– Все в порядке, – отозвался Приходченко, с трудом выбираясьиз своих мыслей – Мы предложили ему денег, чтобы он вышел из процесса. Онсогласился. Дальше мы ничего выяснять не стали…

– Тимофей Ильич, – сказал из своего угла Абдрашидзе, – мыподготовили информацию о рыболовных траулерах, арестованных в иностранныхпортах. На данный момент три из них – ваши, то есть собранные когда-то накалининградских верфях. Мы предлагаем заплатить долги за один из них и широкоразрекламировать это как акт сочувствия к рыбакам и их семьям.

– Мы уже говорили об этом когда-то, – перебил его Кольцов. –И тогда же я сказал, что заплачу за все.

“Все помнит”, – с искренним восхищением подумал Приходченко,а Катерина, наклонившись к нему прошептала:

– Аттракцион неслыханной щедрости…

Приходченко хмыкнул, отворачиваясь и пряча улыбку, ноТимофей Ильич заметил и посмотрел недовольно.

О чем может шушукаться Катерина – его Катерина – с этиммолодым снобом? Да пусть он сто раз ее начальник, и тысячу раз друг, и еще тритысячи раз кто угодно, но все равно она не должна шушукаться с ним вприсутствии Тимофея, Впрочем, в отсутствие, наверное, еще хуже…

Смеясь над собой и своей внезапной ревностью, Тимофей резкимдвижением подтянул к себе кофейную чашку. “Знали бы они, – думал он,сосредоточенно глядя в кофе, – как мы провели это утро”.

От воспоминаний кровь вдруг ударила в голову, в спину, вноги. Стало неудобно сидеть, и Тимофей поменял положение. “Да что это такое? –подумал он с радостным изумлением. – Неужели это со мной?!”

Он совсем не слушал Абдрашидзе и не смотрел на людей – такему было страшно и радостно…

Вдруг послышался какой-то шум от дубовой двери его кабинета,как всегда плотно закрытой на время совещаний. Абдрашидзе оглянулся в полномнедоумении – к боссу никто не имел права войти просто так, между тем кто-тоявно ломился в дверь. Катерина выглянула из-за Приходченко, а Тимофей Ильичрезко поставил чашку на блюдце.

– Выясните, что там такое, Игорь Вахтангович! – приказал онрезко. Но когда Абдрашидзе уже выскочил из-за стола, дверь непривычно широко ирезко отлетела в сторону и задержанная пружиной, начала медленно закрываться.На пороге, снова отшвырнув дверь, появилась сказочной красоты молодая дама. Онаотпихивала от себя секретаршу и Диму, пытавшихся протиснуться следом за ней, ивсе повторяла: – Нет, я войду! Я все равно войду!..

Она влетела в кабинет и выскочила сразу на середину, неудержавшись с разгону. Сумка упала у нее с плеча.

– Тимофей Ильич, – заговорила с порога расстроеннаясекретарша, – я ничего не смогла…

Кольцов повелительно махнул ей рукой и обратился к даме:

– Диана?

* * *

У Катерины от дурного предчувствия вдруг похолодели руки.Абдрашидзе замер у двери. Приходченко медленно поднялся.

– Я не к тебе пришла, – торопливо заявила дама, не глядя наТимофея. Она была очень бледна, губы у нее тряслись. Нервным движением онаподняла с ковра свою сумку и повесила ее на плечо.

– Олег, – сказала она Приходченко. – Ты вчера забыл у менятелефон. Весь день звонит твоя мама. Там что-то стряслось с твоим сыном.Слышишь, Олег? Тебе нужно срочно ехать, а я нигде не могла тебя найти.

– Что стряслось? – одними губами выговорил Приходченко. Лицоу него вдруг разом постарело и заострилось. Катерина встала и подошла к нему.

– Они его все-таки куда-то увозят, – Диана почти плакала. –И их там много. Он позвонил твоей матери, но она не знает, что там теперь… Мыдовольно долго тебя искали.

– Много? – переспросил Приходченко. Абдрашидзе вдругпроизнес что-то по-грузински. Катерина прижала руки к груди.

– Могу я узнать, что происходит? – раздался вдруг тяжелыйнизкий голос. – Диана?

Все повернулись к столу, за которым сидел Тимофей Кольцов.Олег Приходченко шагнул вперед, закрывая собой Диану, как будто боялся, чтоТимофей растерзает ее.

– Диана приехала предупредить меня, Тимофей Ильич, – сказалон и скривился. Так фальшиво это прозвучало. Но пусть думает что хочет. В любомслучае это лучше, чем постоянный страх разоблачения.

Диана выскочила из-за его спины, но Тимофей не дал ейпроизнести ни одного слова.

– Это я понял, – заявил он и словно отмел все объяснения.Его и в самом деле это мало интересовало. – Что случилось с вашим сыном? Почемуэто так переполошило мою бывшую жену?

– У него жена ненормальная, – крикнула Диана, – нарелигиозной почве. А мальчишка один все время…

– Диана!.. – перебил Олег, но она продолжала выкрикивать,как будто в чем-то обвиняя Тимофея.

– Он его прячет, а они находят и грозятся убить за грехи!

– Диана!!

– Она его молиться таскает к братьям и сестрам, и лупит, и вшколу не разрешает ходить! На прошлой неделе эти самые братья бабушку избили зато, что та Кирюху спрятала!

– Да замолчи же! – сквозь стиснутые зубы приказалПриходченко, и Диана тяжело, некрасиво зарыдала, тычась лицом в его пиджак.

– Почему вы его не спрячете? – спросил Тимофей у Олега, какбудто ничего не происходило.

– Он нервный очень и маленький. Он без меня совсем с умасойдет. И не повезешь никуда особенно. Я пытался. Они его как-то находят,говорят, что бог помогает, и тогда все… Я должен ехать, Тимофей Ильич, –сообщил он, отрывая от себя Диану. – Прошу прощения за все это представление…

– Я с тобой, Олег, – негромко сказала Катерина. – А вы,Диана?

– Вы обе останетесь здесь, – ровным голосом объявил ТимофейИльич. – Игорь Вахтангович, сводите их в ресторан. Олег, с вами поедет мояохрана. Они быстро всех найдут, и братьев, и сестер, и даже отцов и матерей. –Диана вытерла слезы и посмотрела на него в изумлении. У Катерины по детскойпривычке приоткрылся рот. Приходченко вдруг боком сел на стул.

Тимофей ничего не замечал.

– Парня отвезете на мою дачу, в Рублево-Успенское. Тамохрана, как в Кремле. – Он сухо улыбнулся. – Леш, – обратился он к вошедшемуохраннику, – Олегу Николаевичу нужно помочь.

Поедете с ним.

– Да, Тимофей Ильич.

– Там какая-то секта, правильно я понимаю? – короткий взглядна Приходченко. – Вы по-быстрому разберитесь, мальчишку, сына ОлегаНиколаевича, к нам на дачу. Кого он знает? Тебя знает, Дина?

Диана быстро и виновато кивнула. – Значит, ресторанотменяется. Побудешь с ним на даче. Вторую машину – за бабушкой, ОлегНиколаевич скажет куда. Всех соберете, доложите и проконтролируй потом сестер ибратьев, ладно? В том смысле, чтобы к вечеру в Москве никого не осталось. Чтобывсе уже были на пути к святым местам в северном Казахстане. Ну, ты все лучшеменя знаешь… – Он снял телефонную трубку. – Я сейчас Дмитриеву позвоню, он всеоформит и людей подкинет.