Кто-то – назовем его господин Икс – узнал о документе изкромешниковского тайника. Заинтересовался упоминанием об «Ивановой Либерее»,вообразил, что речь идет о мифической библиотеке Ивана Грозного и что вополовиненном письме содержится ключ к этому бесценному сокровищу. Вернее,фрагмент ключа, потому что левая часть письма отсутствовала. Не было вкромешниковской половине и подписи, так что зацепиться Иксу было не за что.

Прошло три года, и господин Икс откуда-то узнал о статьенекоего британского историка, которая сразу же заставила вспомнитькромешниковскую находку. Икс сопоставил факты, свел воедино первые строчкиписьма, процитированные в английской статье и убедился, что найден недостающийфрагмент «пропавшей грамоты». Дальнейшие намерения Икса очевидны: он решилвыманить англичанина в Москву и завладеть недостающей половиной.

Кто же такой этот Икс?

Не историк – это понятно. Ученый не стал бы красть иподсылать убийц. Ну, а кроме того, ученый знал бы, что библиотека ИванаГрозного – давно разоблаченный вымысел. Не говоря уж о том, что послание фонДорна составлено ста годами позже.

Это бандит, человек из русской мафии. И это пока всё, чтоможно о нем сказать. Дальше углубляться не стоит, иначе можно прийти кошибочным выводам – слишком мало информации. Кто именно стоит за историей списьмом Корнелиуса, лучше пока оставить за скобками. Вместо этого нужнозаняться самим документом.

Тут одни вопросы.

Почему Корнелиус написал письмо? Зачем разрезал его пополам?Почему одна половинка осталась в Кромешниках вместе с золотым медальоном ихрустальным будильником (вещами, которые, судя по всему, капитану были особеннодороги), а вторая половинка оказалась в фамильном ларце Фандориных? Куда делсякапитан после мая 1682 года? Почему не добрался до своего клада сам? И что тамвсе-таки было, в этом кладе? Понятно, что не библиотека Ивана Грозного, новсе-таки «либерея», какие-то книги.

Николас чувствовал: ему не хватает совсем чуть-чуть, чтобыдотянуться до далекого предка. Если б только Корнелиус дал хоть самую крошечнуюподсказку! Но капитан молчал. Он был близко, Николас видел, как во мраке сереетего неподвижный силуэт – в кожаном колете, в круглом шлеме, со шпагой на боку.Капитан и рад был бы шагнуть навстречу своему потомку, но мертвые этого немогут. Николас должен был преодолеть расстояние сам. Только вот как этосделать?

Он перечитал грамотку несколько раз подряд. Что за мертвыекости, которых может испугаться Никита? И почему бояться надо не их, акакого-то Замолея, прикрытого рогожей? Что такое «Замолей»?

Увы, инстинкт подсказывал магистру, что секрет Корнелиусаотносится к разряду тех тайн, которые Время хранит особенно ревниво и простотак не выдаст.

Конечно, интересно было бы заняться поисками фондорноватайника. Дом в тринадцать окон, разумеется, не сохранился, да и место, где онстоял, отыскать вряд ли удастся, так что клад навсегда утерян. Однако впроцессе поисков можно было бы хоть как-то прояснить картину. Быть может,удастся выяснить, какое собрание книг во времена Корнелиуса могли называть«Ивановой Либереей». Ведь в Московии XVII века все книжные собрания былинаперечет, тут явно мог обнаружиться какой-нибудь след. Возможно, речь идет обиблиотеке самого Матфеева, известного книжника. Считается, что после падениявсемогущего министра она была разворована. А вдруг боярин успел ее припрятать ислужилый иноземец Корнелиус об этом знал? Вот это была бы сенсация!

Эх, не до сенсаций. Живым бы отсюда выбраться.

Фандорин заставил себя вернуться к безжалостной реальности.Возможно, русские мафиози, разыскивающие Либерею, прочли полный текст письма,поняли, что по такой инструкции клада не найдешь, и решили отпустить английскогоисторика восвояси.

Возможно – но не факт. Нужно подождать, не выяснит личего-нибудь вездесущая Алтын Мамаева. В любом случае немедленно на самолет и вЛондон. К чертовой бабушке эту историческую родину с ее криминальными интригамии головоломными загадками.

Правильность решения сомнений не вызывала, и Николас решилдать перетруженной голове отдых. Чем бы убить время?

Для начала неплохо бы привести в мало-мальски пристойный видодежду.

Он кое-как отчистил пятна на брюках и пиджаке, застирал ипосушил над газом воротник и манжеты рубашки, потом пришил надорванный рукав изалатал дыру на коленке. Не haute couture, но, по крайней мере, милиция наулице за бомжа не примет.

Так. Чем заняться теперь?

Фандорин посмотрел на царивший в квартире бедлам, и емупришла в голову отличная идея: отблагодарить хозяйку за гостеприимство. Магистрразделся до трусов, вооружился тряпкой и, насвистывая, принялся приводитьлогово Алтын Мамаевой в порядок. Помыл полы, отдраил раковины, вытер пыль. Окнамыть не стал, памятуя о предостережении. Маловероятно, что на соседней крышезатаился убийца со снайперской винтовкой, но, как говорится, береженого Богбережет.

Постельное белье и розовую пижаму Николас сложил стопкой.Трусики в голубой цветочек, обнаруженные под кроватью, деликатно трогать нестал. Собрал разбросанные книжки, пристроил их на полку. В глаза бросились двазаглавия, повергшие непрошеного уборщика в смущение: «КАК УВЕЛИЧИТЬ СВОЙ РОСТНА ПЯТЬ САНТИМЕТРОВ» и «101 СОВЕТ ЖЕНЩИНЕ, КОТОРАЯ ХОЧЕТ БЫТЬ ЛЮБИМОЙ».Фандорина охватило запоздалое раскаяние – зачем он только навязался со своейблагодарностью и дурацкой любовью к чистоте! Вряд ли хозяйке будет приятновторжение в ее приватность… Раскидать, что ли, всё обратно? Но как быть сгрязью и пылью, их-то обратно не вернешь!

В разгар тягостных сомнений зазвонил телефон.

– Ника, слушай меня внимательно, – раздался в трубкенапряженный голос Алтын. – Я тут такое узнала… Стоп, Мамаева, по порядку…одернула она сама себя. – Ты родился в рубашке – это мегатонне. Знаешь, ктовчера на тебя охотился? Не какой-нибудь бычок колхозный, а киллер суперкласса!Мне его сразу по фотографии опознали. Кличка – Шурик, а настоящего имени никтоне знает.

– Какое странное прозвище – Шурик, – сказал Фандорин, чтобыАлтын не подумала, будто он испугался. Ладонь, сжимавшая трубку, вдруг сталапротивно липкой и холодной.

– Киллер нового поколения, со своим стилем. Патриотшестидесятых: техасы, кеды, Визбор и все такое. Короче, «Кавказская пленница».

– Какая пленница? – не понял магистр. – При чем здесьпленница?