Вы думаете, Хауэр прервал его и сказал: «Это не ваша идея, амоя»?

Конечно нет. Кто угодно сказал бы это, но не Хауэр. Он былслишком умен.

Его не волновало, что не ему будет приписана честьавторства. Ему нужны были результаты. Поэтому он оставил Вильсона в убеждении,что идея принадлежит ему, Вильсону. Хауэр сделал даже больше: он публично похвалилидею Вильсона.

Не будем забывать, что люди, с которыми мы будем иметь делозавтра, обладают такими же человеческими чертами, как Вудро Вильсон. Итак, мыбудем пользоваться методом полковника Хауэра.

Один делец из Нью-Брасуика поступил аналогично по отношениюко мне и добился своей цели. Мне захотелось как-то поудить рыбу и поплавать набайдарке вблизи Брасуика. Я обратился за информацией в туристическое бюро.

По-видимому, мое имя и мой адрес были записаны в каком-тосписке, и я был немедленно засыпан десятками писем, брошюр, рекламных листковиз лагерей и от гидов. Я был ошеломлен и не знал, что мне выбрать. Но тутвладелец одного из лагерей сделал очень разумную вещь. Он прислал мне номерателефонов и имена нескольких Нью-йоркских жителей, пользовавшихся его услугами,с предложением самому осведомиться, что я могу ожидать от его лагеря.

К своему удивлению я обнаружил, что в присланном списке мнезнаком один человек. Я позвонил ему, расспросил о лагере и протелеграфировавтуда дату своего приезда, поехал.

Таким образом, если вы хотите убедить в своей точке зрения,пользуйтесь правилом 7.

ПУСТЬ ВАШ СОБЕСЕДНИК ПОЧУВСТВУЕТ, ЧТО ИДЕЯ ПРИНАДЛЕЖИТ ЕМУСАМОМУ.

Двадцать пять веков назад китайский философ Лао-Цзы сказалслова, которыми читатели этой книги могут воспользоваться и сегодня:

«Причина того, что в реки и моря вливаются сотни горныхпотоков, в том, что реки и моря расположены ниже гор. Поэтому они в состояниивластвовать над всеми горными потоками. Так и мудрец, желая быть над людьми, онстановится ниже их, желая быть впереди, он становится сзади. Поэтому, хотя егоместо над людьми, они не чувствуют его тяжести, хотя его место перед ними, онине считают это несправедливостью».

Не забывайте, что другой может быть совершенно не прав. Ноон не думает так. Не осуждайте его. Только умные, талантливые люди, можносказать исключительные люди пытаются сделать это.

Каждый человек делает или думает тем или иным способом всилу определенных причин. Постарайтесь выяснить эти тайные причины и вы будетеобладать ключом к его поступкам, а может быть, и к его личности.

Искренне постарайтесь поставить себя на его место.

Если вы спросите себя: «Как бы я действовал, как бычувствовал себя, если бы был в его шкуре?» — вы сэкономите массу времени исредств, ибо:

«Поняв причину, мы менее склонны отвергать следствие».

«Остановитесь на минуту, — говорит Кеннет Н. Гуд в своейкниге „Как превратить людей в чистое золото“, — и сопоставьте ваш живой интереск собственным делам с весьма прохладным отношением ко всему остальному».

Помните, что и все в мире чувствуют так же! Поняв это, вынаряду с Линкольном и Рузвельтом будете иметь единственное твердое основаниеуспеха в любой должности, за исключением должности начальника тюрьмы, именно:успех в отношениях с людьми определяется сочувственным отношением к точкезрения другого.

В течение многих лет я проводил большую часть своеговремени, свободного времени, прогуливаясь или катаясь. Подобно друидам древнихгреков, я можно сказать преклоняюсь перед дубами. Поэтому, по мере того, какшло время, меня все больше расстраивало уничтожение огнем молодых деревьев икустов. Пожары возникали из-за неосторожных курильщиков. Почти все онивозникали из-за мальчишек, приходивших в парк играть в индейцев и разводившихпод деревьями огонь, чтобы сварить сосиски или яйца. Иногда огонь разгоралсятак сильно, что приходилось вызывать пожарную команду.

На краю парка повешен плакат, в котором говорилось, чтокаждый разводящий огонь в парке подлежит штрафу и заключению в тюрьму. Однакоплакат находился в мало освещенной части парка и мало кто из мальчишек виделего. Охрана парка была поручена конному полисмену, но он не слишком серьезноотносился к своим обязанностям. И костры продолжали гореть.

Однажды я подскакал к полисмену и сказал, что огонь быстрораспространяется по парку и потребовал, чтобы он вызвал пожарную команду.

Но он спокойно возразил, что это не его дело, так как горитлес не на его участке. Я был в отчаянии, и после этого действовал, каксамозванный комитет по охране общественного имущества, состоящий из одноголица.

Боюсь, что вначале я даже не пытался понять точку зрениямальчиков, когда видел горящий под деревьями огонь, так хотел поступитьправильно, что чаще поступал неправильно. Я подъезжал к мальчикам, грозил, чтоих посадят в тюрьму за разведение огня, авторитетным тоном приказывал потушитьего, а если они отказывались, грозил арестом. Я только изливал свои чувства, невникая в психологию ребят.

Результат? Ребята повиновались мрачно, с чувством обиды.Когда я скрывался за холмом, они, вероятно, разводили огонь снова, горяжеланием сжечь весь парк.

С годами, полагаю, несколько больше стал понимать вчеловеческих отношениях, стал более тактичен, приобрел несколько большуюпотребность рассматривать вещи с точки зрения другого. Поэтому, вместо того,чтобы распоряжаться, я подъезжал к пылающему костру и начинал что-нибудь втаком роде:

«Привет, ребята! Хорошо проводите время? Что готовите наужин? Когда я был мальчиком, я сам очень любил разводить костры, и до сих порлюблю, но знаете, здесь в парке это очень опасно. Знаю, что вы не причинитевреда, но другие ребята не столь осторожны. Они придут сюда, увидят, что выразводите костер, разведут сами и не погасят перед уходом. Огоньраспространится по сухим листьям и сожжет деревья. Если не соблюдатьосторожность, все деревья могут погибнуть. А вас могут посадить в тюрьму заразведение костров. Но я не собираюсь командовать здесь и мешать вашим играм.Рад видеть, что вы весело проводите время. Но, пожалуйста, отгребите прямосейчас листья от костра и засыпьте их землей, побольше земли. Сделаете так? А вследующий раз, когда захотите поиграть, может быть лучше развести костер захолмом в песке? Там это совершенно безопасно... Спасибо, ребята. Желаю вамхорошо провести время».

Никакой мрачности, никакой обиды.

Их не вынуждали подчиняться приказам других. Они сохранялисвое лицо. Они были довольны и я был доволен, так как подошел к делу, учитываяих точку зрения.