В 1976 году философ Сол Аарон Крипке прочитал в канадском городе Лондоне свою знаменитую лекцию, позднее вошедшую в книгу «Витгенштейн о правилах и индивидуальном языке» [Крипке 1999]. Вся лекция (которой было суждено изменить направление теоретического поиска сразу в нескольких социологических областях), по сути, сводилась к интерпретации нескольких параграфов «Философских исследований» Л. Витгенштейна. В частности, знаменитого параграфа 201:

Допустим, я перехожу дорогу по нерегулируемому перекрестку в незнакомом мне городе. Я никогда не переходил раньше эту конкретную улицу по этому конкретному переходу. И тем не менее я знаю, как переходят дрогу – я следую правилу, опробованному мною неоднократно на других перекрестках. Через секунду меня почти сбивает машина. Я не понимаю причины происшедшего, и мой местный знакомый объясняет: на машине были спецсигналы, оборудованные ими автомобили в этом конкретном городе могут не пропускать пешеходов на нерегулируемых перекрестках (даже если сигналы выключены). Я должен внести коррективы в известное мне правило: «убедиться, что на машине нет спецсигналов => действовать по обычному сценарию».

«Скептический парадокс», как формулирует его Крипке, сводится к следующему: число конкретных практик, в которых мы применяли то или иное правило в прошлом, ограничено, и нет никаких гарантий, что описываемое этим правилом множество случаев дает возможность экстраполировать его на новые «кейсы». Нужно ли передавать в маршрутке «за проезд» при посадке или при выходе? Нужно ли подходить к водителю самому (через весь салон) или можно передать по рукам? Считается, что эти правила зависят от конкретного населенного пункта и типа маршрутного такси. Но даже если и то, и другое нам хорошо известно, мы ведь никогда до этого не ездили в данной конкретной маршрутке, с этими конкретными пассажирами и этим конкретным водителем в этот конкретный день. Может быть, именно сегодня общее правило не сработает и следует усомниться в том, как мы действуем? Использовать иную схему?

Первая импликация тезиса Крипке для городских исследований такова: город нельзя свести к совокупности правил и практик, потому что между правилом и практикой нет однозначного и необходимого соответствия. На замечание А. Ф. Филиппова «здесь действуют так», «мы знаем это место как Х, потому что в нем действуют Х-образным способом» скептик-крипкианец бы ответил: это здесь раньше так действовали, нет никакой гарантии, что в данном конкретном случае от нас требуется применить то же самое, ранее применявшееся правило. А если практики не прибиты к правилам, и любые действия могут быть поставлены в соответствие любым правилам, значит «все дозволено» – крипкианский скептицизм оборачивается эпистемическим анархизмом.

И в тот момент, когда фигура скептика – безжалостно устраняющего необходимую связь между «правилом» и «практикой», обнаруживающего контингентность (если не случайность) их соотношения, – окончательно испортила настроение исследователям-витгенштейнианцам, Крипке достал из рукава проверенное временем теоретическое решение – понятие сообщества:

Теперь для «нормальной» поездки на маршрутке недостаточно самой маршрутки, пассажиров, рутинных практик передачи денег за проезд, и свода негласных правил «как передавать деньги за проезд». Нужен водитель, который выступит в роли «гейткипера», легитимного представителя транспортного сообщества, обладающего эксклюзивным правом кричать «За проезд передаем!» и ожидать подчинения. Так же и с моим неудачным переходом дороги. Нужен представитель местного сообщества, чтобы подвести мою практику перехода дороги под правила, принятые в соответствующем городе.

Несколько лет назад мы проводили исследование в Краснодарском крае. В городе Краснодаре существует удивительное единодушие между пешеходами и водителями по поводу нерегулируемых переходов. Пешеходы точно знают, что водитель остановится только в случае, если пешеход не станет сбавлять скорость на переходе и фактически бросится ему под колеса. Неуверенный в себе пешеход не имеет шансов пересечь ни один нерегулируемый краснодарский перекресток. (С точки зрения негласных правил дорожного движения Краснодарский край – это отечественный Непал.) Но при въезде в Новороссийск картина меняется. «Они же тут все отдыхающие, – с раздражением пояснил наш водитель, притормаживая перед двумя полураздетыми людьми, прогулочным шагом пересекающими дорогу по нерегулируемому переходу. – Не знают, как у нас принято».

Схема 16. Город Крипке

Задумаемся на минуту, что именно скептическое решение Сола Крипке означает для исследований города? Если Крипке прав, становится, например, невозможна гофмановская концептуализация общественного пространства, рассмотренная в первой главе. У Гофмана есть базовое допущение, что правило гражданского невнимания – требование не пялиться на незнакомых людей в парках, на улицах и в лифтах – связано с практикой непосредственно, без всякого принуждения со стороны анонимного сообщества «гейткиперов». Нам не нужен полицейский, чтобы вести себя в парке, как в парке. Нам не нужны психиатры (с исследований которых Гофман начинает свой анализ поведения в публичных местах) и санитары, которые незамедлительно увозят всех, кто ведет себя в общественном месте «не по правилам». Вполне достаточно самих правил этикета. И только поэтому у Гофмана возможно общественное пространство без сообщества. Но приходит Крипке и говорит: концепты практик и правил уже с необходимостью предполагают некоторое сообщество «гейткиперов» и «экспертов» – в противном случае неясно, как правила и практики связаны друг с другом. А значит, теперь концептуализация города выглядит принципиально иначе.