— Разве вы не получили моей радиограммы?　

— Все занято, — развел руками портье.　

Она поехала в другую гостиницу. Там ее ждал тоже ледяной прием:　

— Сожалеем, но ничего нет.　

— Это невероятно! — воскликнула артистка.　

Клерк нагло положил конец объяснениям:　

— Поезжайте прямо в Гарлем. Должны же вы понять, что в отеле, где живут белые леди и джентльмены, не может помещаться никакая негритянка или мулатка.　

Певица остановилась в негритянской гостинице Гарлема.　

— Вы слышали о деле негра Клода? — спросил наш спутник-американец. — Было это примерно четыре года назад. Клод предали суду по настолько нелепому обвинению, что судьям, скрепя сердце, пришлось его оправдать. Однако на улице несчастного поджидала белая банда. Они схватили ни в чем неповинного негра, и через десять минут он висел на дереве… Вы думаете, что убийц арестовали? Ничуть не бывало! Они и поныне гуляют на свободе. Только за один год в Америке подверглись линчеванию-убийству без суда четыре тысячи негров.　

Не раз во время странствований по Соединенным Штатам Америки я становился свидетелем хладнокровно-жестокого отношения к неграм. Путешествуя по американскому Северу, я познакомился на пароходе с видным калифорнийским инженером, изобретателем оригинальных морских приборов. Он выгодно отличался от окружающих: был мягок, вежлив, обладал разносторонними познаниями, любил музыку, иронически относился к людям наживы, хотя и сам обладал шестимиллионным состоянием. Однажды, изрядно нагрузившись коктейлями, до которых он был большой охотник, инженер заглянул ко мне в каюту и присел к столу. Завязалась откровенная беседа. Я спросил:

— Скажите, пожалуйста, почему в вашей стране проявляют нетерпимость к неграм, индейцам, эскимосам?　

Он вскочил с места. Вся кажущаяся деликатность, мягкость, «джентльменский лоск» мигом слетели с него, словно испарились. Лицо его побагровело, в холодных стальных глазах вспыхнула злоба. Тяжело дыша, он перегнулся через стол и выкрикнул:　

— Да ведь они же цветные! Цветные!..　

Мы с Байдуковым миновали последний квартал Гарлема и пересекли «белую границу», как вдруг услышали позади торопливые шаги. Нас догонял негр с широким приветливым лицом. «Я хочу дать руку товарищу Байдукову, — неожиданно заговорил он сбивчиво по-русски. — Я вас знаю, видел на Пенсильванском вокзале, на митинге… Хочу передать мой привет всем товарищам Советского Союза!» Негр потряс руку летчика и так же внезапно, как появился, исчез в ночном мраке.　

— Вот так встреча! — удивился Байдуков. — Если бы только все они, — летчик сделал жест в сторону Гарлема, — знали, как сочувствуют им советские люди!..

IX

Седеющий человек со стройной фигурой и энергичными движениями приехал в советское консульство. Вильямур Стефанссон, посвятивший свою жизнь изучению Арктики, не хотел упустить возможности побеседовать с полярными пилотами. В уголке гостиной они вели оживленный разговор.　

— Ни одна страна не сделала столько для освоения Арктики, сколько Советский Союз, — сказал Стефанссон.　

Развернув карту Аляски и Канады, он показывал летчикам места, посещенные его экспедициями. Увлекаясь воспоминаниями, Стефанссон говорил об островах Патрика и Бэнкса, о голодных зимовках, проведенных исследователями в районах, над которыми недавно пронеслись Чкалов и его друзья.　

— Северный полюс, как я полагаю, в недалеком будущем станет лишь этапом на большом пути между нашими материками, — сказал путешественник, вопросительно взглянув на летчиков, открывших трансполярную авиатрассу.　

