Девушка полистала страницы ежедневника и ткнула пальчиком:

– Вот, я сразу же записала.

– Кому вы рассказали о звонке Костюковой?

– Никому.

Лионелла растерялась от такого ответа и уточнила:

– Почему?

– Костюкова наверняка позвонила Терехиной.

– А Вере Петровне Магит тоже не говорили?

– При чем здесь она? – удивилась секретарша.

– Да-да, – согласилась Лионелла. – Вера Петровна здесь ни при чем.

Она вышла в коридор и на ходу позвонила Костюковой:

– Ирина, это Баландовская. У меня есть вопрос. Когда та женщина позвонила вам, вы что-нибудь ей пообещали?

– Она спросила, буду ли я играть, и я ответила – нет. – Ирина разволновалась: – Поймите, я запаниковала.

– Значит, она была уверена, что вместо вас можно вызвать Кропоткину?

– Думаю, да.

– Это все, что я хотела узнать.

Лионелла вошла в зрительный зал и увидела, что на сцене репетируют Петрушанская и Анжелина Зорькина. Магит сидел за режиссерским столиком в проходе между рядами. Он видел Лионеллу, но сделал вид, что не заметил ее. Вероятно, ему позвонила жена и рассказала, что Лионелла их обманула.

Это было неприятно, но Лионелла, как всегда, держалась уверенно и решила так: если сегодня Магит пригласит ее репетировать – все наладится. Если не пригласит – ей будет трудно.

Судя по всему, Магит был по-настоящему зол. Лионелла просидела в партере несколько часов, но уйти не могла, ее в любую минуту могли вызвать на сцену.

В конце репетиции к ней подошла Терехина:

– Ваших сцен сегодня не будет. Можете идти на примерку. И поторопитесь, костюмерная скоро закроется.

Впервые за свою недолгую театральную карьеру Лионелла с желанием пошла на примерку. Ей до смерти надоело сидеть в зрительном зале, чувствуя, как ее ненавидит режиссер-постановщик.

Примерка туалетов была удачной. Лионелла увидела свое четвертое платье, и оно было великолепным: узкий шелковый лиф, украшенный искусственными цветами, и широкая многоярусная юбка с множеством подборов и рюшей.

Оглядев Лионеллу, костюмерша Тамара заключила:

– Такое платье мог придумать только влюбленный мужчина.

– Боже, как поэтично… – рассеянно проронила Лионелла и, помолчав, спросила: – Значит, Кропоткиной позвонила Вера Петровна?

– Уже знаете… – Тамара опустилась на корточки, чтобы прихватить на «живую нитку» подол юбки.

– Вы уверены, что это была Вера Петровна?

Тамара удивилась:

– А почему вы об этом спрашиваете?

– Я сомневаюсь.

– Сомневайтесь сколько угодно. Мне все равно. – Тамара сделала последний стежок и поднялась на ноги. – Можете раздеваться.

Но Лионелла не спешила переодеваться.

– Митрошников сказал, вы видели, как Вера Петровна задержалась у гроба Панночки.

– Я не собираюсь ничего обсуждать. Все, что нужно, я рассказала следователю. Хотите посмотреть свою шляпку?

– Вы хорошо ее разглядели?

– Шляпку?

– Веру Петровну.

– Шляпку смотреть будете? – упрямо повторила Тамара.

– Давайте…

Костюмерша достала с полки коробку и вынула из нее кружевную шляпку, украшенную цветами и фруктами.

– Вы только посмотрите на эту прелесть!

– Красиво, – сказала Лионелла и вернулась к прежней теме: – Когда Кропоткина рассказала вам, что ей звонила Вера Петровна?

– Да что вы прицепились ко мне?! – вскричала Тамара. – Я не помню!

– Вы врете, и я это вижу, – заключила Лионелла и твердо посмотрела в глаза Тамаре: – Зачем?

– Снимайте платье и уходите!

– Зачем вы это делаете? В чем перед вами провинилась Вера Петровна? Для чего вы на нее клевещете?

Костюмерша схватилась за платье и попыталась его снять, но Лионелла отстранила ее рукой и зашла за ширму. Там по-быстрому расшнуровала лиф и скинула юбку.

Когда Лионелла переоделась и вышла из-за ширмы, Тамары в комнате уже не было. Она собрала свои вещи и направилась к двери, но, как только открыла ее, столкнулась с мужчиной, в котором узнала Рудика.

– Тамара здесь?! – громко спросил он.

– Она вышла! – прокричала ему Лионелла.

Вернувшись в свой гостиничный номер, Лионелла позвонила Митрошникову.

– Опять вы, – устало сказал он.

– Костюмерша врет, я в этом уверена. Или же ее ввела в заблуждение сама Кропоткина.

– Все, что вы хотели сказать?

– Вера Петровна не звонила Кропоткиной и не откручивала крепления тросов.

– И зачем, по-вашему, врет костюмерша Колесниченко?

– Мне кажется, у нее с Верой Петровной старые счеты.

– Кто сказал?

– Я.

– У вас есть факты? – резко спросил Митрошников.

– Нет.

– Доказательства?

– Тоже нет.

– Возможно, кто-то из этих двоих делился с вами подробностями их взаимоотношений?

– Этого не было, – ответила Лионелла.

– В таком случае со всей ответственностью заявляю: вы легкомысленный, безответственный, праздный человек. Вам нечем заняться, вы придумываете все эти басни.

– Следите за выражениями.

– Дослушайте! – прикрикнул Митрошников. – Вы, как опытный провокатор, постоянно сбиваете меня с толку. Сталкиваете с прямой и ровной дороги на обочину или еще того хуже – в кусты!

– Довольно!

– Желаю вам приятного вечера, а себе – никогда вас больше не видеть. Прощайте!

Митрошников бросил трубку, оставив Лионеллу в недоумении. Она так и не поняла, что послужило причиной такой вспышки гнева.

День явно не задался, почему-то ее сегодня все ненавидели.

Но тем не менее нашелся человек, который искал в этот вечер ее общества. И этот человек постучал в номер Лионеллы.

– Кто там? – спросила она и, не дождавшись ответа, пошла к двери.

Открыв ее, увидела Мезенцева.

– Валерий Семенович?

– Позволите? – Он отодвинул ее в сторону и прошел в комнату.

Лионелла закрыла дверь.

– Не ожидала. Зачем вы явились?

– Мне нравится ваша прямота, – заметил Мезенцев.

– Надеюсь, вы пришли не за тем, чтобы рассыпаться в любезностях.