Однако совершенно не успокаивало то, что она вновь оказалась здесь и совершенно не помнит, как и почему это произошло. Ведь сегодня она даже Роба не видела…

«Так, ладно, только без паники, – мысленно велела себе Юля, стараясь унять сердцебиение и выровнять дыхание. – Сейчас просто спустишься по лестнице и вернешься…»

Она сбилась с мысли, осознав, что не одна здесь. Чужое присутствие ощущалось прямо за спиной. Оно ложилось ледяным дыханием на затылок, поднималось по шее колючими мурашками. Юля и рада была бы обернуться, чтобы посмотреть и оценить угрозу, но не могла. Совсем как в дурном сне.

– Идем со мной, – уже знакомый тихий шепот коснулся ее уха. – Я покажу…

Шагов Юля не услышала, но увидела, как ее обогнула худенькая девушка в узких джинсах и зеленом свитере. Ее череп сзади был расколот, волосы залиты кровью. Сворачивая в коридор, она слегка повернула голову, посмотрела на замершую, словно статуя, Юлю и повторила, не размыкая губ:

– Я покажу тебе… А ты расскажи им.

Девушка исчезла за поворотом, и ноги сами понесли Юлю за призраком. Медленно, но верно. Свернув в коридор, она удивилась тому, как там темно, даже мертвую девушку рассмотрела не сразу, зато теперь были отчетливо слышны ее шаги: звонкие удары каблуков по бетонному полу.

Они замерли, когда худенькая фигурка притормозила у дверного проема одной из несостоявшихся квартир, собираясь нырнуть в него, но прежде снова оглянулась на Юлю, словно проверяя, идет ли та следом. А Юле ничего другого и не оставалось. Ей вдруг подумалось, что пока она не увидит то, что хочет показать ей заглядывающая в окно девушка, так и будет оказываться в Портале, снова и снова.

Бетонная коробка, в которую свернул призрак, была Юле тоже очень хорошо знакома. Где-то здесь на полу так и оставалась начерченная ею пентаграмма, но сейчас ее не было видно. Потому что в помещении оказалось почти так же темно, как и в коридоре: за пустыми провалами окон уже сгустилась вечерняя мгла, с которой боролись только горящие далеко внизу городские огни.

Но ведь всего минуту назад ярко светило солнце! И висело оно довольно высоко. Если только с тех пор действительно прошла всего лишь минута… С этими провалами в памяти сложно быть в чем-то уверенной.

В коридоре вновь послышались шаги и приглушенный смех. Юля шарахнулась к стене, словно та могла защитить ее, спрятать. Машинально заметила, как под ногами что-то зашуршало, но не сразу поняла, что пол застелен пленкой. Почему он застелен? Раньше ведь не был…

Времени подумать об этом у Юли не оказалось: сквозь проем будущей входной двери в помещение стремительно ворвались двое – парень и девушка.

– Хочу еще вид на город снять. Он сказал, что отсюда самый шикарный вид.

Парень подошел к одному из окон, пленка в котором порвалась, и поднял смартфон, выбирая кадр. Девушка, которая его сопровождала, бесстрашно шагнула к высокому проему, предназначавшемуся для балконной двери, слегка высунулась в него, держась руками за края стен, и глубоко вдохнула.

– Какой тут воздух, – почти простонала она. – И вид в разы лучше, чем у тебя.

– Эй, ты там поосторожней. Высоко все-таки!

– Да ладно, тут огромный выступ. Ты что, высоты боишься?

Удивительно, но никто из них не обращал на Юлю внимания, словно не видел. И от этого отчего-то становилось жутко. Понадобилось время, чтобы понять: парочка не видит ее, потому что ее здесь не было, когда приходили они. А теперь здесь на самом деле нет их. Перед ней просто эхо событий, произошедших в Портале в прошлую пятницу. Это стало очевидно лишь тогда, когда девушке пришла в голову идея для снимка, который Юля видела несколько дней назад.

