– Что?! Не верите, что такой балбесина, как я, может быть в чем-то полезен? – подобно ежу ощетинился иголками шиди.

– Вот в чем, в чем, а в твоей полезности мы никогда не сомневались, Вайер, – расплылся в улыбке золотой небожитель. – Ведь сейчас именно ты – тот, кто больше всего помогает. Пусть порой и невольно. Но лишь благодаря тебе у нас имеется не только информация о демоне, но и потенциальный проводник… и консультант. А теперь еще и… – Юэ многозначительно промолчал, довольно ухмыляясь и салютуя шиди веером.

Лун Вайер обдумал сказанное, посмотрел каждому из нас в глаза и по-детски просиял.

– Угу, – сумел буркнуть он, смущенно пряча нос в пиале. – Я рад… наверное.

– Надо разобрать и пересмотреть мои вещи, – решил я, вставая. – Сейчас принесу.

– Подожди, шиди Шен, – жестом остановил меня Юэ. – Нет нужды все притаскивать. Сначала вспомни, нет ли среди твоего имущества зеркала?

– Зеркала? – изумился я. – Почему именно зеркала?

– Твой отец является непревзойденным мастером техники отражений, – безмятежно пояснил шисюн. – Собственно, глава Рассветных пиков ее и изобрел, а те, кто пытается применить навык, обычные жалкие подражатели. Поэтому вспомни: перед тем, как мой старший собрат Тан Юань ушел в средоточие, не дарил ли он… или, может, передавал через других тебе нечто, связанное с зеркалами?

Я немного помедитировал и, проанализировав детские годы практически с рождения, ответил:

– Отец мне ничего не дарил. – Я озадаченно потер лоб. – Ни в тот момент, когда я пришел на пик, ни позже. Сохранилось несколько безделушек от матери, но ничего связанного с зеркалами. Единственное, в чем хоть как-то можно увидеть отражение, это мой ме… – Я застыл с открытым ртом на целую минуту. В голове медленно всплывали слова, сказанные… кем-то и когда-то. Но самое странное – я абсолютно не помнил… кем и когда. – «Единственная реальность – на лезвии твоего меча», – пробормотал я, процитировав фразу из памяти.

– Меч ты выковал своими руками, – мрачно выдал шиди. – И ингредиенты тоже собрал сам. Заготовка – и та орденская. Точно. Он однозначно не может быть подсказкой.

– Отец мне ничего не дарил, – повторил я онемевшими губами. Но почему-то предложение, всплывшее в памяти, не хотело исчезнуть из головы. Нужно… внимательно изучить Ледяной Ручей.

Вероятно, великий заклинатель не говорил мне ни слова… однако он мог вложить важную информацию прямо в мое сознание. И это должно быть связано с мечом.

– М-да, – констатировал Юэ. – Мы не учли кое-какой момент.

– Какой? – встрепенулся Вайер.

– Шиди Шен утверждает, что отец ничего ему не дарил, – непринужденно пояснил Юэ. – Ключевое слово «не помнит». Ну? А, молодежь… желторотики еще совсем. Свой первый и главный подарок родитель преподносит ребенку сразу же после рождения. И шиди, естественно, не может этого помнить. – Глава пика Снабжения обмахнулся веером и обратился ко мне: – Юншен, нам необходима вещь, которая появилась у тебя раньше, чем ты пришел к нам для вступления в орден. Нечто, что ты принес из дома.

Я несколько томительно долгих минут ворошил память. Но… нет ничего такого, не было! Я пришел на пики Даншан, имея в руках крохотный узелок со сменой одежды и… и все… и…

Нет, невозможно.

Я осторожно протянул руку и коснулся ножен Ледяного Ручья. Пальцы машинально скользнули по тисненому узору, по серебряным резным накладкам, зацепились за каждую неровность, впитали в себя каждую царапину, прежде чем нащупали потертый шелковый шнурок, на котором висели хрустальные бусины с традиционными пожеланиями удачи и счастья и маленькая нефритовая фигурка. Животное напоминало кота и дракона одновременно, чудной зверек непонятной природы, нарочно придуманный для забавы.

Но, наверное, все проще: изваявший игрушку мастер был излишне небрежен и не знал, кого он вырезает, кота или дракона.

– Не очень похоже на обычную подвеску. Оно? – заинтересованно прищурился Юэ.

– Я бы не назвал это подарком. – Ладонь дотронулась до нефритовой висюльки, ласково оглаживая шелковистую поверхность камня. – Ничем не примечательная деталь детской карусельки, которую над люлькой прикрепляют. Я нашел ее на чердаке перед отъездом и оторвал от основной конструкции. – Я повертел пальцем в воздухе, изображая окружность. – Одна из служанок тогда еще сказала, что в младенчестве я больше всего любил играть именно с этим резным зверьком. Мать уже умерла, и пришлось отправиться в орден… ну я и прихватил подвеску как память о ней и о том… что когда-то у меня была семья. И отчего-то мне всегда нравилось трогать фигурку, держать в кулаке, водить пальцем по узорам на ее животе… прямо постоянно тянуло, особенно если я волновался. Кусочек нефрита меня успокаивал.

– Угу, перед каждым экзаменом ты с игрушечным уродцем едва ли не целовался, – заявил Вайер, – и про шершавое пузо твердил. Хотя я до сих пор не понял, где ты шершавость нашел, у каменного чудика живот гладкий.

Я ошеломленно моргнул. Посмотрел на драконо-кота, зажатого в ладони. И наконец сообразил, что живот у сидящего на задних лапах зверя действительно гладкий, молочно-нефритовый, без единой трещинки или неровности.

Но… но я же помню и другое!

Юэ внезапно счастливо засмеялся и щелкнул пальцами:

– Как там говорила твоя жена, Юншен? Бинго!

Глава 47

Янли

– Вот эти четверо, великий, и проявляют предварительно указанные вами симптомы, – заливался соловьем старый демон, чья броня делала его похожим на помесь ежа и черепахи.

Я сидела на плече у Тиньмо и внимательно рассматривала местную казарму. Хм… вообще, низшие демоны похожи на кого угодно, только не на людей, если я правильно помню. У них это один из критериев силы и «незапятнанности». Потому чем зверообразнее и причудливее облик, тем ниже статус.

Странные ощущения не оставляли меня. В частности, мне было интереснее слушать про демонических глистов, чем раздумывать о побеге, поэтому я не особенно выискивала лазейки и с горящими глазами изучала «наглядные пособия». И среду их обитания.

Итак, несмотря на то, что здесь было больше щупалец или еще каких-то тентаклей, чем нормальных рук и ног, общий принцип не сильно отличался от человеческой казармы: длинное помещение с рядами аккуратно заправленных коек. Ну и что, что некоторые спальные места похожи на гнезда, а некоторые – на корыта со слизью?

– Только четверо? – тем временем приподнял бровь Тиньмо, не глядя на говорящего. Внимание его было устремлено на молодых демонов, трое из которых оказались вполне себе человекообразными мужчинами (рога, хвосты и прочие мелочи не в счет), а четвертый походил на кентавра.

Или правильнее назвать его сфинксом? Или котавром?

– Простите, повелитель! – бухнулся на колени еже-черепах… черепахо-еж?

Ух,