Он ринулся к кровати и устроился с голубой тетрадкой на коленях среди подушек рядом с Софи, а потом показал ей на руку.

– Отключи свои ограничители. Тогда я смогу тебя успокоить, если понадобится.

– Что, так серьёзно? – спросила Софи, постукивая большим и указательным пальцами, как учила Дока.

– Скоро выясним, – Киф положил одну руку рядом с ней, не касаясь, и другой забарабанил пальцами по голубой тетради. – В общем… вчера я сомневался, что биологическими родителями могут оказаться кто-то из твоих знакомых, потому что при тебе им слишком трудно притворяться… может, так оно и есть. Но. Когда начал составлять списки возможных доноров ДНК, меня вдруг осенило – надёжней всего исходить из твоих способностей. Понятно, что у пары телепатов не все дети рождаются телепатами или вообще одарёнными. Иногда генетика преподносит всякие сюрпризы. Но будет логично предположить, что биологические родители имеют хоть одну из твоих способностей. Чувствуешь, куда клоню?

– Типа того, – ответила Софи. – Всю жизнь думала, что один из моих родителей наверняка телепат.

– Я тоже с этого начал, потому что у тебя такая мощная телепатия, да и «Чёрный лебедь», когда тебя создавал, похоже, в основном, рассчитывал на неё. А потом вспомнил из того немногого, что нам точно известно: мистер Форкл хотел, чтобы ты могла восстанавливать взломанный разум, потому что знал о такой угрозе членам ордена. А для этого тебе нужны две способности, так? Телепатия и…

– Инфликция, – медленно закончила она.

Он сильнее забарабанил по тетради.

– Ага… вот я и подумал, а ведь инфликция – такой редкий дар.

У Софи внутри всё сжалось.

Он прав, ей это не нравится.

– Есть только один зарегистрированный инфликтор, – пробормотала она.

– Знаю, – рука Кифа придвинулась ещё ближе к её ладони, но так и не коснулась. – И как раз тот, у кого вся жизнь полетит кувырком, если выяснится, что у него есть ребёнок. Точнее, переполох от этой новости поднимется просто глобальный, по крайней мере, на какое-то время. И этот же тип толкнул тебе целую речь, чтобы отговорить от поисков генетических родителей… даже обещал поддержку Совета, если возникнут проблемы из-за Брачного управления. Практически сделал всё, чтобы тебя остановить.

Продолжать Киф не стал, давая ей возможность замять тему.

Только замалчивать смысла уже не было.

Она взяла его за руку, отчего в голове тут же повеяло лёгким голубым ветерком, и прошептала:

– По-твоему, старейшина Бронте – мой биологический отец.

Софи ещё крепче стиснула руку Кифа.

– Пока это только догадки, – попытался он её успокоить.

Она постаралась ему поверить… сосредоточиться на ласковых разноцветных ветерках, что он посылал.

Но мысли завертелись таким бешеным вихрем, что голова пошла кругом. Хотя среди этого хаоса одна мысль всё-таки выделялась: «Неужели правда?»

Неужели из всех возможных кандидатов на роль её отца «Чёрный лебедь» выбрал старейшину Бронте?

– Это только предположение, – настаивал Киф.

– Зато оно многое объясняет!

Невероятно, как же она сама до сих пор не догадалась… и дело ведь не только в инфликции.

Может, поэтому он так к ней придирался с самой первой встречи.

Мистер Форкл уже признался, что «Чёрному лебедю» пришлось её переправить в Затерянные города раньше намеченного срока, потому что Незримые могли её обнаружить со дня на день. А вдруг Бронте добивался её изгнания, чтобы избежать неприятностей на свою голову, если выяснится, что она его дочь?

А когда у неё проявился дар инфликции, ещё больше против неё ополчился, чтобы никто не заподозрил их родства?

А когда её способности «дали сбой», совсем рассвирепел, потому что так сильно рисковал, чтобы сделать из неё инфликтора, и всё впустую?

Конечно, это не оправдание всем гадостям, что он ей наговорил и сделал, но вопрос не в том, добрый он или злой.

Сейчас она пыталась решить, мог он быть её биологическим отцом или нет.

И… выходило, что мог, так ведь?

Теперь даже понятно, с чего он подобрел, когда её вылечили. Проект «Лунный жаворонок» продолжил работу, да и за столько времени Бронте ни в чём не заподозрили, так что можно было немного успокоиться.

Кто знает, может, ему даже стало стыдно за такое обращение с дочерью… хотя нет, это она уже чересчур размечталась.

– Что-то даже не знаю, как с этим быть, – призналась Софи, потирая левый висок, и представила лицо Бронте, пытаясь отыскать в его резких чертах какое-то сходство с собой.

В конце концов она представила свой образ с пронзительным взглядом голубых глаз и огромными заострёнными ушами, и тут из груди вырвался смех сквозь слёзы, руки сами собой сжались в кулаки, захотелось куда-нибудь убежать, спрятаться…

– Полегче, Фостер, – сказал Киф, продолжая мысленно посылать успокаивающий ветерок.

Лёгкий разноцветный бриз пронёсся в голове, усмиряя разыгравшиеся нервы. Но за каждой волной паники, отступившей под натиском ветерков Кифа, уже была готова подняться следующая, ещё выше прежней.

– Представляю, какое это потрясение, – Киф вытащил её из убежища среди подушек и развернул лицом к себе. – Но постарайся не забывать, даже если всё окажется правдой, в чём нет никакой уверенности, это не так уж и плохо.

– С чего ты взял?

– Ну… – он провёл свободной рукой по лицу, – хотя бы с того, что… Бронте не убийца. Не пособник Незримых… это я не к тому, чтобы сравнить, кому из нас приходится хуже…

– Знаю, – Софи изо всех сил постаралась запомнить эти слова, так же крепко стиснув его руку.

В последние годы Бронте успел натворить такого, что его впору было считать чуть ли не злодеем.

И всё-таки он не злодей.

Если и правда принимал участие в проекте «Лунный жаворонок», это весомый довод в его пользу.

К тому же она заранее настроилась ненавидеть доноров ДНК, которые бросили её на произвол судьбы, особенно если они ей врали с тех самых пор, как она попала в Затерянные города.

А может… как раз поэтому новость подействовала, словно соль на свежую рану.

В принципе Бронте начинал ей нравиться как личность, да и как соратник внушал определённое доверие. Она даже радовалась, что обращаться к Совету придётся через него.

А что теперь?

– Как я смогу с ним работать? – прошептала она, пытаясь сосредоточиться на самом важном вопросе… что был гораздо важнее её личных переживаний.

Она стала регентом, чтобы решить проблемы с Тэмом, дворфами, Незримыми, а если это будет мешать…