Ох, стараюсь не смутиться, не отвести взгляд. Не нужно ей ничего знать. Наверное, она права. Только как мне быть с моим сердцем? И моей гордостью, если уж на то пошло. Не хочу я ничего ему дарить, хоть сотню раз буду себя убеждать, что нужно.

- Хорошо, - соглашаюсь. - Расскажите про графиню Вейлис.

Белла снова вздыхает, хотя я не хотела быть резкой. Но и от неё ждала немного большего доверия и информации.

- Почему она вас заинтересовала? - во взгляде герцогини что-то цепкое и настороженное, совсем ей не свойственное, делающее похожей на племянника. Вдруг слишком остро осознаю, что они одна семья, и тайны у них одни. И я чужая обоим...

- Её представитель победил в турнире, - пожимаю плечами. Белла всё время рассказывает про графов с баронами, и я как-то думала, что очередь до графини просто-напросто не дошла. Но реакция выглядит очень уж неоднозначной. - Хочу получше узнать. Её отца ведь сделали сначала бароном, потом графом?

А потом, похоже, избавились. Только вот кто.

- Предыдущая императрица была дружна с домом Вейлис. Возможно, они рассчитывают и на ваше покровительство, - к моему удивлению отзывается Белла, поднимаясь. - Простите, я устала очень. Продолжим после вашего возвращения.

- Хорошо, - улыбаюсь.

Белла не захотела ехать с нами, зато Пени уже приближается - Дарсаль передаёт. Провожает герцогиню, хочу его расспросить, да не сейчас. Кэти заканчивает с моим нарядом. Больше никого с собой не звали. Ну, не считая традиционного отряда сопровождения из Слепой и зрячей гвардии.

Честно говоря, еду с нетерпением. Так давно этого ждала! И только прибыв на место, начинаю понимать шри Беллу.

Здание какое-то совсем старое, обветшалое. Ливии, конечно, уже пять лет как нет, но впечатление, будто его не обновляли гораздо больше.

Дарсаль

Женщины, встречающие нас, не слишком радуются визиту. Изображают почтение, особенно управительница Гуллия. Ещё две, учительница и кто-то из медиков, и вовсе вооружились неискренними дежурными улыбками. Вижу эти фальшивые проявления, но все ауры мрачные, недовольные, обильно сдобренные деструктивными пятнами. Даже Ноэлия чувствует отчуждённость, инстинктивная настороженность в синем свете.

В одном из залов нас встречают несколько специально подготовленных детей. Девочки от семи до двенадцати, дрожащими голосками читают стишки и рассказывают, как рады видеть саму императрицу. По ауре Ноэлии начинают струиться глухие, внутренние слёзы. Не знаю, что она там видит, но зрелище, открывающееся мне, печально. Ауры детей сплошь заражены пятнами. Окидываю взглядом приют, везде то же самое. Дети с отставанием в развитии, с рождения подверженные главной заразе Айо. Слишком много в одном месте. В слишком мрачном и бедном месте.

Ноэлия благодарит, подаёт знак раздать заготовленные подарки. Ауры детишек вспыхивают радостно, императрица изъявляет пожелание поговорить с управительницей наедине. Получает приглашение в кабинет, оставив Пени общаться с экономкой на предмет необходимого приюту. «Наедине», естественно, не получается - вся охрана сопровождает повелительницу. Оставить её одну мы не можем.

Ноэлия

Вроде и готовилась, а всё равно тяжело. А ведь Ливия определённо горела желанием помочь, изучить, вылечить?

«Дарсаль, - настраиваюсь, передаю мысленно. Ощущаю молчаливый, такой близкий контакт. - Что ты видишь в детских аурах?»

«Деструктивные пятна, моя госпожа».

«А ты смог бы отличить, если бы на них пытались воздействовать? Исцелить?»

«Я не вижу таких попыток», - отвечает. Киваю благодарно.

Управительница мне не нравится. Немолодая, измотанная женщина, давно уставшая от соприкосновения с болезнями - ведь девочки даже для обычного зрения не выглядят здоровыми. Да и вокруг вовсе не та обстановка, какая может способствовать душевному равновесию. Всё пытаюсь понять, при чём же здесь Малария? Ну при чём?! У неё тоже пятна были? Так у половины Айо пятна. Или наоборот, нечто особенное? Эксперимент провалился?

- Вы мне не рады, - вздыхаю, когда остаёмся в кабинете одни. Не считая моих ребят, конечно.

Мебель, надо сказать, совсем старая и скромная. Нужно будет пробить статью расхода на приют, хоть небольшую. На стул даже садиться страшно - потому отхожу к окошку, вроде бы из любопытства оглядывая не особенно ухоженный садик. И садовника им оплатить не помешает, сами же наверняка ещё и цветы садят.

- Как я могу быть не рада вам, эрлара?

- Вы же знаете, при Слепых обманывать бессмысленно, - пожимаю плечами. - Но я здесь чтобы помочь и пытаюсь понять... что случилось? Насколько я знаю, эрлара Ливия хотела организовать долгосрочный проект. Почему от него отказались? - оборачиваюсь к ней.

- Хотела, - поджимает губы Гуллия. - Я тогда тоже была молодой и полной надежд. Только едва появился свой ребёнок, как мы стали не нужны. Сначала ходили всякие заместители, потом - пошли дотации, потом и они сделались непостоянными. А после её кончины школа и вовсе никому не интересна, только родителям, желающим избавиться от ущербных детей. Выкручиваемся как можем на деньги покровителей - некоторые, знаете, оплачивают сделки с собственной совестью.

- Но она ведь собиралась... подключить докторов Йована? - спрашиваю, ощущая на себе пристальный взгляд Дарсаля. Ох, нужно было ему сказать. Может прикрыл бы. Твою бестию, я запуталась окончательно!

Сжимаю зубы, усиленно стараясь не выпускать эмоции в ауру. Я права. Всё делаю правильно. Твою бестию, как-то слабо помогает...

- Она, видите ли, надеялась излечить медициной то, что эта медицина даже не в состоянии рассмотреть, - сухо отвечает управительница. - Пока еще была увлечена проектом, отправила нескольких тяжелобольных в Йован. Одна из девочек где-то, кстати, живёт до сих пор. Если, конечно, живёт, нам ведь никто правду не скажет. Вроде бы наблюдалась положительная динамика и её оставили. Но остальных, к сожалению, не только не спасли, но и усугубили проблему.

- А что за девочка? Она сама её отправляла?

- Дамила Эльш, ей сейчас было бы... - заведующая задумывается, надо же, даже к бумагам не прибегает, выдаёт: - года двадцать три. Около двух мы отправили её в Йован, тяжёлый случай, наши лекари отказались лечить. Императрица к тому времени сама здесь не бывала, но проектом ещё занималась и разрешение выписала. Несколько лет мы получали отчёты о состоянии, потом перестали. Носили прошения эрларе, но ей было уже не до того. Не могу знать, что с Дамилой случилось.

Ноэлия

Домой возвращаюсь в задумчивости, да и настроения нет. Визит оказался тяжелее, чем я предполагала, хотя Пени полна энтузиазма, они с экономкой составили целый список и моя референт планирует основательно за него взяться.

Я только за, но все эти странности не дают покоя. Девочка... резкая перемена в поведении Ливии... И еще Малария, её бестию! Каким боком там?