еще верит, что "возникшие очень серьезные конфликты могут быть разрешены путем прямых переговоров"⁴⁷ Он сказал Андропову, что советские лидеры должны дать ему шанс сделать это. Хотя Андропов обещал передать его просьбу, ответа из Москвы не последовало, поскольку советские лидеры уже были заняты созданием контрправительства для ликвидации революции.

Тот же тактический маневр прослеживается и в формулировке его послания, направленного генеральному секретарю ООН. Хотя кабинет принял решение потребовать срочного включения венгерского вопроса в повестку дня, в телеграмме Надя от 1 ноября говорится, что венгерское правительство просит ООН включить этот вопрос в повестку дня следующего очередного заседания Ассамблеи, назначенного на 12 ноября, тогда как Совет Безопасности ООН начал обсуждать венгерскую ситуацию уже 28 октября, а специальная сессия Генеральной Ассамблеи была созвана на 1 ноября для обсуждения кризиса на Ближнем Востоке. Скорее всего, Надь хотел дать Советам время на рассмотрение его предложения о заключении соглашения, переданного через Андропова, поскольку согласие Советов на него - по крайней мере, в принципе - давало гораздо больше перспектив на будущее, чем любая резолюция ООН. Для этого, однако, необходимо было предотвратить любые быстрые действия ООН, поскольку скорая резолюция, осуждающая Советский Союз в Совете Безопасности и тем самым передающая вопрос на рассмотрение специальной сессии Генеральной Ассамблеи - хотя сегодня мы знаем, что такой опасности не было - уничтожила бы выгодное предложение Надья.

В пользу этого предположения говорит и тот факт, что первый черновик телеграммы включал пункт о том, что "Венгерская Народная Республика подверглась вооруженной агрессии" со стороны Советского Союза, поэтому венгерское правительство просит "немедленных действий со стороны Совета Безопасности Организации Объединенных Наций"⁵⁰ Эта часть была в итоге исключена из послания, отправленного генеральному секретарю с согласия Надь, поскольку, по логике Надь, она значительно повысила бы вероятность нежелательно быстрого действия ООН.

2 ноября Надь снова вызвал Андропова и выразил решительный протест против повторного усиления советских войск, но в то же время объяснил, что Венгрия намерена поддерживать долгосрочные дружеские отношения с Советским Союзом. Он сказал послу, что венгерское правительство проинформирует все дипломатические представительства в Будапеште и Совет Безопасности ООН о последних событиях.

И действительно, в тот же день премьер-министр отправил еще одну телеграмму генеральному секретарю ООН, но в ней он по-прежнему не требовал "немедленного вмешательства" Совета Безопасности; скорее, он просто просил генерального секретаря призвать четыре великие державы признать нейтралитет Венгрии, а Совет Безопасности - приказать венгерскому и советскому правительствам немедленно начать переговоры о выводе советских войск.⁵³ Ведь главной целью Надь было не осуждение ООН продолжающейся советской интервенции, а, используя давление Совета Безопасности, убедить Советы начать переговоры с его правительством.

2 ноября советское правительство направило ответ на запрос венгров от 31 октября: в нем говорилось, что Советский Союз готов к переговорам и просит венгерское правительство назначить комитет для обсуждения политических вопросов, связанных с Варшавским договором, и создать военный комитет для обеспечения технических условий вывода советских войск. В меморандуме, однако, ничего не говорилось о новых войсках, которые постоянно вливались в страну, а военная ситуация тем временем изменилась в худшую сторону; таким образом, намерение вести переговоры с их стороны было, мягко говоря, сомнительным. Однако у правительства не было особого выбора. Кроме того, с этими переговорами была связана некоторая надежда - впоследствии оказавшаяся ложной - на то, что советская интервенция не состоится, пока ведутся переговоры. Поэтому в тот же день венгерское правительство направило положительный ответ на советский меморандум, и 3 ноября в парламенте начались переговоры о выводе войск.

3 ноября премьер-министр направил телеграммой Яношу Сабо - временному руководителю венгерской делегации в ООН - распоряжение решительно потребовать от Совета Безопасности на его нынешнем заседании "призвать великие державы признать нейтралитет Венгрии и незамедлительно обратиться к советскому и венгерскому правительствам с призывом начать переговоры". "Сабо также должен был рассказать о переговорах между штабами двух армий по техническим условиям отвода войск, а также о том, что советская делегация пообещала, что больше никакие войска не будут пересекать венгерскую границу. Поэтому в последний момент Надь предпринял еще одну отчаянную попытку использовать ООН - через венгерского и.о. представителя ООН - для предотвращения советской интервенции. Информирование Совета Безопасности об обещании советской делегации, вероятно, преследовало непосредственную цель создать как можно больше проблем для Советов, если они решат нарушить свое обещание. Если это так, то ожидания Надь не оправдались: Сабо, который, предположительно, проконсультировался с советским представителем в ООН Аркадием Соболевым о возможных событиях, ожидаемых на следующий день, намеренно передал на заседании Совета Безопасности 3 ноября только "позитивное" содержание послания премьер-министра, связанное с началом переговоров, даже не упомянув о вопросе нейтралитета. Это существенно облегчило выжидательную политику американских и югославских представителей После короткого обсуждения заседание Совета было перенесено на 5 ноября.

В первых числах ноября Надь вызвал послов социалистических стран, в первую очередь советского посла Юрия Андропова, чтобы попытаться убедить их в правильности своей политики. Надь также потребовал немедленной аудиенции с высшим советским руководством - просьба, которую Советы незамедлительно отклонили. Наконец, в ходе переговоров, состоявшихся в Будапеште с делегацией румынской партии 3 ноября, Надь попытался согласовать план, согласно которому Георгиу-Деж обратится к Хрущеву с просьбой о проведении советско-венгерской встречи на высшем уровне. Однако в тот же день советское руководство проводило в Москве встречу на высшем уровне совсем иного характера с Яношем Кадаром с целью координации насильственного свержения венгерского революционного правительства.

4 ноября началось массированное вторжение советских войск в Венгрию, в результате которого через несколько дней революция была подавлена. Было установлено контрправительство во главе с Яношем Кадаром, а Надь и его соратники временно укрылись в югославском посольстве.

Советский Союз и Восточный блок

Теперь ясно, что исход событий в Венгрии зависел (как утверждали многие) не от поведения Запада, а от того, как советские лидеры справились с политическим кризисом, разразившимся 23 октября. Хотя Тито в своей речи в Пуле 11 ноября 1956 года, как известно, назвал первую советскую интервенцию 24 октября ошибочным шагом, при взвешивании исторических шансов удивительно мало внимания уделяется тому, как Советы, и только Советы, были в реальном положении, чтобы принять решение 23 октября 1956 года - что тогда они еще могли решить иначе.

Противоречит прежним представлениям тот факт, что советское руководство, озабоченное польским кризисом, разразившимся 19 октября 1956 года, с явной неохотой подчинилось требованию Эрнё Герё и направило советские войска, дислоцированные в Венгрии, для разгона будапештской демонстрации 23 октября. Окончательное решение о вмешательстве было принято после неоднократных обращений за помощью в течение вечера и, прежде всего, под давлением посла Андропова,