— А где Нисар? Вообще-то мы с ней договаривались…

— Она не смогла приехать, поэтому я тут. Ася ещё спит?

— Разумеется. Раньше восьми она не просыпается.

— Разбуди. Нет, я сама. А ты собери пока её вещи.

Немного теряюсь от такого напора, но быстро прихожу в себя:

— Тётя Роксана!

Я загораживаю ей путь, и мы едва не бьёмся грудями. Я бы даже посмеялась над ситуацией, если бы горилла не встал у меня за спиной — намёк более чем прозрачный. Я с опаской кошусь на волосатого дядьку и, тем не менее, не уступаю.

— Не хотите объяснить сначала, что происходит? Кто этот человек? Куда Вы хотите увести Асю? Зачем? И что случилось с Нисар?

Роксана теряет терпение:

— С какой стати я должна тебе что-то объяснять, девочка? Как Нисар вообще додумалась доверить тебе дочь? Уйди с дороги!

Ну, уж нет. Хотите титьками померяться, Роксана Давидовна? Что ж, давайте, попробуйте!

Я выпрямляю спину и задираю подбородок.

— При всём уважении, Роксана Давидовна, но Асю я с Вами никуда не отпущу, — говорю тоном королевы, отчитывающей генерала. Такого от меня Роксана, конечно же, не ожидала. Да, годы почти рабского подчинения прошли. А Вы как хотели?

Тётка краснеет лицом, и её безупречный макияж плывёт, выдавая истинный возраст и усталость, которую она прятала до сих пор под маской высокомерия и самоуверенности. Мне становится, почти что, жаль её. Как в детстве, когда я случайно наталкивалась на Роксану в каком-нибудь укромном уголке с сигаретой в зубах, задумчиво глядящую куда-то вдаль, поникшую и ссутулившуюся, совсем не похожую на ту «Железную леди», какой она обычно представлялась перед всеми нами.

Однако сейчас Роксана решительно приказывает сопровождающему её мужчине:

— Чего стоишь? Действуй!

Горилла лишь кладёт мне на плечо ладонь, а я оседаю под её тяжестью, будто мне на хребет корзину с камнями водрузили.

— Убери от неё руки!

От этого угрожающего рыка, по-моему, даже рябь по воде пошла. Амбал от неожиданности отпускает меня. Что, испугался? И правильно. Такого Заира любой испугается — вон как глаза горят, того и гляди, спалит кого-нибудь.

— Еще раз протянешь к ней свои клешни, без пальцев останешься, — говорит он на чистейшем турецком. И горилла, с интуицией хорошо вымуштрованного слуги, мгновенно признаёт в Тураеве превосходящую силу хозяина, и отступает на шаг. Даже слегка кланяется в знак уважения.

А Заир подходит ко мне, взбешённый, но собранный, как хищник перед решающим прыжком.

— Ты в порядке?

Он касается моего плеча, словно в желании стереть след той, другой руки.

— В порядке, не волнуйся.

Заир смотрит мне в глаза, чтобы увериться, что я говорю правду, и лишь после этого кидает мрачный взгляд на притихшую тёщу.

— Здравствуйте, Роксана Давидовна. А мы вас ждали. Линара, приготовь нам кофе. У нас с Роксаной Давидовной будет долгий разговор.

Тураев двигает кресло для Роксаны, молчаливо приглашая, или, скорее, приказывая ей сесть. А я, затянув потуже пояс халата, плетусь на кухню, как послушная девочка, позволяя себе лишь недовольно пробурчать под нос:

— Кофе им. Я что, бариста, что ли?

Глава 31. Заир/Линара

Заир.

— Итак, Роксана Давидовна, игра окончена.

Роксана, с видом проигравшей, но не сломленной суки, швыряет сумочку на столик и усаживается в кресло, перекинув ногу на ногу.

— А я смотрю, ты не теряешь время даром, Заир.

— Зато Вы его потеряли. И это стало для Вас фатальным.

Роксана молча покусывает ярко накрашенные губы, но смотрит прямо, глаз не опускает. Сильная женщина. Но я сильнее. И приступаю без обиняков:

— Вы понимаете, что я могу выдвинуть против Вас обвинение в неправомочных действиях?

— Против меня лично ты ничего не можешь выдвинуть.

— Конечно, всю грязную работу за Вас сделали другие, но план… План разработали Вы. Однако зубы я вам вырвал — документы у меня.

— Не понимаю, о чём ты.

Весь её вид говорит о том, что она лжёт.

— Что ж. Могу и озвучить, мне не трудно. С помощью этих документов, Вы хотели засадить меня за решётку и забрать Асю себе, навсегда лишив меня возможности быть для неё отцом.

— Ну, в тюрьму бы ты, положим, не сел, всего лишь немного подмочил репутацию. А что касается Аси — ты собирался сделать с Нисар то же самое — отобрать у неё дочь!

— Я дал ей выбор: наркотики или Ася. Нисар выбрала наркотики.

Роксана достаёт сигарету и закуривает, пытаясь потянуть время.

— Юсуф заставил бы её лечиться. Он решил бы эту проблему.

— Конечно, решил. Он бы запер Нисар в психушку. Ведь у вас уже даже место в лечебнице зарезервировано для неё, не так ли?

— Откуда ты знаешь?

— Знаю. Так же знаю, что Вы уже хлопочите об официальной опеке над моей дочерью здесь, в Турции.

Роксана поднимается и вышагивает по патио, окутывая свою сухощавую фигуру сигаретным дымом. Наверняка раздумывает, как вести себя со мной в свете изменившихся обстоятельств. Я же расслабленно откидываюсь на спинку стула, скрестив руки на груди, и жду, что она скажет дальше.

Наконец, Роксана поворачивается ко мне. Взгляд её смягчается.

— А что мне оставалось делать, Заир? — разводит она руками, и от резкого движения пепел падает на её дорогое платье, но, похоже, Роксане плевать на это. — Муж умер, дочь я уже, считай, потеряла. Ася единственное, что у меня осталось, но ты решил отобрать и её.

Она тычет в меня пальцем с зажатой в ней сигаретой. Я потираю подбородок, спокойно отвергая её обвинения:

— Никто вам не запрещал и не запрещает общаться с внучкой.

— Ц-ц-ц… Вы, мужчины, как маленькие, в самом деле, — качает головой Роксана. — Всё-то вам надо разжевать и в рот положить, — она картинно вздыхает. — Это твоя шлюха Марина спит и видит, когда ты кольцо ей на палец наденешь. Дело за малым — получить штамп в паспорте о разводе. Ты женишься, вернёшься к своей привычной жизни, к работе, к постоянным разъездам, а Ася будет на попечении Марины. И мне придётся каждый раз выспрашивать разрешение пообщаться с моей внучкой не у тебя, заметь, а у твоей новой жены, и в её власти будет позволять или не позволять мне это. А когда у вас родятся другие дети, Асю и вовсе заметут под ковёр.

Её слова задевают меня, и я начинаю огрызаться:

— Дети, конечно же, будут — я рассчитываю на это. Но что касается Аси — тут вы неправы. Я никому не позволю обидеть её.

— Ты плохо знаешь женщин, Заир. Не в сексуальном