Но в эту ночь почему-то проснулась. Резко, как от толчка. Не сразу поняла, что меня разбудило, но потом увидела за окном темный силуэт. Сердце подскочило к горлу. Сперва я подумала, что вновь вернулся примжин, пробрался в замок. Потом сонный мозг сообразил, для примжина фигура была слишком высокой. Присмотревшись, я узнала Грессена.

Его ничуть не смутило, что я проснулась. Он сделал мимолетное движение рукой, как бы призывая меня выйти к нему. И несколько долгих мгновений я колебалась. Грессен Денебский вызывал во мне неприятие с первой встречи, на злополучном балу. И впоследствии первое впечатление только подтвердилось. С другой стороны, я взглянула на руки, усыпанные кристаллами лихорадки. Уж кого-кого, а Грессена не мне бояться. Надо быть полным идиотом, чтобы напасть на девушку, которая может сломать рукой энергетический щит.

Я накинула тонкий больничный халат и вышла к принцу. На балконе оказалось чуть прохладнее, чем в палате, но то была довольно приятная свежесть.

– Чем обязаны в такое время?

– Думаю, вам, Паулина, будет интересно знать, что Канопус выразил соболезнование в связи с гибелью моего отца.

– Так требует протокол. Я тоже соболезную вам и вашей семье, благодарю звезды, что Тамира удалось спасти.

– Видите ли, в чем загвоздка. Вам не кажется странным, что прямо после отъезда лорда Фортема случается взрыв, который уносит жизни десятка человек?

– О да, а еще мне кажется странным, что спасательная техника застряла на неведомых тропинках. И что убитый горем принц вместо того, чтобы рыть руками землю в поисках родных, с легкостью приказывает искать их тела. Как будто знает, что взрыв гарантированно уничтожил всех.

Лицо Грессена исказила усмешка с оттенком ярости. В темноте это было жутким зрелищем. От аристократической красоты принца не осталось и следа. А мне хотелось оказаться как можно дальше от этого человека.

– Рядом с вами постоянно происходят несчастья, Паулина. Вы приносите смерть туда, где появляетесь. А еще словно околдовываете мужчин, делая их безумцами. Заставляя убивать ради вас. Кто следующий заплатит кровью за вашу красоту, Паулина? – Грессен презрительно скривил губы.

Ярость захлестнула меня, как морская волна накрывает незадачливого пловца.

– Вы, – бросила я. – В следующий раз, Грессен, это будете вы.

– Вы мне угрожаете? – прищурился он.

– Да. Именно так.

Мое горло сжала ледяная рука принца.

– Очень напрасно, ваше высочество, потому что для вас лучше со мной дружить.

Я с легкостью разжала его пальцы и толкнула в грудь. Грессен, не ожидавший отпора, врезался в окно. Уперев ладонь в его солнечное сплетение, я не позволила дернуться, угрожая нажать сильнее. Он чувствовал силу, скрытую во мне, смотрел ошеломленно на поблескивающие в слабом свете кристаллы.

– Я не знаю, Грессен, в какие игры вы играете. За что боретесь и к чему идете сами и ведете систему, но я знаю точно, что не позволю вам навредить кому-либо из моих друзей или близких. Только попробуйте нас тронуть. Малейший сбой, малейшее покушение, пусть даже организованное не вами, – и я сверну вам шею, а прессе скажу, что вы с лестницы по перилам неудачно съехали. И это не шутка. Храните своего брата, храните мою жизнь и жизнь своей матери так трепетно, чтобы ни одна муха не пролетела мимо без вашего ведома, потому что еще один шаг, еще хоть одно движение, Грессен, и вам не жить. Я устала улыбаться на камеру. Знаете, откуда я? Из дикого мира, где право на жизнь ты должен вырывать зубами. И я вырву его, если надо, вместе с вашим сердцем, которое так сильно сейчас бьется под моей рукой. Поэтому я в последний раз предупреждаю: оставьте нас в покое. Сейчас у вас будет много дел. Воспользуйтесь союзом, который вы получили, вернув Тамира и приняв меня, и вникайте в дела управления системой. Не играйте в игры, которые могут вас уничтожить.

Он смотрел с недоверием и страхом. Страхом, за который было стыдно. Принц крупнейшей империи не привык стыдиться страха. Даже если он и испытывал подобные чувства, то тщательно скрывал их под панцирем равнодушного цинизма, а сейчас он не справился. Сейчас Грессен Денебский проиграл битву с девушкой. И вряд ли он простит себе это поражение.

Но слов, сказанных в порыве ярости, не вернуть. Я вернулась в постель, кляня себя на чем свет стоит за несдержанность. Когда обернулась, Грессена на балконе уже не было.

Этот разговор определенно аукнется мне в скором времени. Но засыпая вновь, я не подозревала, что следующий день станет поворотным не только в моей истории, но и в истории всей галактики.

И как он раньше не замечал вид на сад из любимой Паулининой беседки? Вправду красиво: звездное небо над головой, щебетание вечерних птичек, свежий ветерок. Только разрушитель над дворцом портит всю картину.

А так – практически рай. Можно сидеть, размышлять о планах, вспоминать ночь с принцессой и заново переживать эмоции, о существовании которых Фортем даже не подозревал. Удивительно, как прочно поселилась в сердце кудрявая несносная мисс Виккерс. И удивительно, как он был готов зубами перегрызть глотку всякому, кто станет у них на пути.

Раньше Аднар считал, что ради долга пожертвует и семьей, и любовью, и собственной жизнью.

А теперь понимал, что ни за какие блага не откажется от нее. И даже если галактика будет на краю гибели, он все равно не пожертвует ни единым волоском с ее головы. До последнего будет держать за руку. Фаргх раздери, отдаст ей эту галактику в подарок!

Это даже не любовь, а какая-то одержимость.

– Аднар, вот ты где. – Люк появился так внезапно, что Фортем ощутил сожаление – наслаждаться воспоминаниями было куда приятнее, чем разговаривать о работе. – Я всюду тебя ищу. Ты уже знаешь? Орвальд мертв!

– Да, мне доложили.

– Не могу поверить, что Грессен на это решился, – Люк покачал головой. – И не могу поверить, что я отпустил Паулину прямо в его лапы.

Дошло, наконец. Хорошо, что сейчас, и хорошо, что он ослушался прямых приказов императора. Иначе Паулина могла бы заплатить за эту ошибку жизнью.

– Я принял решение отправить союзникам помощь, – чуть помолчав, произнес Люк. – Канопус не может бездействовать, когда их города и планеты уничтожает неизвестный враг.

Фортем пожал плечами. Сейчас это все уже не имело никакого значения. А вот у Люка мнение было совершенно иное.

– Аднар! – воскликнул он, в голосе промелькнула детская обида.

На миг она перенесла Фортема в далекие безмятежные времена, когда Ладер был еще жив, а Люк обижался лишь на то, что у Аднара не было времени с ним играть.

– Прекрати меня игнорировать! Ты прекрасно знаешь, что мне нужна твоя помощь, но ждешь, что я сам об этом скажу! Так вот, я говорю. Ответь мне, одобряешь ли ты это решение?