Томми рассеянно кивнул. Он что-то сосредоточенно обдумывал ивдруг спросил:

– Послушайте, Джулиус, а зачем, собственно, она импонадобилась?

– А? Я что-то не понял.

– Я хочу сказать, что, по-моему, не в их интересах с нейрасправляться, – объяснил Томми, хмуря брови от напряжения. – Она заложница,вот что! Пока ей ничего не грозит. Они держат ее на всякий случай, вдруг мычто-нибудь раскопаем. Тогда они смогут из нас веревки вить, ясно?

– Более чем, – пробормотал задумчиво Джулиус. – Да, так онои есть.

– И еще, – добавил Томми, – я очень верю в Таппенс!

Вагоны были переполнены, поезд шел чуть ли не со всемиостановками, и им пришлось сделать две пересадки – сначала в Донкастере[78],потом на местный поезд. На пустынной платформе Эбери маячил единственныйносильщик, у которого Томми спросил:

– Как отсюда добраться до Моут-хауса?

– Моут-хауса? До него отсюда не близко. Большой дом у моря,вы его имеете в виду?

Томми не моргнув глазом энергично закивал. Выслушавподробное, но довольно путаное объяснение носильщика, они покинули станцию. Тутеще начал накрапывать дождь, и, подняв воротники, они зашлепали по грязнойдороге. Внезапно Томми остановился.

– Погодите-ка! – Он бегом вернулся на станцию и подошел кносильщику: – Послушайте, вы не запомнили молодую барышню, которая приехала напредпредыдущем поезде из Лондона? Наверное, она спросила у вас дорогу кМоут-хаусу.

Он, насколько мог, старательно описал Таппенс, но носильщикпокачал головой. С того поезда сошло несколько пассажиров. Но никакой барышнион что-то не припоминает. И дороги к Моут-хаусу у него никто не спрашивал, заэто уж он может поручиться.

Томми вернулся к Джулиусу и сообщил ему то, что узнал относильщика. Им все больше овладевало отчаяние. Он уже не сомневался, что ихпоиски окажутся неудачными. Противник опередил их на три часа. А трех часовмистеру Брауну более чем достаточно. И уж конечно, он учел вероятность того,что телеграмму могут обнаружить.

Дорога казалась бесконечной. Один раз они свернули не там,где нужно, и почти полмили шли не в ту сторону. Был уже восьмой час, когда отместного мальчишки они услышали наконец, что до Моут-хауса рукой подать. Вонтам, за поворотом.

Проржавевшая чугунная калитка уныло поскрипывала на петлях.Подъездная аллея между разросшимися кустами была густо усыпана листьями. Умолодых людей невольно забегали по спине мурашки. Они зашагали по аллее. Густойслой листьев заглушал их шаги, было почти темно, казалось, они угодили вцарство призраков. Над головой, тоскливо шурша и поскрипывая, смыкались мощныеветки. Иногда вниз слетал холодный мокрый листок, и они в ужасе вздрагивали,когда он задевал их лица.

За поворотом они увидели дом. Он тоже выглядел заброшенным.Ставни были закрыты, ступеньки крыльца обросли мхом. Неужели Таппенсдействительно заманили в эту глушь? Казалось, сюда давным-давно никто ненаведывался.

Джулиус дернул заржавевшую ручку звонка. Изнутри донеслосьнадтреснутое звяканье, эхом раскатившееся по пустому дому. Никто не отозвался.Они звонили и звонили – напрасно. Тогда они обошли весь дом. Но кругом не былони души, все окна были закрыты ставнями. Если глаза их не обманывали, здесь давноникто не бывал.

– Пустой номер! – сказал Джулиус.

Они побрели назад к калитке.

– Сходим в соседнюю деревню, – предложил американец. –Наведем справки. Там наверняка знают что-нибудь про этот дом. И бывал ликто-нибудь в нем в последнее время.

– Да, неплохая мысль.

Вскоре они добрели до небольшой деревушки. Почти сразу же имповстречался мужчина в комбинезоне, он держал в руке сумку с инструментами.Томми остановил его.

– Моут-хаус? Там никто не живет. Уж несколько лет точно.Если хотите его осмотреть, так ключ у миссис Суини. Дом рядом с почтой.

Томми поблагодарил его. Скоро они отыскали почту, служившуюодновременно кондитерской и галантерейной лавкой, и постучали в дверь соседнегодомика. Им открыла румяная добродушная женщина. Она охотно принесла ключ отМоут-хауса.

– Только не думаю, чтобы он вам подошел, сэр. Совсемобветшал, крыша течет и еще всякого хватает. Кучу денег ухлопаете на ремонт.

– Спасибо, – бодро ответил Томми. – Видимо, мы зря сюдапрокатились, но ведь нынче подыскать дом нелегко.

– Что верно, то верно, – согласилась женщина. – Моя дочка сзятем тоже никак не могут найти себе приличный коттедж, ищут, ищут. А всевойна. Натворила дел. Вы извините меня, сэр, но только что вы там в темнотищеувидите? Может, вам лучше обождать до завтра?

– Пожалуй, но мы и сейчас поглядим. Мы бы раньше зашли, носбились с дороги, пока искали тот дом. А где здесь можно переночевать?

Миссис Суини посмотрела на них и не очень решительносказала:

– Ну разве что «Герб Йоркшира», но только это не место дляджентльменов вроде вас.

– Это не важно. Большое вам спасибо. Да, кстати, у вассегодня не спрашивала ключа молодая девушка?

Миссис Суини покачала головой.

– Нет, там давно никто не бывал.

– Еще раз спасибо.

Они вернулись к заброшенному дому. Когда входная дверь спротестующим скрипом отворилась, Джулиус зажег спичку и внимательно исследовалпол. Потом покачал головой.

– Нет, сюда никто не заходил. Поглядите на пыль. Ни единогоследа.

Они обошли пустые комнаты. Всюду одно и то же. Толстый,нетронутый слой пыли.

– С меня хватит, – сказал Джулиус. – Таппенс здесь точно небыло.

– А я уверен, что была.

Джулиус молча покачал головой.

– Вернемся завтра, – сказал Томми. – Может, при дневномсвете мы что-нибудь обнаружим.

Утром они снова обошли весь дом, – сомнений не оставалось –сюда давно никто не заходил.

Наверное, они бы тут же и уехали, если б не счастливая находка.Когда они возвращались к воротам, Томми вдруг вскрикнул, нагнулся и вытащилчто-то из листьев.

– Брошка Таппенс!

– Вы уверены?

– Абсолютно. Она ее часто надевала.

Джулиус тяжко вздохнул.