Чкалов подошел к глобусу:　

— Через полюс ведут кратчайшие дороги между важнейшими центрами и областями земного шара. Будущие авиалинии Москва — Сан-Франциско, Чунцин — Нью-Йорк и многие другие пройдут в центре Полярного бассейна. Авиация сблизила самые отдаленные районы. Между нашим сибирским побережьем и северными островами Канады максимум три тысячи километров. А с севера Кольского полуострова, скажем, до Исландии и совсем рукой подать…

— Говорят, будто летчикам грозит кризис: скоро некуда будет совершать перелеты на дальность, — улыбнулся Стефанссон.　

— Мало ли еще можно придумать интересных маршрутов! — возразил Чкалов. — Например, через оба полюса — Северный и Южный. Или без посадки вокруг этого вот шарика, — хлопнул он ладонью по глобусу.　

— Вы думаете, это возможно? — пристально взглянул на него Стефанссон.　

— Почему же нет? Наша машина уже старушка, выпуска тридцать второго года. А эти пять лет наши авиаконструкторы не сидели без дела!..　

Беляков рассказал, что взял с собою в перелет книгу Стефанссона «Гостеприимная Арктика».　

— Впрочем, кое-где в пути Арктика отнюдь не проявляла к нам гостеприимства, — шутливо заметил штурман.　

— Быть может, потому что гости мы незваные, — вставил Байдуков.　

Стефанссон подарил летчикам плотный том в старинном переплете: «Путешествие Александра Меккензи к Тихому океану в 1793 году». Поля редкой книги были испещрены автографами исследователей и путешественников.　

В эти дни произошло трагическое событие: над Тихим океаном, на одном из последних этапов кругосветного перелета по экватору, исчезла известная американская летчица Амелия Эрхарт. Со времени гибели популярного Уайли Поста американские газеты не имели подобных авиационных «сенсэйшен». В раскрытые окна консульства врывались вопли газетчиков:

«Экстренный выпуск! Местонахождение Амелии установлено…»

«Экстренный выпуск! Амелия радирует, что ее самолет медленно погружается в воду…»

Ни слова правды в газетных анонсах не было. Репортеры соперничали в фантастических вымыслах. Врали кто во что горазд, что кому взбредет в голову. Тиражи росли. Сбитые с толку читатели потеряли всякое представление о судьбе летчицы, которую называли национальной героиней Соединенных Штатов Америки.　

Шел четвертый или пятый день после того, как Эрхарт потерпела аварию. Сумрачный Чкалов ходил из угла в угол по консульской гостиной; он не мог оставаться равнодушным к участи храброй американской летчицы. Помнилась ему и дружеская радиограмма от Эрхарт, полученная после завершения трансполярного перелета: 　

«Надеюсь скоро увидеть вас и лично пожать вашу мужественную руку…» 　

Но чувствовалось, что интерес к «национальной героине» в Америке быстро гаснет. Газетные корреспонденции об Амелии Эрхарт перекочевали с первых страниц на последние, их вытеснила очередная «сенсэйшен»: приезд какого-то сиятельного принца из Юго-Восточной Азии. А несравненную Амелию уже торопились зачислить в категорию «неудачников».　

— Алчные мошенники! — негодовал Чкалов. — Как они торгуются, виляют, лгут!..　

Действительно, в организации поисков летчицы не проявлялось никаких признаков пресловутого «американского темпа». Велся нудный торг: кто должен организовать спасение национальной героини? Кому нести расходы? Фирме, пославшей Эрхарт в перелет? Но ведь затрата долларов на розыски не сулит фирме абсолютно никаких выгод, напротив — чистый убыток! Тогда, значит, государственные учреждения США должны взять на себя организацию поисков? Позвольте, американское правительство — это не благотворительное общество спасения на водах, и ему нет дела до судьбы летчика частной фирмы!.. Позорный торг продолжался изо дня в день, а «национальная героиня» была предоставлена своей жестокой участи.　

— Возможно, она совершила вынужденную посадку, а самолет ее мог продержаться на поверхности, говорят,