– Простите, – подаю голос я, – о какой проверке идет речь?

– Как бы неловко мне не было об этом говорить, леди Артадо, но Ваш брат вызывает некоторые подозрения с точки зрения, хмм… Исповедования однополой любви.

Господи, кровь приливает к лицу и я чувствую, как пылают уши. Все глаза устремлены на меня, и я читаю такое возмущение в глазах брата и отца, что хочется провалиться сквозь землю.

– Да-да, Далила, я понимаю, что это неловко, – Арман истолковывает мою реакцию по-своему, – но это необходимо. Процедура займет лишь несколько секунд и абсолютно безболезненна.

Уголки губ подрагивают и нерешительно киваю, ощущая мелкую дрожь во всем теле.

– Что же, если это необходимо…

– Вот и славненько. – Арман поворачивается к магу. – Приступайте, Гродо.

Старцу не нужны дополнительные поощрения, он что-то шепчет себе под нос и легко ударяет посохом по полу. От янтарного наконечника отделяются магические потоки и окутывают Джоэла, который выглядит так, словно в него бросили шмат грязи.

– Это заклинание истины, оно заставляет человека говорить только правду, – зловеще сообщает Арман.

– Как Ваше настоящее имя? – голос у мага какой-то загробный, от него веет потусторонним и мне очень хочется, чтобы он держался от меня подальше.

– Джоэл Артадо, – отвечает брат.

– Зачем Вы прибыли на отбор?

– Чтобы жениться на принцессе Селии, – Джоэл выглядит все таким же отстранённым.

– Возникало ли у Вас когда-нибудь влечение к мужчине? – Гродо просто делает свою работу, а вот Арман явно находится в предвкушении, он едва ли не потирает руки, ожидая того, что сейчас произойдет.

– Никогда.

На этом моменте распорядителя словно обухом по голове ударяют, он непонимающе переводит взгляд с мага на Джоэла, и сам вступает в диалог:

– У Вас когда-нибудь возникало влечение к Арону аль Хадибу?

– Никогда, – опять отзывается брат.

Маг снимает золотистые путы, а Арман весь краснеет и начинает трястись:

– Это неправильное заклинание! Вы что-то напутали! Повторите допрос ещё раз!

– Нет нужды, – спокойно возражает маг, – молодой человек не виновен в том, в чем Вы его обвиняете. А я достаточно давно практикую магию, чтобы исполнить простейшие заклинания с первого раза.

– Этого не может быть! – верещит Арман, брызжа слюной. – Это, это какое надувательство! Я не мог ошибиться!

Он в бешенстве запускает руки в волосы, но крыть ему больше нечем.

– Если это все, – произносит ощутимо расслабившийся отец, – я бы хотел, чтобы вы покинули комнату. Мне нужно побыть со своей семьёй.

Распорядитель понимает, что добыча выскользнула из его рук, но не находит этому объяснения. Глубоко внутри меня пронзает злорадство. Вот же змей! Хотел подловить меня, но не смог! Сжимаю губы покрепче, чтобы никто не смог рассмотреть мою довольную улыбку.

– Вы все! – Арман тыкает пальцем в каждого присутствующего. – Вы все тут в сговоре! Я выведу вас на чистую воду!

С этими словами он пулей вылетает из моей гостиной, а маг Гродо кланяется, прежде чем последовать за ним. Все равно он мне не нравится, несмотря на эту показную вежливость. Абсолютно непонятно, почему Эдгар решил выписать себе боевого мага именно сейчас.

Морис закрывает дверь и с показным спокойствием поворачивается к окаменевшим на диване мне и Шали. Он набирает в рот воздуха, чтобы задать свой вопрос, но Джоэл его опережает:

– Какого дьявола ты здесь творила?! – это багровое лицо и налитые кровью глаза говорят о том, что он неистово зол. Вжимаю голову в плечи, понимая, что на этот раз, я действительно попала.

– Не кипятись, Джоэл, – Морис кладет ему руку на плечо, – ты толком-то и с сестрой не поздоровался, а уже претензиями сыпешь! Не дело это.

– Отец, она ведь смешала моё имя с грязью! – возмущается брат. – Мы и порог замка переступить не успели, а на меня уже обрушили всевозможные обвинения!

– Ну пофлиртовала девочка с кем-то из женихов Селии, ну подумали на неё лишнее, ничего страшного. – он примирительно хлопает возмущенного Джоэла по плечу. – Иди ко мне, Лила, обними своего старика, сколько я тебя уже не видел?

Радуясь, что буря миновала, я поднимаюсь с дивана и ныряю в отцовские объятия. От него пахнет точно как я и помню – табаком, мятой и почти неуловимо огненными настойками.

– Я тоже скучала, папа, – честно признаюсь я, ловя на себе неодобрительный взгляд Джоэла из-за плеча Мориса.

Брат тоже обнимает меня, хотя теплоты от него я не чувствую. Не из-за того, что произошло сегодня, у нас в принципе никогда не было взаимопонимания.

– Ты получил моё письмо?

– С рекомендациями по поводу того, как мне с кем общаться? – усмехается Джоэл.

– Именно его. – хмурюсь я.

– Сам как-нибудь разберусь. Привет, Шали. – брат проходит к диванам и плюхается рядом с подругой, которая отодвигается от него подальше. Кажется, не только я не довольна его поведением.

Вообще, это даже как-то обидно. Я потратила уйму времени на то, чтобы подробно описать ему в каких отношениях состою с каждым из участников отбора, умолчала только об Ароне. В смысле сказала, что мы общаемся «ближе всего».

– Нужно выпить настойку, нервы расшалились из-за всех этих стрессов.

Пока папа достает свои пузырьки из багажных сумок, мы с Шали прячем улыбки. Совсем как когда-то в родном Шертоге.

Я рассказываю отцу и брату о своих злоключениях с Арманом, пока они хмурятся, наконец понимая в чем дело.

– Ясно, значит, принцесса тут не одна, кто по мне с ума сходит. – довольно улыбается Джоэл.

Радует то, что он не злится, печалит то, что он считает своей заслугой, что Селия симпатизирует ему.

– Да ладно, Лила, признай, что без этого, – он указывает руками на своё тренированное тело, – ты бы не прошла в отборе так далеко.

Спорить не хочется, но на ум приходит Джуд, который и вовсе не обладает подобными характеристиками. Однако, до сих пор в фаворитах благодаря своей открытой душе и талантам. Ну и миллионам на банковском счету, справедливости ради. Хотя, не думаю, что это основной критерий.

– Пойдем, Джоэл. – Морис снова возвращается мыслями к нам, когда его нервы успокоены. – Нам ещё нужно зайти к королю, чтобы согласовать то, что отбор продолжишь ты. А вы, – он кивает нам с Шали, – готовьтесь к балу, всё должно быть безупречно.

– Да-да, – Джоэл встает с дивана и, самодовольно ухмыляясь, идет к двери за отцом, – всё должно быть безупречно, Лил. Помни, ты сестра будущего короля!

– Знаешь, в твоем исполнении он мне нравился больше. – критически заявляет Шали, смотря на закрывшуюся дверь. – Ума не приложу, как могла быть влюблена в него.