Разочарование от обманутого ожидания жжёт, холодит, вспыхивает во мне неожиданно ярко.

— Уже? — изумляется Элор. — Обычно амулеты делаются дольше.

Он всё сжимает в пальцах край мехового покрывала, вместо того, чтобы трогать меня.

— Если я сказала, что амулет готов, значит, амулет готов.

— Прости, я не сомневаюсь в твоих выдающихся способностях, — как-то невесело и неутешительно заверяет меня Элор. — Ты бесспорно высококлассный менталист, но тебе надо отдохнуть. Амулет барону я отдам сам.

Наклонившись, Элор целует меня в лоб. Целомудренно до зубовного скрежета! Что это вообще такое?

Застываю в нерешительности: то ли удержать Элора и затянуть под меховое покрывало, то ли плюнуть на нелепость ситуации и правда отдохнуть. Или попросить помочь мне снять платье? Оно, конечно, достаточно мягкое, чтобы не мешало спать, но…

Пока я гадаю, Элор отступает от кровати.

— Если что-нибудь понадобится — зови, — просит он и исчезает в языках пламени.

Это пламя на миг разгоняет полумрак и схлопывается, оставляя окружающий мир более тусклым и мрачным.

А я в очередной раз думаю, что слишком привыкла к ласкам Элора.

И он предложил звать, если что…

Поцелуй в плечо — и под кожей щекотно пробуждаются чешуйки. Второй поцелуй ближе к основанию шеи — и волна жара растекается по телу, спускается вдоль позвоночника.

Горячие пальцы скользят по руке, выписывая игривые завитки, пробуждая желание. Это желание накопилось в каждой клеточке, и теперь разгорается, словно пожар в сухом лесу. Всё во мне тянется навстречу согревающему спину сильному телу, и щекотное скольжение дыхания к уху отдаётся дрожью внизу живота. Поцелуй опаляет кожу за ухом. Снова дыхание щекочет, прерывается на вдохе, предвещая выдох. И этот выдох обличён в полное болезненной нежности имя:

— Халэнн…

Вздрогнув, распахиваю глаза. Сумрак скрывает комнату. Вокруг меня всё мягко-пушисто от меха покрывал. Едва уловимо пахнет корицей.

И сердце стучит, как сумасшедшее. Эмоции норовят пробиться, материализоваться пламенем.

Но Элора рядом нет.

Резко высвободившись из меховых объятий, сажусь на краю постели. Шёлк и кружево террианской непристойной сорочки натягиваются на пылающем теле, почти терзая чувственными касаниями.

После ухода Элора я разделась, согласившись поспать.

А сейчас, судя по проникающему между портьер сиянию парковых фонарей, вечер или даже ночь.

В голове легко и пусто, значит, отдохнуть удалось, несмотря на мрачные метания между вызовом Элора на помощь и попытками спокойно уснуть.

Жаль, дневная победа над желанием была лишь временной передышкой — оно всё ещё со мной. Неудовлетворённое, почти звериное желание.

«Не имеет значения», — уверяю себя, напоминая о навеянном брачной магией куда более сильном и сокрушительном желании. Я справилась с ним, справлюсь и сейчас.

«А нужно ли справляться?» — эта почти предательская мысль пронизывает меня внезапно.

Слабость она или здравый смысл?

Желание сдаться или осознание, что не стоит тратить энергию на усмирение желания, когда рядом есть тот, кто может его удовлетворить куда более простым и менее затратным способом.

«Не время думать об этом», — напоминаю строго. — У нас герцоги в подземелье томятся».

Полагаю, они уже сами хотят с нами встретиться и узнать свою участь.

* * *

На чёрной ткани платья серебром вспыхивает цветочный узор. Иногда серебро шитья из-за цвета магических сфер приобретает чуть золотистый оттенок.

Рядом шагает Элор, сверкая начищенными сапогами.

С тех пор, как я зашла в кабинет и предложила спуститься к герцогам, он не произнёс ни слова.

А ведь мы ещё не решили, как будем с пленниками работать.

Насколько применять мои ментальные способности.

Точнее, это я считаю, что без ментального воздействия хотя бы по считыванию памяти и думать нечего проблему с герцогами решить, но у Элора может быть совсем иное мнение.

А он его не озвучивает.

Или ждёт, когда первый шаг сделаю я? Проверяет, предложу я воздействие или нет?

В мрачном молчании мы минуем коридоры с охраной, спускаемся по лестнице.

У дверей в подземелье я не выдерживаю и, резко шагнув вперёд, смещаюсь, преграждая Элору путь. Он останавливается мгновенно, застывает в нескольких сантимерах от меня, смотрит сверху вниз. Последние на этом пути магические сферы остались за его спиной, подсвечивают рыжие пряди ореолом, прячут лицо в тени, и в этой тени хорошо видно, насколько тонкими стали ободки золотых радужек.

Молчание затягивается.

Дыхание Элора теребит выбившийся из моей причёски волосок.

В воздухе помимо пряности корицы ощущается опасная резкость раскалённого металла. Ноздри Элора трепещут, уголки губ печально опущены вниз.

Мои губы столь же печально изогнуты — я ощущаю это внезапно.

А молчание всё продолжается.

Длится.

Тянется.

И оно порождает самых настоящих чудовищ: страх, ярость, обиду, невыносимую тревогу, желание сжаться, спрятаться от этого молчания. От того, что стоит за ним.

Не хочу заговаривать первой.

Не буду.

Не моя очередь.

Невыносимо долгое время спустя Элор шумно втягивает воздух и будто отмирает. Медленно поднимает руки и опускает мне на плечи, при этом отступая на полшага.

— Что ты хочешь с ними сделать? — тихо-тихо, как-то мёртво спрашивает Элор.

Снова это явное неприятие моих способностей, тяжёлый взгляд, ожидание от меня каких-то страшных дел, беспричинного нападения на сознания окружающих.

Что я хочу сделать с герцогами? Что я — хочу — с ними сделать?

Не должна, а именно хочу?

— Ничего, — отвечаю неожиданно спокойно. — Я ровным счётом ничего не хочу с ними сделать. Мне на них плевать. И на королевство это плевать. Мне ничего этого не нужно. Ни порядка здесь, ни дворца, ни этих герцогств. Пусть отделяются. Отдайте мне деньги с продажи моего имущества, и этого хватит на то, что я хочу сделать, а этими герцогами можешь подавиться. Или выпустить. Делай с ними, что хочешь!

Удар в пах получается отточенно, сам собой. Под сиплый выдох глаза Элора распахиваются шире, пальцы судорожно сжимаются, но я ударяю по запястьям разводящим ударом телекинеза. Отступаю — и золотое пламя телепортации охватывает меня, с яростным воем унося прочь.

Конкретной цели нет — просто порыв, швырнувший меня в самый накатанный канал телепортации. Защитные чары дворца резко сужают его, пытаясь остановить, но Элор среагировал слишком медленно — я успеваю проскочить.