class="v">«Ай тепере царь Соломан он в моих руках».

215 Говорит-то царь Соломан таковы реци:

«Уж ты гой еси, прекрасной ты царь Иван Микульёвиць!

Цим тебе рубить моя-та бу́йна голова,

Уж ты завтро отсекёшь да буйну голову, —

Шьчо увидят все народ, да люди добрыя».

220 Говорит царю цариця Соломаниха:

«Отруби ты, отьсеки да буйну голову».

Говорит-то Соломан-царь премудрой-от:

«Ты прекрасной мой царь Иван Микульёвиць!

Ты возьми-ко завтро зьделай ты высокой рей,

225 Ты к рею́-ту к тому зьделай возьми ли́сёнку,

Ты повесь возьми да всё три пе́тёлки:

Шьчо перьву́-ту повесь пете́лку толковую,

Ай другу́-ту повесь пете́лку варо́вую,

Ай третью́ ты повесь петёлку всё липову».

230 Тут прекрасной царь Иван Микульёвиць

Он ведь рад-то был тому, шьчо ёму царь сказал.

Говорит ёму цариця Соломаниха:

«Ты прекрасной мой царь Иван Микульёвиць!

Ты сьвяжи хошь в пу́тани шолко́выя,

235 Не оставь ты так царя да всё Соломана —

Измудри́тьц́е своей мудросью, он своей хитросью».

Он связал-то тут царя Соломана,

Замыкал-то за замочки его крепкия.

Он стаёт в утря́х, по у́тру-ту по ранному,

240 Он ведь делаёт скоро тут высокой рей,

К высоко́му делат ре́ю всё он ли́сницю;

Он повесил три пе́тёлки, вси разныя:

Он перьву́-ту всё петёлку шолко́вую,

Он другу-ту ведь петёлку варо́вую,

245 Он третью́-ту ведь петёлку он липову.

Повели они царя, царя премудрого,

Ай премудрого царя да всё Соломана;

На перьву́-ту на приступочку-ступеньку приздыну́лисе,

Говорит-то тут Соломан-царь премудрой-от:

250 «Ты прекрасной ты царь Иван Микульёвичь!

Уж ты дай мне-ка взыграть-то всё во ту́рей рог;

Ты иди-ко со мной сам, веди царицю Соломаниху:

Я потешу, поиграю, всё тебя, царя с царицою».

На другу́-ту ступеньку они вышли тут, —

255 Он зыграл опеть во дутоцьку, во турей рог;

Он играет, сам да приговариват:

«Я потешу-то их, всё я царя да со царицою:

Мне веко́м больше царицу не видать будёт».

Говорит-то цяриця всё царю прекрасному:

260 «Уж ты весь скоре́ царя Соломана:

Отойдёт он от тебя да своей хитросью».

Говорит-то царь Соломан всё премудрыя,

Говорит-то всем народу, людям добрым тут:

«Уж вы гой еси, народ, вси люди добрыя!

265 Вы которы вы умны, дак подите проць,

Не смотрите вы царя да всё Соломана:

Его-то ведь смерть будёт престрашная».

Он зыграл-то в трете́й након да всё во турей рог.

Тут наехала его дружиноцька хоробрая,

270 Шьчо два того ли всё два брателка крестового,

Два крестового два братёлка назва́ного:

Ишше тот ли Добрынюшка Никитиць млад,

Ишше тот ли Алёшенька Поповиць млад.

Говорит-то царь Соломан свет премудрой-от:

275 «Налетели у мня гуси со сьвятой Руси́,

Со сьвятой у мня Руси, сь Ерусалима, славна города;

Шьчо клюют у мня пшеницю белоярову».

Говорит-то царица Соломаниха:

«Ты прекрасной мой царь Иван Микульёвичь!

280 Отойдёт ведь царь Соломан своей хитросью».

Тут во ту ли пору, скоро во то время,

Тут два ясного два сокола проле́тыват —

Приежает два дородьня добра молодца,

Шьчо два руського могучого бога́тыря:

285 Шьчо перьво́й-от Добрынюшка Никитиць млад,

Ай другой-от Олёшенька Поповиць млад;

Ай приходят они скоро́ к рею́ высокому.

По Соломанову было тут роспоряженьицю.

Приказал-то он как им дело делать-то:

290 «В перьву пе́тёлку шолко́вую положьте вы,

Шьчо положьте вы прекрасного царя Ивана Мику́льёвича;

Я за то ёго поло́жу в петёлку в шолко́вую,

Ай шьчобы пришла-то ёму скоро сьмерть, —

Он не бил меня вперёд, да оставлял он всё».

295 Ай царицю Соломаниху поло́жили во петёлку,

Ей во ту ли во петёлку варо́вую;

Ешше Ваську Торокашку — всё во липову.

Тут ведь всих они всё злых людей приконьцили;

Ай поехали они, скоро отправились

300 Шьчо во тот ли они в Ерусалим-от град.

Они стали поживать да там всё здрастовать,

Всё по-старому они стали да жить, по-прежному.

24. ЕГОРИЙ ХРАБРЫЙ И ЕГО МУЧИТЕЛЬ[144]

Ишше туры, олени по горам пошли,

Ишше серы-ти заюшки по за́секам,

Ишше беленьки горносталюшки по тёмны́м лесам;

Тут ведь рыбина ступила во морьску́ глубину;

5 Ишше на́ неби взошел да млад сьвете́л месец, —

На земьли зародилсэ могу́ць богаты́рь

Да по имени Егорей-свет Храбрыя.

У Егорьюшка во лбу было красно солнышко,

У Егорьюшка в затылоцьки был сьвете́л месец,

10 По коси́цям цясты-ти звездоцьки катаютце,

За ушами-ти зори занимаютц́йе.

И прошла ета вестоцька всё по всей земли,

Шчо по всей прошла зеньли, по всей Святоруською;

Шчо дошла ета вестоцька до неверного царя,

15 До неверногоа царишша всё Грубия́нишша.

Он царей-то, королей он всех повырубил,

Он ведь Божьи-ти церькви да вси на дым спусьтил,

Он святы́-ти иконы всё на мосты смосьтил,

Царя Фёдора Смоляньского под мець склонил

(Егорьева отця).

20 б Шьто под мець склонил дав он срубил-то у ево да буйну голову,

Да цярицю, доць прекрасну он изуродовать хотел

(мать Егорьеву).

Да цяриця, доць прекрасна-та всё хитра́-мудра́ была,

Всё хитра была, мудра, да во Пеше́р-горы ушла,

Во Пешер-то горы ушла да горы камянны,

25 Да в собой-то унесла она цяда милого,

Цяда милого она, всё цяда любимого,

Шьчо того она Егорья-света Храброго.

Как приходит цариця гору камянную:[145]

«Уж ты гора́, ты гора, ты гора камянная!»

30 Называёт цариця да го́ру матушкой,

Называет цариця да сле́зно плацёт же:

«Ты прими, прими, гора, ты гора камянная,

Ты не для́-ради миня, ты для-ради цяда моего,

Для того ли для Егорья ты света-Храбраво».

35 Розьдвига́лась Пешшера, всё гора камянная,

Принимала царицю, всё доць прекрасную.

Как не мог найти