Один из членов группы запустил просмотр в ускоренном режиме, проецируя его на белом экране в зале собраний.

– Вот, – вдруг сказала Чэн. – Стоп!

Следователь остановил изображение на том кадре, когда появилась вторая медсестра.

– А можешь и дальше вот так же, кадр за кадром? – спросила Самира.

В течение нескольких секунд медсестра не выходила из поля зрения камеры, но ни разу не повернулась к ней лицом, а потом нажала на кнопку входа справа от двери.

– Прокрути быстрее до того момента, как она выходит, – попросила Самира.

Они увидели, как сестра появилась через несколько секунд (на самом деле прошли десять минут), низко опустив голову.

– Стоп! – скомандовала Самира.

Изображение снова замерло. Мало того что сестра явно прятала лицо, низко наклоняясь, на ней еще были и темные очки.

– Она точно знает, где находятся камеры, – заключила Самира, обернувшись к Сервасу. – Как только попадает в кадр, сразу прячет лицо.

– Или он попадает в кадр, – уточнил Сервас. – Посмотри, из-под шапочки торчит прядь волос…

Самира прищурилась. Длинная прядь волос рассыпалась по лбу медсестры, и волосы эти блестели, словно на них брызнули лаком.

– Это вполне может быть парик, – предположила она, кивнув.

– Значит, перед нами человек, который прошел в клинику под видом медсестры. Но это не объясняет нам, как Йонасу Резимону удалось пройти незамеченным мимо камер, – напомнил Сервас. – Распечатайте копии тех кадров, где она – или он – выходит. Нам важен момент, когда этот человек переходит через порог. И постарайтесь на глаз определить размер обуви: это поможет, хотя бы приблизительно, определить рост… Удачи вам.

В кармане Серваса завибрировал телефон. Отвечать не хотелось, но он ждал звонка от Эсперандье и вытащил телефон из кармана. Вызов был от Шарлен.

– Мартен, Венсан звонил тебе сегодня утром?

Он помедлил, уловив в ее голосе тревогу.

– Пока не звонил… а что?

– Я звонила ему трижды, но он не отвечал. И отправила ему два сообщения по «Вотсаппу», но увидела только одну галочку, словно телефон у него был выключен или не в сети. Вчера вечером он сказал мне, что должен куда-то выйти по делам следствия…

Мартен вышел за дверь, чтобы продолжить разговор.

– Ну да, все верно. Не волнуйся. Он, должно быть, еще спит: всю ночь вел наблюдение.

– А почему же ты не с ним?

– Мне надо было срочно вернуться. Тут нарисовалось еще одно дело.

– И он всю ночь был один?

– Э-э… Один.

Шарлен молчала, и он вдруг напрягся.

– Это было не опасно, Мартен?

– Конечно, нет. Иначе я не оставил бы его одного.

А сам-то он был в этом уверен? Где же Эспе, черт побери? Почему не отвечает? Даже если спит, телефон все равно должен быть включен…

– Не беспокойся, – повторил Мартен. – Он скоро тебе позвонит. Должно быть, просто поздно заснул.

– Ладно. Если тебе удастся дозвониться первым, попроси его мне позвонить.

– Можешь на меня рассчитывать.

Сервас посмотрел на часы. Полчаса пополудни. «Да чтоб тебя, Венсан, где ты пропадаешь?»

Он набрал номер своего заместителя и наговорил на автоответчик:

– Венсан? Это Мартен. Позвони мне стразу же, как только получишь это сообщение.

43

Жандармов было двое: мужчина и женщина. Врач сразу же определил лидера в связке: им явно был мужчина, к тому же у женщины знаки отличия были ниже.

– Где она? – спросила та.

– Я провожу вас, – отозвался врач.

– Вы ее допрашивали?

– Очень поверхностно. Тяжелых ранений у нее нет. Но нам пришлось принять меры, чтобы не занести инфекцию.

– Вы поступили правильно, – одобрила женщина. – Поскольку ранения можно использовать как аргумент в суде, ее необходимо осмотреть. Судье только что позвонили, а судебный медик уже в дороге. Как она себя чувствует?

Они шли по коридору, где царило обычное, никогда не прекращавшееся оживление, не обращая внимания ни на посты, ни на человеческие драмы, поскольку ни у кого не было времени, чтобы оглянуться.

– Вы имеете в виду психологически? Она в состоянии шока, у нее признаки глубокой травмы. Она без конца плачет, практически близка к состоянию бреда и, разумеется, не особенно словоохотлива. Классическая реакция избегания. Что же касается ранений, то у нее кровотечение из носа и кровоизлияния в глаза, обструкция носа, кровоподтеки на лице и на теле, но признаков переломов я не обнаружил. Необходимо сделать КТ со сканированием, чтобы это подтвердить, убедиться, что нет повреждений мозга, и оценить, насколько серьезно повреждены кости и мягкие ткани. Причем чем скорее, тем лучше.

Женщина поняла намек, и они обогнули носилки, загораживавшие проход по коридору.

– У нее также взяли кровь, поскольку она выглядела так, словно ей вкололи какой-то препарат, а то и не один. Нельзя было терять время. Как вы знаете, наркотики, такие как GHB[25], выводятся с мочой в течение нескольких часов, и потом их уже не обнаружить. Ей почти сразу ввели обезболивающее. И еще нужен срочный осмотр гинеколога.

Женщина-жандарм приняла гордый вид, не сбавляя шага.

– Она упоминала изнасилование?

– Она без конца повторяла, что он хотел ее убить, и больше ничего. Только бесконечное движение по кругу.

– А ее осматривал психиатр? – осторожно спросил ее коллега.

– Пока нет. Однако психиатр нужен, и немедленно, если учитывать ее состояние.

– Я имел в виду, что надо разобраться, нет ли тут признаков мифомании.

Женщина-жандарм и врач мрачно переглянулись.

– Не спешите с выводами, пока сами не увидите, – заметил врач.

Они остановились у порога палаты, и женщина-жандарм повернулась к остальным:

– Вы позволите мне поговорить с ней с глазу на глаз?

Ее коллега хотел вмешаться, но потом пожал плечами и молча повернул назад. Врач бесшумно прикрыл дверь в палату.

– Здравствуйте, Жюдит, – мягко и тихо сказала женщина-жандарм.

– Здравствуйте.

Лицо у Жюдит было смертельно бледно, и весь вид ее словно говорил о том, что на ней висит груз тонн в тридцать. Она сидела в изголовье кровати, откинувшись на подушку, и дрожала. Женщина-жандарм пододвинула стул и села, спокойно улыбаясь.

– Жюдит, специалист собирается навестить вас и задать несколько вопросов. Вы собираетесь подать жалобу на того, кто сделал с вами такое? Я советую вам сделать это как можно скорее.

Жюдит кивнула.

– Прекрасно. А сейчас я задам вам несколько вопросов, если вы не против.

Еще один кивок.

– Вы знаете, как зовут того, кто на вас напал?

Жюдит кивнула в третий раз.

– Вы можете мне сообщить его имя?

– Да. Его зовут Морбюс Делакруа.

* * *

Солнце и облака быстро мелькали на небе, чередуясь друг с другом, словно небо подмигивало. Внизу шумела зелень, при каждом