Я зашла сзади за табуретку, на которой он сидел, и, взявдвумя руками его за голову, поцеловала в макушку.

Честно скажу, это был порыв. От его волос пахло шампунемТуманова. Что вовсе ничего не значило. Совершенно чужой мужчина… Хотя что этоя? Конечно, он уже давно мне не чужой. Даже исчезни он из моей жизни так же,как настоящий Туманов, я не смогу его забыть.

Подобная мысль, если честно, впервые пришла мне в голову.Ведь в один прекрасный момент все может измениться в обратную сторону! Утром япроснусь и обнаружу в постели настоящего Туманова, который будет старательноделать вид, что мне приснился страшный сон. Что он никогда не сбегал в Питер имы жили себе поживали и добра наживали. А лже-Туманова, Туманова номер двапросто не существует! И ведь я никогда его не найду. Я не знаю его настоящегоимени, фамилии, я не знаю, кто он и откуда. И почему живет здесь со мной,старательно изображая супруга.

На мои глаза невольно навернулись слезы.

— Ты что это? — почти испуганно спросиллже-Туманов, который, сам того не ведая, был истинной причиной моегорасстройства. — Ты плачешь?

— Ничего подобного, — я отвернулась к плите иналила на сковороду подсолнечное масло. Не стану же я ему признаваться в том,что расстроилась, предвидя наше неизбежное расставание?

— Послушай, — сказал лже-Туманов, вскакивая. —Что, если нам.., ну.., забыть на время о разногласиях?

Мы могли бы провести чудесный вечер вдвоем. — Онпонизил голос и прибавил почти шепотом:

— И ночь…

Я опустила глаза и уже была готова уткнуться носом ему вгрудь, но тут масло на сковороде оглушительно затрещало, что привело меня вчувство. Скажу-ка я ему, пожалуй, то, что думаю на самом деле. Я подняла головуи посмотрела ему в глаза.

— Я никогда не соглашусь провести ночь с мужчиной,настоящего имени которого я не знаю, — тихо сказала я.

Ну конечно, это были враки. Я ведь уже провела ночь не то сиспанцем, не то с португальцем в Картахене. При этом я не знала не то что егоимени, но даже страны проживания. Просто сейчас мне хотелось вызвать самозванцана откровенность.

Брошенное в масло мясо душераздирающе зашкворчало, так чтоесли даже лже-Туманов и ответил что-то, я не услышала. Действительно, как егозовут на самом деле? Петя? Сева? Даже окажись он Мухтаром, я бы смирилась. Ноон оставался инкогнито. Некоторые считают, что есть своя прелесть в том, чтобыкрутить любовь с незнакомцами. Но после не то испанца, не то португальца, скоторым я изменила Берингову, я навсегда примкнула к их оппонентам.

* * *

Записка с пометкой: «Срочно. Лично. Важно» не давала мнепокоя. Для того чтобы Егор помог мне ее расшифровать, нужно было найти его. Оработе своего бывшего мужа я знала мало. Когда мы поженились, Берингов работалв частной компании под названием «Атум». Пару раз мы были в ресторане наприемах, которые устраивал владелец «Атума» Скитальцев Борис Борисович. На видвладельцу было лет пятьдесят. В его биографии причудливым образом сочеталосьакадемическое образование, работа в активе комсомола и труды на поприщеподдержки реформ с помощью развития частного бизнеса. Подробности того, какименно Берингов зарабатывает деньги, прошли мимо моего сознания. Я зналатолько, что «Атум» делает на заказ приборы для проведения каких-то испытаний.Но какие и что это за заказы, оставалось для меня тайной.

Итак, предстояло тщательно подготовиться к встрече с владельцем«Атума», а именно ему я и собиралась нанести визит. Вдруг Беринговприятельствовал со Скитальцевым и рассказал ему о том, что с самой Испании мыне разговариваем? И если Егор уволился, Скитальцев вряд ли захочет снабжатьменя координатами бывшего мужа.

Памятуя о том, что только очарованные мужчины способныотноситься к женщинам по-человечески, я поняла, что перед походом в «Атум»необходимо одеться не просто хорошо, а очень хорошо.

Я нацепила на себя все самое лучшее, что у меня было,тщательно наложила косметику, а вот насчет духов засомневалась. Что там говориллже-Туманов? Что они годятся только для семидесятилетних старух? Придетсякупить по дороге пробный флакончик чего-нибудь более легкого. Если запах непонравился одному мужчине, считай, что он не понравится каждому второму из них.Не стоит рисковать.

Прикид «вся из себя», конечно же, не предполагал поездок вобщественном транспорте. Поэтому я остановила машину и подкатила к зданию, вкотором размещался «Атум», так сказать, с наемным шиком. Секретарша Скитальцеваоказалась аховой блондинкой. Так я называю девиц, которые по поводу и безповода закатывают глазки и ахают. Эдакая крашеная лебедь с томными крыламивместо рук. Увидев меня, она взмахнула ими и прошелестела:

— Добрый день! Вы, наверное, к Скитальцеву?

Как будто были варианты. Я оглядела ее с обидным вниманием,как ассистент режиссера, занимающийся подбором актеров для грядущего шедевра. Итолько потом снизошла до ответа.

— К Борису Борисовичу.

— А вы с ним договаривались заранее?

— Заранее? — изумленно воскликнула я. — Ядаже не знаю заранее, какого цвета лаком накрашу ногти. Кроме того, мне всегона два слова.

— Как вас зовут? — Крашеная лебедь оказалась наредкость покладистой. Наверное, это от глупости. Может быть, конечно, янесправедлива, но в голове у нее явно был вакуум, который хорошо просматривалсясквозь голубые контактные линзы.

— Меня зовут Валерия, — важно сказала я.

— Вы что, певица? — нервно переспросиласекретарша.

— Нет. Я пою только во время сеансов массажа.

— Тогда назовите свою фамилию.

— Моя фамилия вам вряд ли о чем-то скажет. А вотфамилия моего бывшего мужа — да.

— Вашего бывшего мужа?

— Берингов Егор Бориславович — мой бывший муж, —громко повторила я. — Хочу с ним повидаться.

— Но он сейчас, кажется, в командировке. А БорисБорисович…

Борис Борисович, по всей видимости, услышал фамилиюБерингова, которую я почти выкрикнула у входа в его святая святых. Примернотакое действие, должно быть, производил «сим-сим» в исполнении Али-Бабы.

Дверь кабинета мгновенно распахнулась, и Скитальцевсобственной персоной появился на пороге. Узрев меня, укутанную в мех, кожу иоблако французской туалетной воды, он расцвел на глазах, как тюльпан,поставленный в горячую воду.

— Лерочка! Это вы? Какая приятная неожиданность!

Еще минуту назад я готова была прозакладывать голову, чтоэтот тип не помнит ни моего лица, ни имени. Что ж, значит, поспорь я, ужевалялась бы обезглавленная.

Потому что он не только помнил все вышеперечисленное, нодаже повторил тему нашей короткой беседы, завязавшейся на одном из фуршетов.