— Со стоянки рядом с больницей.

— Это ты ее пригнал?

— Конечно.

— Зачем?

— Что, не нужна?

— Слушай, Полифем, — начала я и в забывчивостидаже присела на край дивана, — ты зачем вчера приехал?

— Сюда?

— Сюда, идиот.

— Это мое дело, — заявил он, я моргнула, открылабыло рот и опять закрыла.

— Не поделишься?

— Нет.

— Ну и как хочешь…

Я встала и направилась в кухню, приготовила завтрак. Почуявсъестное, он возник на пороге. Выглядел вполне нормально, не в смысле еговнешности, двухдневная щетина зверскую физиономию отнюдь не украсила, а всмысле здоровья. Вообще, зря я проявляла заботу. Он и без моей помощи не подохбы, такие и вправду живучие.

— Есть будешь? — спросила я. Он сел за стол.Аппетит у него был неплохой. Надо его выпроваживать, моих запасов надолго нехватит, а деньги кончаются.

— Ты вчера с Артистом виделась? — сказал он.

— Что?

Полифем пояснил:

— Шикарная тачка, шикарный костюм…

— А, дядька… Виделась.

— Что он сказал?

— Велел передать дяде Юре, что в его кончине сильно сомневается.Кстати, я ему на тебя настучала, будто ты денежки прибрать хочешь. Дядькалестно отозвался о твоем уме. Ты правда умный?

— Кирпич тебя ищет, — сказал он, не обращаявнимания на мои слова.

— Это еще кто?

— Тот, что прихватил тебя в доме Старика.

— А-а, Миша. Еще бы… А ты откуда знаешь, где он меняприхватил? — Полифем опять не ответил. — Ясно, — сказалая. — В доме ты был? И стрельбу ты устроил? Зачем?

— Зачем стрельбу устраивают?

— Наверное, чтобы убить кого-то, — догадаласья. — А зачем тебе это нужно?

— Кирпичу в руки лучше не попадаться, — пояснилон.

— Это ты обо мне или о себе заботу проявляешь? Выходит,дядя Юра жив и тебя послал за мной присматривать? Так? Потому ты помог мне вдоме, пригнал машину и сам притащился. А сегодня сидишь тих, как ангел? —Отвечать он не собирался. — Не знаю, что вы там затеваете, но в одном тыправ. Деньги были у Макса. Он убит, и где они теперь, я не знаю. Так чтосуетитесь вы зря.

— Кирпич тебя ищет, — повторил Полифем, вроде бы очем-то размышляя.

— Ну что, дался тебе этот Кирпич… Что за кличкадурацкая? Кирпич, Артист, глупость какая…

— Или Полифем, — подсказал он. Я нахмурилась.

— Ты на него похож.

— Да? Ты с ним раньше виделась?

— Смотри, какой умник, — огрызнулась я. —Остришь? Слушай, а что ты знаешь о Полифеме?

— Старик сказал, что ты меня так прозвала, болтал продревних греков. Ну, я посмотрел.

— Что посмотрел? — развеселилась я.

— Книжку. «Мифы Древней Греции» называется.

— Врешь? — уважительно заметила я.

— Зачем? Читать я умею.

— Да ни в жизнь не поверю, — заявила я и хрюкнула.Полифем посмотрел на меня, помолчал, в глазах тягучая пустота. — Значит,книжки читаешь, — я вздохнула. — Выходит, кое-какая польза отзнакомства со мной есть… Ты зачем сюда приехал? — Он явно заскучал иотвернулся. — Про деньги я правду сказала. Они были у Макса. Он собиралсяих надежно спрятать, успел или нет, не знаю. Так что деньги либо убийца забрал,либо они вообще неизвестно где.

— Забудь об этом, — сказал он.

— О чем? — не поняла я. Полифем вздохнул.

— Не было никакого Макса. И денег ты не видела. Тебедали кейс, ты его отвезла. Все.

— Здорово, — хмыкнула я. — Это что-тоновенькое. Опять затеяли новую пакость с дядей Юрой — покойником? Несколькодней назад тебе моя история не понравилась, и ты хотел денег. А теперь нехочешь?

— Так ведь их нет, — усмехнулся он.

— Я думаю, они у вас. Дядя Юра покойника изображает,чтоб своим дружкам мозги запудрить, а ты убил Макса и деньги забрал. Так? А явам тогда зачем? — Отвечать он не собирался. — На ваши хитрости мненаплевать. Денег нет. Я отправляюсь домой, а завтра пойду на работу. И наКирпича мне тоже наплевать, сунется, заявлю в милицию!

Полифем засмеялся, тихо, так же как и говорил.

— Полный бред, — указал убежденно.

— Ну, пусть так, — ответила я. — А чтопредлагают умные?

— У тебя есть машина. Садись и уезжай. Туда, где тебяне смогут найти.

— Да, умный человек глупость не посоветует, —хохотнула я. — Далеко уехать бензин нужен. И мне поесть раз в день тоже быне помещало. И где-то жить.

— Дальние родственники или друзья, о которых мало ктознает.

— Они будут счастливы, — усмехнулась я.

— Десять тысяч баксов, — сказал Полифем, а янасторожилась.

— Что?

— Десять кусков тебе на первое время хватит…

Тут я присвистнула и задумалась, а потом сказала:

— Интересно. Значит, дядя Юра готов заплатить десятьтысяч за то, чтобы я исчезла? Конечно, деньги для него плевые, но и их должнобыть жалко. Перерезали бы мне горло, и никаких затрат… Неужто совесть заела?Поверить не могу… — Я покосилась на Полифема. — Нет у твоего дяди Юрыникакой совести. И меня бы убили, глазом не моргнув, а вот поди ж ты, даетдесять тысяч, чтоб я из города исчезла. Любопытно. Очень любопытно. Пожалуй, яникуда не поеду. Останусь, да и посмотрю, что из этого выйдет.

— Опасно, — сказал Полифем.

— Для кого? — вцепилась я.

— Эта дача, чья она? — в свойственной ему манерене отвечать на вопросы и переводить разговор на другое, поинтересовалсяПолифем.

— Дача любовника моей школьной подруги. Мы редко с нейвидимся. О ней мало кто знает.

— Хорошо, — кивнул он. — Долго оставаться наодном месте все равно нельзя.