А дальше Винсент припомнил, как в кабинет вошла его невеста. Она была свежа и прекрасна, как некий диковинный и очень нежный цветок. Это да, но только уже через секунды очарование от ее прихода отошло на второй план, а на первый выплыла тревога за эту малышку, не умеющую правильно подбирать себе друзей. В голове не укладывалось, что Жени настолько не разбиралась в людях, раз в подругах имела личность, состоящую в некой бандитской группировке. В какой именно, это еще предстояло разобраться. А вот то, что от нее следовало немедленно оградить невесту, не вызывало сомнения.  Только дальнейшие свои действия в этом направлении сейчас уже признавал неверными. Сам зачем-то разволновался и Жени напугал. А разве так должен был действовать? И оправдание, что серьезно опасался за невесту и желал ей только добра, теперь мало успокаивало. Он был таким болваном - смешал официальное предложение руки и сердца с чуть ли ни допросом. Идиот! Не мудрено, что увидел на лице невесты испуг и растерянность. Разве так должна была выглядеть девушка, дающая согласие идти замуж?

Вот, как все вышло! Испортил такое важное событие в ее и своей жизни. Кстати, Винсент что-то никак не мог потом припомнить, а сказала ли ему Женевьева «да»? Как в их разговор вмешался ее отец, в памяти восстановил. Как он, а не сама Жени, протянул ему девичью руку, тоже припомнил. И что с большим удовольствием снимал с нее чужие брачные браслеты, никогда теперь не забудет. А особенно помнить будет тот их поцелуй. Первый между будущими супругами. И здесь, о, дьявол, он снова потерял над собой контроль. Да после такой страсти, с которой набросился на Жени, впору было хватать ее на руки и тащить в ту заветную комнату на втором этаже. Девочка вся обмякла в его руках, и губами даже почувствовал тихий ее стон. Он что, совсем с ума сошел так целовать невинную девицу, да еще и при ее отце, стоящем в паре метров от них? И большое спасибо будущему тестю, что снова с пониманием отнесся к безрассудству зятя. Кстати, ему совсем и не свойственному. Винсент же всегда был непрошибаем, тверд, как скала, невозмутим, как… Почему, почему он терял голову рядом с малышкой Жени?..

Уф! Винсент вынужден был признать, что Женевьева его меняла. Определенно. Вопрос в том, в какую сторону, и хорошо ли это было? Слабость ведь им не приветствовалась. А эта хрупкая женщина неизменно становилась его уязвимостью. Или уже стала? Голова от подобных дум шла кругом.  А еще от мысли, что по собственной воле решил распрощаться с холостяцкой свободой. Даже не верилось, что до семейной жизни его могли отделять теперь считанные дни. Вернее, две недели. На другой срок Винсент согласен не был. Что-то внутри не принимало никакой отсрочки свадьбы, вопреки некоторым другим мыслям. Даже боль ощущал оттого, что его малышка находилась теперь не с ним, а где-то в стороне. Пусть и в родительском доме, но это не успокаивало. Вот привезет ее в свой особняк, тогда…нет, лучше в замок, что в горах, там надежнее прятать личные сокровища.

А после Винсент вспомнил, что сделал предложение и надел избраннице кольцо без предварительного одобрения совета рода. И какого дьявола они должны были решать такое за него? А впрочем, скажи он им только, что скоро женится, как старцы должны были всем составом возликовать и приготовиться ждать его наследника. Да, и о будущем потомстве… С этим Винсент тянуть не собирался. Пусть бы совет порадовался сообщению о зачатии им малыша сразу после свадьбы. А через годик, возможно, и еще… И Черный Генерал поймал себя на том, что думать о детях ему было приятно. И волнительно. Но вот семью свою точно поселит не в столице. В горы их, где никто чужой не смог бы приблизиться.

Но пока надо было решить некие другие задачи. И государственного масштаба проблемы теперь переплетались с его личными. Понятно, что готов был землю рыть, чтобы все быстро и благополучно закончилось. И именно для этого в тот момент держал путь по адресу студента, выпускника академии, Бодуена. И тот несколько минут назад перестал быть ему конкурентом, только не знал еще об этом. Приятно дьявольски было ощущать себя теперь единственным женихом Женевьевы ли Сонсерт. Хотелось громко заявить об этом, но еще лучше назвать быстрее герцогиней ли Мотерри. Боги! Оставьте ему голову светлой! Прочь радужные картинки из нее, усмирить скачки сердца, нацелиться на дело и, как всегда, блестяще выполнить задачу разоблачения банды преступников.

Только вот услышан он богами, похоже, не был. День продолжал проходить для Винса кувырком. Из положительного можно было посчитать лишь отправление в совет рода магического летуна, письма то есть, в котором говорилось, кто отныне считался невестой Винсента ли Мотерри. Самому-то явиться к мудрым старцам главе тайного сыска времени не нашлось. За пару минут нацарапал сообщение с именем Женевьевы ли Сонсерт да и отправил в небо. А через полтора часа получил от совета одобрение.  Хмыкнул на него, скривил губы в усмешке, да и полетел  себе по делам дальше. К тому времени мчался в район проживания мещан, по адресу, что указал ему Бодуен.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Этот студент, Бо то есть, изрядно успел выпить крови. Он, хоть и оказался дома, и время на его поиски потрачено не было, но упорно не желал разговаривать по делу. Все ходил кругами вокруг да около, не открывая места проживания подружки по имени Адели. А как Винсент неосторожно притянул сюда Жени, обмолвившись, что та заинтересована, чтобы он девушку нашел как можно скорее, так Бодуен и вовсе ушел в некие пространные размышления. Вот и утекло время, на не пойми что. Обидно, но с этим нельзя уже было ничего поделать. Хорошо хоть силовой нажим на парня подействовал. А именно, Черному Генералу пришлось напомнить студенту, с кем он имел беседу, и что глава тайного сыска в рабочее время ерундой, типа общения в свое удовольствие, не занимался.

И вот адрес боевой магини с четвертого курса академии был у него в руках. Скоростные сани домчали на место быстро. Далее же снова случился вывих. Дверь указанного дома открыла женщина почтенного возраста, но не вполне соответствующего тому поведения. Да, дама выглядела моложе своих лет, угадывалось в чертах лица и фигуры, что ранее была хороша собой, но это же нельзя было считать поводом заигрывания с ним! И Винсент такого очень не любил. Оттого и нахмурился, и говорил с хозяйкой квартиры строже, чем до того собирался. В общем, здесь тоже потратил непозволительно много времени, а сведений про подозреваемую, можно сказать, не получил. Что ему, к примеру, давало заявление, что дочь этой женщины давно уже с ней вместе не жила, а только изредка заезжала навестить или переночевать? И далее мать заявила, что ничего про Адели более не знала. Где жила, чем занималась? Одни вопросы. Ну, а про друзей по имени Бодуен, Джереми, Николас и Женевьева он уже и так знал. Оставалось убраться от этого дома ни с чем. И ехать к двум другим парням из списка – была мизерная надежда, что могли хоть что-то дельное поведать про подругу.