плане — тут ты дока. Но женщины, ко всему прочему, ещё и матери. А иногда мачехи. Вот тут вы, мужчины, разницу и не видите. Да, сейчас Марина воркует вокруг Аси, но завтра, когда станет хозяйкой в твоём доме, она начнёт раздавать ей пощёчины, а ты об этом даже не узнаешь, помяни моё слово.

— Что Вы несёте? — я злюсь ещё больше, а Роксана наоборот, словно уверенности набирается с нашего спора.

— Жизнь несу, Заир, жизнь. Чем больше ты будешь любить Асю, тем больнее будут её пощёчины. Няни, детсад, школа, потом, конечно же, элитная школа-интернат заграницей, подальше от глаз. Вот сценарий, который уготовлен твоей дочери Мариной. И всё это под эгидой «заботы» о девочке. Но ты забудешь об Асе даже ещё раньше, это случится, когда тебе в руки вручат новорожденного сына.

Нет, эта женщина кого хочешь, выведет из себя, и я ударяю в ответ запрещённым приёмом:

— Вы считаете, что лучше меня воспитаете мою дочь? Но посмотрите на свою!

По лицу Роксана пробегает тень, на скулах выступают красные пятна. Она молчит какое-то время.

— Твои слова справедливы, — наконец выдаёт она. — Однако потерю осознаёшь только, когда потеряешь. Поэтому-то я имею право говорить то, что говорю сейчас. Да, я упустила Нисар. Моя ошибка, и моя боль. Но я уже прошла свой путь, и вынесла из него горький опыт. А тебе только предстоит это сделать, если не послушаешь меня. Беда в том, что этот урок будет болезненным не только, и не столько для тебя, сколько для твоей дочери. А я не хочу ей такой участи.

Не найдя пепельницы, Роксана тушит сигарету о каменную вазу с цветами и туда же бросает бычок.

— Я ещё относительно молода, Заир. Я смогу воспитать Асю должным образом, с учётом тех ошибок, что совершила с Нисар. Но, главное, я смогу дать ей заботу и любовь родного человека, единого с ней по крови. То, что ей никогда не даст чужая женщина. А ты строй себе новую семью с кем хочешь, хоть с Мариной. Я даже благословлю вас. Подумай над этим. Это лучший выход для всех.

Я смеюсь в голос:

— Поражаюсь Вам, Роксана Давидовна. Вы уже проиграли, но продолжаете гнуть своё.

— На том стоим, — тёща с вызовом улыбается мне.

Надо признать, она удивительно быстро пришла в себя после шока, и уже вполне освоилась в новых реалиях: то ли не верит в возмездие с моей стороны, толи чувствует за спиной крепкую поддержку. Кстати, а где наш волосатый друг?

Пока я размышляю над этим, Линара возвращается с подносом, уставленным посудой, уже переодетая, и свежая, как цветок тигровой лилии. Не могу отвести глаз от её порозовевшего лица и гибкой фигуры, склонённой над столом.

Роксана тянется за чашкой с ароматным кофе и делает жадный глоток.

— Мм… Мечтала об этом последние несколько часов, — удовлетворённо вздыхает она, и тут поворачивается к племяннице:

— Линара, девочка, а теперь объясни мне, какого чёрта ты делаешь в Анталии, когда должна быть в Алании? Юсуф с ног сбился, разыскивая вас.

Линара.

Я чуть кофейник из рук не выронила.

— О чём Вы говорите, тётя?

Роксана берёт с тарелочки один из бутербродов, которые я сделала, и вонзает в него зубы.

— Простите мне мой зверский аппетит, но я всю ночь в дороге.

— Тётя! — не выдерживаю я, и усаживаюсь напротив. Заир тоже с интересом ждёт продолжение.

Завладев, таким образом, нашим вниманием, Роксана отставляет чашку с кофе:

— Нисар мне позвонила в тот день, когда не смогла улететь — твои люди, Заир, едва не перехватили её в аэропорту. Она предупредила, что Асю привезёт Линара, а сама она прилетит в Аланию на день-два позже.

— В Аланию? — я сначала впадаю в ступор, а потом меня пробирает ужас. — Нет-нет, я хорошо помню, речь шла об Анталии.

— У кого-то со слухом, похоже, проблемы. Алания, детка, А-ла-ни-я! Юсуф к тому времени уже забронировал для вас номер в «Мираже». Он не знал точно, когда вы с Асей прилетите, поэтому ждал в отеле. Однако вы не появились ни в тот день, ни на следующий. Ко всему прочему и Нисар пропала, как сквозь землю провалилась.

Этого быть не может. Мой рот то открывается, то закрывается, как у гуппи. Наконец, я выдаю:

— Вы что же, хотите сказать, что я… перепутала города?

На меня уставились две пары глаз: тёткины требовательные, и Заира насмешливые. Но обоих объединяло одно — любопытство. А я начинаю чувствовать себя полной идиоткой. Нет! Я решительно против такой роли.

— Так. Погодите, — я лихорадочно вспоминаю события недавнего прошлого, усердно морща лоб. — Нисар велела мне взять билеты непосредственно перед вылетом и поселиться в отеле «Мираж». Вот! Отель! Отель-то я не перепутала? Отель «Мираж», всё правильно, — радуюсь я, но мой энтузиазм быстро гаснет:

— Правда, брони, почему-то, тут не оказалось.

— Потому, что это не тот «Мираж», — хмыкает Заир.

До него первого доходит, и он едва может удержаться от язвительной улыбки, которую я, конечно же, замечаю, и зло щурюсь на него.

— Хочешь сказать, в Алании тоже есть отель «Мираж»?

— Есть. «Mirage Apart Hotel». А это «Mirage park Resort», — Заир кидает в рот печеньку и многозначительно качает головой. — Чуток промахнулась. Но, надо заметить — в лучшую сторону. «Mirage park Resort» самый шикарный отель на побережье. И самый дорогой.

Он еще насмехается! А я молча обтекаю, оглушённая неоспоримыми доказательствами своей тупости.

Роксана вдруг дотягивается до меня через столик и стукает по лбу костяшкой пальца, как делала это в детстве за любую провинность.

— Глупая девчонка, ты мне все карты спутала!

— Ай!

Я подпрыгиваю на стуле и тру ушибленное место. Ладно. Заслужила, чего уж там.

— Ну, хорошо. А куда делась Нисар? Почему она ни разу не позвонила? Если бы она искала нас в Алании, она бы мне уже телефон сорвала. Но ведь это не так!

Роксана пожимает плечами, и вся как-то сдувается, будто воздушный шарик.

— Не знаю. Нам она тоже не звонила. Мы всё обыскали, и в Москве и в Алании. Я эти дни чуть с ума не сошла, но тут люди Юсуфа наткнулись на какой-то ролик в интернете, на котором узнали тебя и Асю. Из комментариев стало понятно, где вас искать. Я тут же прыгнула на самолёт и прилетела сюда. Думала, Нисар тоже здесь, с тобой, но сразу стало понятно, что это не так.

У тётки на глазах слёзы вдруг наворачиваются, и, она совсем по-детски хлюпает носом,