Во время бесконечных мероприятий и интервью Ли продолжал отполировывать свой публичный образ. При этом он никогда не переставал понимать свою креативную команду и фанатов Marvel. «Наши читатели, должно быть, самые увлеченные в мире, – заявлял он. – Они задают вопросы, находят ошибки, делают предложения по улучшению»[224]. Ли получал тысячи писем. Они и общение с фанатами на встречах помогали ему точно определить целевую аудиторию, ведь встречи посещали не только твердолобые одержимые фанаты, которые ругали его за каждую небольшую ошибку, но и обычные любопытные люди, которым было интересно узнать, почему комиксы вдруг стали настолько популярны[225].

Ли никогда не упускал возможности рассказать миру, насколько продвинутым и креативным был новый стиль Marvel (и в особенности его работа) и насколько он отличался от предыдущих, созданных предшествующими издателями, в основном от DC. Их он упрекал и называл памятником прошлого.

Ли искренне верил в образовательную и культурную важность комиксов, и эта искренность привела к тому, что люди признали подлинность его высказываний. Тем более что поданы они были в его сентиментальном и одновременно самокритичном стиле, выработанном во время мероприятий. Ли прислушивался к советам фанатов и подстраивался под них, и объяснял это так: «Они хотят получить идеал, философию внутри каждой отдельной картинки или персонажа. Они отчаянно верят в нас. Я не хочу их разочаровать»[226]. В поздних 60-х большое количество поучительных мыслей, выраженных в «Человеке-Пауке», «Торе» и других подобных изданиях, помогли распространить комиксы среди более широкой аудитории.

Хотя Ли можно было критиковать за то, что он не говорил в более современном стиле, учитывая то, что он в основном работал с молодой аудиторией, он часто срывал свою маску самоиронии и говорил со слушателями на серьезные темы. В конце 1968 года, например, он использовал «Колонку Стэна» для того, чтобы поговорить о нетерпимости и расизме, и озаглавил он ее так: «Смертельно опасные болезни общества разрастаются как чума». Ли писал, что это «абсолютно иррационально, очевидно недопустимо ненавидеть какую-либо расу людей, презирать и ни во что не ставить какую-либо нацию и поливать грязью представителей какой-либо религии». Он призывал фанатов Marvel быть толерантными[227].

Похожий ход мыслей насчет общественных беспокойств, постоянно вспыхивающих в то время, привел Marvel к созданию нескольких героев-афроамериканцев. Например, таким персонажем стал герой Робби Робертсона, редактор «Дэйли Бьюгл» в комиксах о Человеке-Пауке, а также Черная Пантера – супергерой по имени Т’Чалла, принц выдуманной африканской страны. Примерно в это время Marvel представили Сокола, еще одного черного героя, но на этот раз американца. После споров о том, что же делать с Черной Пантерой, Ли признался, что надеется, что в письмах фанатов найдет подсказку, как продолжать историю. В 1970 году Ли заявил, что хотел создать персонажей-афроамериканцев и раньше, но «те, кто стоял выше», отнеслись «настороженно» и не позволили ему[228]. Был ли это намек на Гудмена или руководство Cadence – неважно, Ли не собирался отступать.

В марте 1970 года Ли опять вернулся к политике «наставления» в своей колонке. Некоторые читатели хотели просто расслабленного чтения, но Ли противился этому: «Я не расцениваю это так». Он сравнивал истории без морали с людьми без души. Впуская читателей в свой мир, Ли говорил, что его визиты в колледжи привели к «большому количеству обсуждений войны и мира, гражданских прав и так называемому молодежному восстанию». Все эти идеи формируют нашу жизнь. Никто не должен убегать от них или думать, что чтение комиксов может отвлечь кого-то от важных тем[229].

Несмотря на всеобщее внимание и избыточную любовь фанатов, граничащую с почти религиозным преклонением, Ли не мог избавиться от чувства собственной неполноценности. Его продолжали обескураживать другие взрослые, работающие на более привычных должностях. Таким образом, Ли стремился узаконить собственное занятие. Никакие похвалы не могли стереть изначально негативное восприятие профессии «всего лишь писателя комиксов».

Нередко, когда Ли сталкивался с трудностями, он сам превращался в Человека-Паука. С литературной точки зрения Паук вышел в эру экзистенциализма – стал простым обывателем, который пал жертвой случайности, изменившей его жизнь во всех возможных сферах. Радиоактивный паук, впрыснувший яд прямо в вену Питера Паркера, позволил парню превратиться в супергероя, но яд не отбросил его опасности, страхи и фундаментальную человечность. Фактически мгновение нерешительности и высокомерия привело к смерти его любимого Дядюшки Бена, а самого мальчика погрузило в смятение и рефлексию. Дихотомия высокомерия и смиренности сделала персонажа неотразимым для легиона фанатов Marvel.

Человек-Паук, будучи символом 1960-х и всеобщего волнения этих лет (которое привело к некоему разделению личности между протестом и консерватизмом), стал очередным этапом в череде многочисленных книг, фильмов и таблоидов той эры. Питер Паркер попадает в то же безумное положение, которое довело до грани Холдена Колфилда в романе Джерома Селинджера «Над пропастью во ржи» (1951). Как и Колфилд, Паркер озабочен вопросом своего места в этом мире. Хотя Ли знал, что персонаж находит отклик у молодой аудитории, он также считал, что и более зрелые читатели и взрослые также найдут с ним что-то общее, чему он видел подтверждение на своих лекциях в кампусах колледжей. Ему нужно было просто представить супергероя широкой аудитории. Растущее число подростков вузовского возраста проглотило «Над пропастью во ржи» с не меньшим аппетитом, чем комиксы Marvel.

В июле 1968 года, в надежде пресечь критику малоуважаемой индустрии комиксов, Ли запустил «Новые приключения Человека-Паука», которые были не только размером с обычный журнал, но еще и содержали черно-белые рисунки, получившие распространение в некоммерческом андеграунде мира комиксов. Более чем пятидесятистраничный журнал продавался за 35 центов, практически в три раза дороже обычных книжек с комиксами, которые в газетных киосках стоили по 12 центов.

В первом выпуске была переписанная и перерисованная изначальная история, а также новое произведение Ли «Lo, This Monster». Обложка также была особенной. Художник, который занимался рисунками для обложек мужских приключенческих журналов, Гарри Розенбаум, нарисовал изображение супергероя акриловыми красками, что придало обложке глубоко текстурированный и «взрослый» вид. На обложке второго выпуска был поразительный рисунок Джона Ромита, на котором был запечатлен Зеленый Гоблин, поражающий Паука ярким желтым лучом. Взрывная энергетика обложек Ромиты быстро полюбилась фанатам.