— Я говорю, дочка где? Как она себя чувствует?Обещаешь, что ты мне ее сегодня покажешь?

— Показать?! Дочку?!

— Ну да, что ты так перепугалась? Послушай,как хоть тебя зовут? Мы с тобой ведь познакомиться так и не успели.Обстоятельства не те были. Как тебя зовут-то?

— Ольга.

— А меня Саша.

— Я это поняла, как только вы предложилиотчество моей дочери. Вернее, ты предложил.

— Точно! Послушай, а ты чего так в лицеизменилась, когда я тебя про дочь спросил?

— Ничего я не изменилась, — мой голоспредательски дрожал. — Просто моя дочь осталась в Штатах…

Так ты туда, оказывается, рожать ездила!Побоялась, что малышка не перенесет перелет? Наверно, у тебя там близкиеродственники, чужим не оставишь.. А зря ты побоялась везти ее. Сейчас «звезды»едут рожать в Штаты, и ничего, все с детьми возвращаются.

— Если бы я была «звездой», я бы тожевернулась с ребенком, — проговорила я, словцо в бреду, и почувствовала, чтоменя опять начало лихорадить.

— Почему?

— Потому что у «звезд» полно денег, а упростых смертных их нет.

— Тебе что, ребенку на билет не хватило, чтоли?

Я предпочла промолчать, потому что этотразговор мог привести меня к новой истерике.

— Ну ладно, можешь не отвечать. Но знай, я какглава семейства долго этого не потерплю. Ребенок должен быть с родителями. Этовсе ерунда, когда говорят, что ребенок до трех месяцев только спит и вообще неузнает окружающих. Он тебя запомнил с тою самого момента, как появился на свет.Ты только представь, он же сейчас тоскует.

Эти слова ранили меня в самое сердце, и ятихонько всхлипнула.

— Прости, я совсем не хотел тебя обидеть, —виновато сказал Александр. — Пусть наш ребенок поживет у твоих родственниковстолько, сколько нужно, а когда придет время, мы его заберем. Я ни на чем небуду настаивать.

Я пришла в замешательство. Если этот человектак откровенно надо мной издевается, те это очень жестоко, а если он говоритискренне, то тогда я полная идиотка и ничего не смыслю в жизни.

— Саша, ты надо мной смеешься?

С волнением и страхом ждала ответа.

— С чего ты взяла?

— Не знаю. Мне так кажется…

— Когда кажется, нужно креститься!

— Я не крещеная.

— А зря…

— Я просто не успела, но это не значит, что яне верю в Бога. Я очень сильно верю и ему всегда найдется место в моей душе.

— Тогда тебе нужно окреститься. Самое главное,что ты уже к этому пришла.

— Я обязательно это сделаю. Обязательнееобещаю.

В его глазах забегали маленькие лукавыечертики.

— А ну-ка встань! — звонко скомандовал он ивзмахом руки приказал мне подняться.

— Что?

— Встань!

Я медленно встала и опустила руки по швам,словно оловянный солдатик.

— Не сутулься.

— Что?

— Ну что ты сгорбилась? Я хочу, чтобы тырасправила плечи и выкатила свою красивую грудь вперед.

— А разве я сгорбилась?

— Еще как! Представь, что ты манекенщица, чтоты идешь по подиуму и на тебя смотрят десятки мужчин.

— Да какая с меня манекенщица, — тихопромямлила я и опустила глаза.

— Ну я же не говорю, чтобы ты ею была. Я хочу,чтобы ты себя ею представила.

Я выпрямилась и выпятила грудь. И сама незнаю, почему я так безвольно подчиняюсь этому мужчине, но я почувствовала, чтомне хочется ему понравиться.

— А теперь подойди к окну.

— Зачем?

— Ты задаешь слишком много вопросов.

— А ты не даешь на них ответов.

— Подойди к окну.

Я стояла как вкопанная.

— Пожалуйста…

— Я подошла к окну и вновь расправила плечи.Вот так замечательно.

— Что дальше? — В моем голосе появились нотки,полные вызова, и я поняла, что уже смогла принять правила его игры.

— Постой вот так немного.

— Зачем?

— Я хочу тобой полюбоваться!

— Чем тут любоваться… Я сейчас так выгляжу…Без слез не глянешь.

Ты выглядишь просто потрясающе! Особенно когдатвой силуэт вырисовывается на фоне окна. Знаешь, еще сегодня, до того каквстретиться с тобой, я чувствовал себя ужасно усталым, выжатым как лимон. Уменя начался кризис среднего возраста.

— А что это такое?

— Ты и вправду не знаешь, что такое кризиссреднего возраста?

— Нет.

— Ну ты даешь!

— Я слышала это выражение, но никогда незадумывалась над его смыслом.

Это такое состояние души, когда понимаешь, чтомолодость ушла и никогда не вернется, что лучшие годы остались позади.. Что тыникогда не наденешь рваные джинсы, не пойдешь на дискотеку и не пощупаешькакую-нибудь старлетку в медленном танце, что не будет первых робких поцелуев,ночных звезд и клятвенных обещаний вечной и нерушимой любви. Все осталось впрошлом и уже никогда не вернется. Мы стали старше, мудрее, а проще говоря, мымедленно, но верно начинаем стареть. Мы перестали чему-либо удивляться, мы всезнаем и нас уже ничем не удивишь. А так хочется отмочить какой-нибудьсумасшедший поступок на глазах у всех, бросить вызов, почувствовать себямолодым, незрелым пацаном. Хочется слушать те песни, которые слушаетсовременная молодежь, смотреть те же фильмы, что смотрят они, но, увы, у нашегопоколения свои вкусы и свои привычки. Они отличаются от тех, которыми живетновое поколение. Это не значит, что я ощущаю себя дедом, нет. Но я точно знаю,что я не молод. Уже не могу не спать несколько ночей подряд, бутылками питьпортвейн и вести тот разгульный образ жизни, который я вел раньше. Тыпонимаешь, о чем я говорю?

— Понимаю.

— У тебя бывает такое?

— Нет. Я воспринимаю вещи такими, какие ониесть.