– Это опасно, ты можешь упасть, – запротестовал парень, когда его подруга скинула куртку и сумку прямо на пол, а сама осторожно ступила на козырек, на котором Юля накануне пришла в себя. – Давай хотя бы спустимся и сделаем это на другом этаже.

– Да какая разница? Я не боюсь высоты. И потом, тут полно места. Снимай давай, а то прохладно.

Изогнувшись, она приникла к пленке, закрывавшей окно, а парень все же начал фотографировать.

– Вообще это действительно круто, лучше, чем в коридоре, – заявил он несколько кадров спустя. – Сейчас Максу скину, посмотрим, что он скажет.

– Я могу возвращаться? – крикнула девушка с козырька. – Или ты еще снимаешь?

Кажется, она не услышала слов парня, а тот не обратил внимания на ее вопрос, поскольку как раз пересылал снимки.

И никто из них не заметил человека в черном балахоне, почти бесшумно отделившегося от темноты. Лишь Юля охнула и инстинктивно зажала себе рот рукой, хотя убийца тоже не мог ее видеть, ведь и его не было сейчас здесь.

А тогда, в прошлую пятницу, он подкрался к увлеченному смартфоном парню сзади, схватил его одной рукой за плечи, а другой зажал рот и нос какой-то тряпкой. Видимо, она была чем-то пропитана, потому что парень даже вскрикнуть не успел, лишь дернулся пару раз и тут же обмяк, рухнул на пол. А убийца достал нож.

– Что у тебя тут?.. – девушка появилась в дверном проеме как раз в этот момент, поэтому так и не смогла закончить вопрос.

Увидев приятеля неподвижным на полу, а над ним мужчину в черном и с ножом в руке, девушка охнула и испуганно шарахнулась назад. Юле было плохо видно, что именно произошло: то ли она шагнула слишком далеко, то ли зацепилась за что-то каблуком и потеряла равновесие, только следом раздался ее вскрик, который, постепенно удаляясь, через несколько секунд оборвался.

Юле показалось, что мужчина в балахоне тяжело вздохнул, прежде чем продолжить. Он достал откуда-то небольшой контейнер с крышкой, открыл его, поставил на пол. Приподняв голову бесчувственного парня за волосы, он полоснул ножом по его горлу так, чтобы кровь полилась в контейнер. Когда тот оказался заполнен, мужчина закрыл его крышкой и спрятал где-то под балахоном. Тело все еще истекающего кровью парня принялся заворачивать в расстеленную на полу пленку.

– Расскажи им, как все было, – услышала Юля шепот, снова почувствовав рядом с собой чужое присутствие. На нее дохнуло могильным холодом. – Расскажи им, Настасья…

17 марта 2017 года, 16.05

«Настасья хотела покинуть портрет… Вот только выбраться оттуда оказалось для нее так же сложно, как и людям его уничтожить. Ей нужно было новое пристанище…»

Юля выбежала из недостроенного здания, почти не разбирая дороги из-за застилающих глаза слез. Слова Влада, сказанные ей еще в сентябре в подвале усадьбы Грибово, воскресли в памяти, хотя с тех пор она, казалось, совсем о них забыла, стараясь вычеркнуть из памяти и события того жуткого вечера.

«Настасья, это ты?»

Как она задала этот вопрос собственному отражению, а то жутковато улыбнулось в ответ, Юля помнила лучше, хотя в тот раз тоже пребывала в состоянии, близком к шоковому. Тогда, после стычки с Татьяной у колодца, она гадала, действительно ли ей перешла сила ведьмы. С того дня она стала ощущать Настасью рядом с собой, видеть ее краем глаза в отражении, если доводилось заглянуть в зеркало в темноте. Но Юля была уверена, что та ушла, когда им удалось навсегда запереть за черной дверью черную душу человека, при жизни ставшего инициатором ее казни.