднимать или не поднимать руку. Я был уверен, что он не поднимет. Насколько мне известно, его не подкупали. Однако он встревожен. Более того, угнетен. Я его просто не узнаю. Со мной он отказывается разговаривать. Поговорите и с ним с глазу на глаз.

– Морван, Кретон, Мишо денег не брали, – начал считать Тибо.

– Зато Пуассан деньги получал, и немалые. От фонда Осеннего Карнавала. Его сын только что встал во главе цеха золотых дел мастеров.

– Он ведь, кажется, математик?

– Землемер, ваше высочество, но с прошлой недели возглавил цех золотых дел мастеров.

– С прошлой недели…

– Как раз после смерти короля Альберика, принц. Наш председатель тоже на руку нечист. В сто два года переселился в усадьбу Цветущих Слив и пользуется доходами с ее обширных земель.

– Усадьба Цветущих Слив – общественное достояние, а не частная собственность.

– Частная собственность… с прошлой недели.

– Я, должно быть, сплю…

– И вам снится кошмар, ваше высочество.

Тибо облокотился на каминную полку, ладонями закрыл лицо. Он совсем растерялся.

– Вы назвали только двоих, если я правильно сосчитала, – заметила Эма. – Кто же третий?

– Я, госпожа, – ответил Лемуан.

Будто брошенный камень резким всплеском всколыхнул гладь воды.

– Нет, Лемуан, я не выведу вас из Совета, – воспротивился Тибо. – Вы один не склонили голову. Я не собираюсь вас унижать ложными обвинениями.

Астроном посмотрел на него большими светлыми глазами и вздохнул:

– Главное – спасти королевство. Совесть моя чиста, и неважно, что обо мне станут судачить. Выберите что угодно: заговор, кражу, контрабанду…

– Не надо ничего выдумывать, – заявила Эма.

Мужчины обернулись к ней.

– Держу пари, Жакар уже подсуетился, чтобы господин Лемуан покинул Совет сегодня же. Без него он получит пять голосов против четырех.

Лемуан, хоть и был застенчив, уставился сквозь толстые стекла очков прямо на Эму.

– Моя жена – гений! – в восторге воскликнул принц Тибо. – Поспешите, господин Лемуан! Осталось всего несколько часов. Проведите их с пользой! Пусть канцлер увидит, как вы роетесь в кипах счетов. Возмущайтесь во весь голос нерадивыми советниками. Пропустите стаканчик с мастером-кораблестроителем. Скажите нечто язвительное в адрес сына Пуассана. Отправьте мирового судью в усадьбу Цветущих Слив. Если вас исключит Жакар, ваша честь останется незапятнанной.

Лемуан разгладил складки серого плаща и не спеша склонил голову.

– Мое почтение, госпожа.

Он уже подошел к двери, как вдруг Тибо задал ему вопрос:

– Господин Лемуан, когда все уладится, станете членом моего Совета?

– Нет, ваше высочество, – ответил Лемуан. – Я слишком устал.

– Постараюсь вас переубедить. До свидания.

Астроном печально улыбнулся:

– Ваше высочество, вы же знаете, я неподкупен.

Вопреки усталости, господин Лемуан действовал крайне энергично. Уже через три часа его не только изгнали из совета, но и заключили в темницу донжона.

А Тибо взял в заложники портной, потому что принц катастрофически вырос из прежней одежды. Распростившись с мучителем, принц сразу же поспешил к Эме. Он выбрал короткую дорогу через сад, надеясь избежать нежелательных встреч. Однако услышал, что кто-то идет за ним следом. Принц Тибо, не оборачиваясь, ускорил шаг. Он уже почти бежал, но тут услышал знакомый голос.

– Лукас! – обрадовался принц, тотчас же развернулся и пошел навстречу фельдшеру. – Какая удача!

– Мне показалось, вы меня избегаете, принц.

– Оптическая иллюзия!

– Хотел попрощаться с вами, прежде чем покину дворец.

– Разве ты не пойдешь на вечерний праздник?

– Придворный праздник? Еще одна веская причина поторопиться.

– Я тебя понимаю. Я сам…

Лукас улыбнулся, на его щеках появились ямочки. Принц прежде ни разу не видел, чтобы улыбка настолько меняла лицо человека.

– Послушай, Корбьер, мне нужно кое о чем с тобой поговорить.

– Слушаю, ваше высочество.

– В нынешней ситуации Эме не повредила бы охрана.

– А она согласна, чтобы ее охраняли?

– Хороший вопрос, ответ: да.

– Это хорошо, нужно только найти человека, которому она бы доверяла.

– Эма выбрала тебя.

Ямочки внезапно исчезли.

– Почему меня, ваше высочество?

– Ты сильный, ты ладишь с женщинами. Эма сказала, что ты всегда ее поддерживал.

– Полагаю, госпожа этого заслуживала, ваше высочество.

– Она снова в тебе нуждается. Нужно время на раздумья? Во сколько ты уезжаешь?

Лукас не ответил, поддел носком башмака камешки, стал рассматривать их. Потом поднял голову.

– Я никуда не еду, ваше высочество.

– Остаешься?

– Не еду, стало быть, остаюсь.

Принц Тибо не успел поблагодарить Лукаса, потому что тот отскочил в сторону, пропуская Мадлен, которая мчалась, таща за собой королевского цирюльника. Манфред дал ей неблагодарное задание: привести принцессу Эму и принца Тибо в надлежащий вид, перед тем как они отправятся на прием. Цирюльник с тремя волосинками на голове пришел в ужас, увидев гриву принца.

– Ваше высочество! У вас волосы выгорели на солнце, пропитались солью, посеклись от ветра, и вы их к тому же обкорнали! Чем?! Ножом? Мачете?

– Скальпелем, – уточнили Тибо и Лукас в один голос.

Цирюльник с восхищением взглянул на пышную шевелюру Лукаса, которая хотя бы не пострадала от скальпеля. Потом снова воззрился на Тибо.