по булыжной мостовой, выбрасывая в воздух мелкие камешки и пыль. Константин сидел на краю сиденья, сжав руки в кулаки. Его взгляд был устремлён вперёд, но мысли метались, как загнанные звери.

— Быстрее, — снова бросил он, видя, как экипаж замедлился на повороте.

Возница только кивнул и гикнул на лошадей. Они сорвались с места, рванув с новой силой. Холодный ночной воздух бил в лицо Константину через щели в дверях. Город, обычно казавшийся ему живым и упорядоченным, теперь превращался в смазанную череду огней, теней и очертаний.

"Что, если Михаил не ответит? Что, если времени уже не осталось?" — думал он, чувствуя, как каждое мгновение превращается в вечность.

Когда экипаж нырнул в более узкие и тихие улочки, Константин едва не закричал:

— Ещё немного, ещё чуть-чуть!

Возница стегнул лошадей, и те, казалось, взяли последние силы, чтобы вынести экипаж к его дому.

Наконец, экипаж остановился. Константин не дожидался, пока возница опустит подножку. Он выскочил наружу, чуть не оступившись на ступеньках, и бросился к двери.

Дом был тёмным и тихим, но ему было всё равно. Он перескочил через несколько ступеней лестницы, толкнул дверь своей комнаты и начал рыться в вещах.

Шар лежал в тайнике в углу комнаты, обёрнутый тканью. Константин, не теряя времени, снял покров, и в ту же секунду в комнате засветился мягкий, тёплый свет. Шар будто почувствовал его присутствие.

— Михаил, — прошептал Константин, держа шар обеими руками. — Мне нужен твой совет...

Шар был в автомобиле, который тот спрятал у выхода из города. И добавь немного средневековья в описание пути к дому.

Осознав, что шар остался в автомобиле, спрятанном у городских ворот, Константин быстро составил план. Город с каждым мгновением всё больше напоминал бурлящий котёл, в котором напряжение закипало. Он понимал: стоит потратить ещё немного времени на раздумья, и катастрофа будет неизбежной.

Он выбежал из дома Тарика, холодный воздух ударил ему в лицо, как пощёчина. На улице его уже ждал экипаж. Лошади переминались с ноги на ногу, нетерпеливо фыркая в ночной тишине. Возница, закутавшийся в тёплый плащ, встрепенулся при виде спешащего Константина.

— К городским воротам, как можно быстрее! — выкрикнул он, запрыгивая внутрь.

Экипаж рванул с места, и булыжная мостовая под ногами лошадей загремела, как раскаты грома. Константин судорожно вцепился в поручни, стараясь удержать равновесие. Улицы города были узкими, кривыми, освещённые лишь редкими факелами на стенах домов. В лунном свете фасады зданий казались ещё мрачнее, словно склонялись над экипажем, наблюдая за его спешкой.

На одном из поворотов экипаж чуть не задел водосточный желоб, торчавший из стены. Возница с трудом выровнял лошадей.

— Торопись, но аккуратнее! — крикнул Константин, не отрывая глаз от мелькающего впереди пути.

Уличные фонари из кованого железа отбрасывали длинные, призрачные тени, которые скользили по стенам, как нечто живое. Вдали слышались раскаты смеха из ночной таверны, а откуда-то донёсся звон церковного колокола, пробившего полночь.

Проезжая через площадь, Константин заметил группу ночных стражников. Они шагали размеренно, их шлемы блестели в свете факелов. Возница сбавил ход, но Константин резко крикнул:

— Не останавливайся!

Лошади снова сорвались с места, их копыта выбивали искры из мостовой. Шум экипажа эхом отдавался в узких улочках.

Вскоре городская стена предстала перед ними. Высокая, массивная, с зубчатыми башнями, она напоминала сторожевого гиганта, охраняющего покой спящих жителей. У главных ворот стояла сторожевая будка. Огонь факелов у входа мерцал, освещая двух вооружённых стражников.

Константин остановил экипаж в тени, подальше от чужих глаз.

— Дальше я сам, — бросил он вознице.

Как только экипаж остановился у массивных городских ворот, Константин стремительно спрыгнул на землю. Возница остался на месте, укутанный в плащ, а Константин направился к главному входу. Два стражника, высокие мужчины в тёмных плащах с металлическими наплечниками, лениво опирались на свои копья, переговариваясь. Увидев приближающегося человека, они выпрямились, вскинув головы.

— Кто так поздно решился покинуть город? — хрипло произнёс один из них, сдвигая вниз капюшон. Его лицо было изрезано шрамами, а глаза блестели в свете факелов.

— Элиэзер, — коротко ответил Константин, не сбавляя шага. — У меня неотложное дело за пределами стен.

Второй стражник, моложе и явно менее опытный, нахмурился, переглянувшись с напарником.

— Не поздновато ли для дел? — спросил он с подозрением. — Вы знаете, что после заката ворота открываются только с разрешения градоначальника.

— Разрешение есть, — Константин медленно поднял руку, показывая печать, что он снял с документа, полученного ранее от градоначальника.

Первый стражник шагнул ближе, внимательно рассмотрел символ, затем кивнул.

— Всё верно. Но имейте в виду: если вы задержитесь более чем на час, обратно вас впустим только на рассвете, — предупредил он, отдавая знак напарнику открыть ворота.

— Этого времени мне хватит, — бросил Константин, уже проходя мимо.

Массивные створки с тяжёлым скрипом начали расходиться. За ними открылся тёмный, пустынный мир. Стражники, сделав своё дело, вернулись к привычной ленивой беседе, едва ворота закрылись за спиной Константина.

Он шагнул за пределы города, где его окружила тишина, нарушаемая только шорохом ветра. Ночная пустошь была безмолвна, но её красота поражала своей суровостью. Звёзды, яркие и холодные, осыпали небо, освещая песчаные дюны. Далёкие, едва заметные холмы тянулись чёрными силуэтами на горизонте.

Песок, тёплый даже ночью, шуршал под ногами. Ветер поднимал лёгкую пыль, которая серебрилась в лунном свете, оседая на тусклую растительность. Редкие колючки и низкорослые кустарники тянулись к небу, их ветки извивались, как руки страждущих.

Константин остановился на мгновение, вглядываясь вдаль. Его автомобиль был спрятан за небольшим холмом, и до него оставалось меньше получаса пешего пути. Он почувствовал, как мягкий песок поддаётся под его шагами, и решил прибавить ходу.

«Времени почти нет», — думал он, ускоряя шаг. Ветер усиливался, шепча на незнакомом языке и играя с его плащом. Вокруг всё, казалось, будто замершим в ожидании, словно сама пустошь наблюдала за ним.

Константин, пройдя около пятисот метров от городских ворот, остановился у высокого бархана. Лунный свет серебрил его склоны, а в низине, защищённой от ветра, царила тишина. Он внимательно осмотрелся, удостоверившись, что вокруг нет посторонних глаз.

Спустившись вниз, он выпрямился, закрыв глаза, и глубоко вдохнул. Его ладони медленно поднялись к небу, словно он собирал что-то невидимое. Дар, которым он владел, был мощным, но требовал сосредоточенности и внутреннего равновесия.

— Воссоздать. Точно.