- Со школой? - удивляюсь. Лучше бы действительно со школой. Потому что подозрения, которые мелькают у меня, мне совсем не нравятся. Хотелось бы ошибиться.

Ноэлия резко берёт со стола светящуюся книгу о присяге и садится в кресло. Надо, наверное, что-то сказать. Только не знаю, что.

- Присяга на каком языке даётся? - спрашивает внезапно, отвлёкшись.

- На нашем, - отвечаю с лёгким недоумением. Лия хмурится, отражение в ауре похоже на грозовые тучи.

- Тут на каком-то незнакомом написано. Не могу прочитать.

- Есть версия присяги на древнем, давно уже забытом языке. Её дают императору.

- Что за древний язык? - бормочет. - Никогда о таком не слышала. Не похож на наши.

- В Астаре иногда его используют.

- Странно, - перелистывает ещё несколько страниц. - Не могу прочитать. Это описание ритуала?

- Скорее всего. Возможно, нескольких ритуалов.

- И клятв тоже несколько?

- Я знаю одну. Ту, которой присягают императору.

Императрица продолжает всматриваться - то в меня, то в книгу.

- Ноэмо адир ро, - начинаю.

Каждый воин заучивает её наизусть. Ноэлия прислушивается. Не свожу с неё глаз, как же хочется, чтобы ты мне доверяла! Как же хочется дать тебе понять... и оправдать твоё доверие.

Смотрю на неё, на мою императрицу, на мою Ноэлию, на мою... Свечи и камин отблёскивают внутри омаа, согревая огнём. Ясная аура тоже загорается ярким синим светом. Отдавшись давно сдерживаемому порыву, приближаюсь. Опускаюсь перед ней на колено, продолжая произносить древние фразы, беру её руку, поднимаю взгляд. Ноэлия замирает, вся аура замирает, неожиданно чётко вижу зелёные глаза, ярко, почти как у ментальщицы. Влажные от слёз. Огромные.

Проговариваю каждую строчку, каждую букву, я твой, моя госпожа. Я не смогу назвать тебя своей, но никогда не предам.

Ноэлия всхлипывает, подаётся вперёд, обнимает порывисто. Горячее дыхание на плече.

Ноэлия

Слова, произносимые Дарсалем, падают куда-то в самую душу, неожиданно начинаю их узнавать, всё, что он говорит - без перевода. Бросаю взгляд в лежащую на коленях книгу - буквы тоже плывут, вдруг становясь почти знакомыми, только хорошо забытыми.

Но Дарсаль внезапно опускается передо мной, отражаю глазами свет его глаз, и все вопросы растворяются в потоке эмоций, которых не могу сдержать. Книга соскальзывает куда-то на пол, а я всё слушаю, не в силах прийти в себя, произнести хоть что-то.

Только обнимаю, желая никогда не отпускать. Никогда больше не видеть императора, не ощущать его отвратительных прикосновений. Никогда больше не заставлять Дарсаля выбирать.

Я просто хочу быть с ним. Вот так вот сидеть всегда, чувствуя грудью жар его груди, неистовый стук сердца. Застыть здесь посреди комнаты, и больше ничего...

Дарсаль

Обжигающие руки на плечах, императрица оказывается совсем близко, проводит ладонями по моим скулам. Прижимаю к себе, она всё ближе, ближе губы - не вижу, но чувствую, ловлю, не в состоянии отказаться.

Тело взрывается от прихлынувших картин - как опрокидывает меня на кровать, склоняется сверху, отгораживая от мира потоками волос, движения гибкой фигуры... Нет! Не хочу лежать, сжимая ладони, боясь оставить выжженный след на мраморной коже! Хочу быть полноценным мужчиной. Хотя бы в диких, необузданных мечтах.

- У кого ты был, Дарсаль? - шепчет, вырывая из безумных фантазий, оставляя горечь от того, что им не суждено сбыться. С трудом соображаю, о чём она. Не хочу тревожить, не могу понять, откуда с утра взялась эта ревность, ведь знает же, как я к шри Тере отношусь. И не может знать, как шри относится ко мне.

- У ментальщицы, - отвечаю с лёгким недоумением. Ты же веришь, я не стал бы лгать.

- А потом? - едва слышно.

- Дома. В смысле, в своей старой комнате. Один, - добавляю на всякий случай, кажется, начиная догадываться. Ноэлия выдыхает тихо, снова прижимается всем телом, ощущаю горячие губы на губах с привкусом слёз.

Но безумие уже схлынуло, оставив странное двоякое осознание неверности и в то же время правильности происходящего. Разве может быть неверным то, что настолько глубоко в душе, будто является частью тебя?

Прижимая тонкий стан к себе, машинально оглядываю окрестности, спохватываюсь, как закрыл. Но вокруг нас собрался неясный белый туман, какой иногда бывает у верховных.

Не могу понять, насколько это хорошо. Однако недовольный голос эра Рамара развеивает сомнения:

«Что там у тебя происходит, Дарсаль?»

Стараясь не выдать ни малейшей заминки, отвечаю первое, что приходит в голову:

«Императрица заинтересовалась присягой, я прочитал, как она звучит на древнем языке».

Через силу отпускаю Ноэлию, кто знает, что верховный может разглядеть. Снова замечаю огромные, переполненные слезами глаза. Я тоже не хочу. Но поднимаюсь, пока эр отвечает:

«Присягой не балуются, Дарсаль».

«Что вы, эр».

«Белый туман всегда был проявлением чистых намерений, Рамар», - вдруг вклинивается откуда-то издалека голос Мирия. Похоже, я снова благодарен нашему эру лекарю. И в то же время получил хорошую затрещину. Нас видно отовсюду, о чём я думал вообще!

Но не жалею. Ни на миг.

Ноэлия

Поднимаю с пола, откладываю в сторону книгу с присягой, сердце вырывается из груди. Потом её полистаю. Когда смогу себя контролировать. Если смогу. А сейчас... Раум, сейчас я не хочу ничего, кроме возвращения Дарсаля сюда, ко мне, ощущать руками его плечи, губами губы...

Стряхиваю наваждение, внутри разгорается непонятный жар. Или понятный, твою бестию. И что мне с ним делать?

Заставляю себя встать, подойти к столу, перебрать в очередной раз книги, не воспринимая названий. С пятой попытки останавливаюсь на отчётах.

Сначала их вела сама Ливия - узнаю почерк, - а потом, после родов, кто-то из секретарей. Похоже, её хватило лет на пять-шесть, постепенно интерес и желание угасли, потом пошли одни дотации.

Сажусь на диван. Дарсаль стоит у окна - напряжённая спина, тяжёлое, глубокое дыхание. Хочу подойти, прижаться. Но лишь закусываю сильнее губу и углубляюсь в чтение.

Проект, как я и без того догадалась, был связан с деструктивными пятнами на аурах. Ливия консультировалась с теми, кто их видит, даже с эром Мирием, но ещё до того, как начала вести строгий учёт - протоколов бесед не сохранилось. Насколько я поняла, все здесь считали проект заведомо проигрышным и безнадёжным, но Ливия очень рассчитывала на соединение современной медицины и возможностей лекарей Айо.

Дарсаль

Лия читает, точнее, наскоро просматривает материалы. Надеюсь, у меня ещё будет время послушать.