как вы, могла предложить подобное?! Как?! Неужели я забыл вам сказать? Ну конечно! Тамплиеры желают похитить реликвию, потому что она способна помочь им разогнать Генеральные Штаты!

– Как?! Генеральные Штаты?!

– Да-да! А потом уничтожить всех просвещенных министров, перерезать всех свободомыслящих людей и в конце концов установить тысячелетнее царство обскурантизма и мракобесия!

– Ах вот как! В таком случае… Хм… В таком случае… – На лице девушки ясно читалась борьба между азартом и страхом, приверженностью Просвещению и нежеланием возвращаться в постылый дом, чтобы бросить вызов неизвестно кому. – В таком случае действительно придется снова ехать на улицу Кенкампуа. Но, может быть, хотя бы одну ночь мы проведем в этих стенах, а, виконт?

Софи посмотрела на д’Эрикура нежно и жалобно. Черт возьми! А ведь он к ней по-настоящему привязался! Тамплиеры жили без свитка почти четыреста лет, поживут еще капельку. Тем более, что уже вечер, играть свадьбу впопыхах, а потом на ночь глядя тащиться на улицу Кенкампуа неохота…

– Хорошо, дорогая. Сегодня вы будете ночевать в этой спальне. А завтра, едва рассветет, мы отправимся в церковь и сделаемся законными супругами. Впрочем, ждать этой формальности для удовлетворения наших общих желаний совершенно не обязательно…

13

– Ну-ка останови, – сказал Кавальон извозчику.

Тот велел лошади встать. Дело было на Кузнечной улице, а точней, возле рынка Невинных, почти в том самом месте, где сто семьдесят лет назад Равальяк нанес смертельный удар Генриху IV. Вечером Кавальон, как всегда, планировал посещение мессы в Святых Ле и Жиля, но, пока было время, не упускал возможности подработать. Сейчас он ехал с гадательного сеанса, в течение которого предсказал неким знатным дамам счастливые номера лотереи, и направлялся в полицейское отделение, для которого подготовил новый доклад. Алхимик глядел в окошко наемного экпажа без всякой цели, но взгляд его неожиданно зацепился за герб д’Эрикуров, украшавший карету, оставленную возле входа на рынок. Как?! Виконт или граф самолично приехали за капустой? Быть такого не может! Опытный авантюрист сразу почувствовал, что тут кроется какая-то тайна!

Плюнув на планы насчет полиции, Кавальон вылез из экипажа и, расплатившись с извозчиком, отправился на базар.

Ему понадобилось около десяти минут, чтобы, быстро перемещаясь между рядов, внимательно оглядывая всех окружающих и выспрашивая у торговок, не проходил ли тут аристократического вида мужчина, найти д’Эрикура-младшего. Да еще и не одного! Напротив виконта стоял не кто иной, как Люсьен Помье. И о чем же они беседуют?

Кавальон приблизился на необходимое расстояние, так, чтобы слышать беседу, но при этом не быть замеченным.

– …может, и я поддерживаю устремления третьего сословия к поименному волеизъявлению, – донеслось до ушей алхимика – но, однако же, я не позволю… Не позволю относиться ко мне без должного уважения! Я дворянин! И мой пращур в битве при Азенкуре…

– Дворянин! Велика заслуга! Вы всего лишь дали себе труд родиться!.. Кстати, как у вас дела со сватовством? Скоро ли мадемуазель де Жерминьяк превратится в виконтессу д’Эрикур?

– Венчание состоится уже завтра. Но, к сожалению, вы, ненаглядный Помье, на него не приглашены!

«Уже завтра!» – повторил про себя шокированный Кавальон. Не может быть, чтобы де Сеоры все-таки согласились на этот брак! Но что же произошло? И главное – на месте ли шкатулка, инкрустированная раковинами? Если даже и на месте, то завтра, а может быть, даже уже сегодня она окажется в руках этого баловня судьбы, д’Эрикура! Не допустить! Ни за что!

Алхимик бросился в направлении улицы Кенкампуа. Весь путь ему пришлось проделать пешком: извозчик уже уехал, а поймать нового было не так просто. К дому Кавальон подбежал запыхавшимся и растрепанным. Впрочем, это сделало разыгранный им дальше спектакль еще более убедительным.

Когда служанка доложила о приходе господина Шарпантье, приказ его впустить последовал незамедлительно. Мадемуазель вышла встречать гостя со следами недавних слез. И от взора авантюриста они не укрылись.

– Месье Шарпантье! Мой возлюбленный друг! Мой учитель! – заговорила святоша. – Право же, я не чаяла увидеть вас сегодня прежде мессы! Но что за счастье! Что за честь принимать вас под этим кровом!

– Сударыня! Все это весьма лестно, но я пришел к вам не ради того, чтобы выслушивать комплименты! Я здесь, чтобы помочь спасти вашу подопечную! Во время послеобеденного отдыха мне явился архангел, который сказал, что с Софи Жерминьяк случилось нечто дурное… Поэтому я и примчался.

Опекунша разрыдалась:

– О, вы правы! Вы правы, впрочем, как и всегда! Несколько часов назад Софи пропала! Похоже, она сбежала с каким-то бессовестным человеком! Ее видели садящейся в наемный экипаж!

– Так вы ее искали?

– Мы с братом сначала решили, что Софи сбежала к этому негодяю, в которого влюблена, и послали туда за ней. Но там ответили, что никакой девушки в доме нет и что этот ее так называемый жених вообще ничего не знает о побеге! Но где она еще может быть? Мы мучаемся в догадках! Брат поехал в Версаль, потому что Софи постоянно рвалась именно туда, к Генеральным Штатам. Я осталась одна, Шарпантье! И я понятия не имею, где сейчас вверенная мне душа! Жива ли она? Не обрекла ли она себя окончательно и бесповоротно на адские муки?!

– Я помогу вам, – сказал Кавальон.

– О, учитель!

Де Сеор предприняла очередную попытку повалиться на колени, но опять была остановлена.

– Господь, явившийся в моем сне, рассказал, что Софи сбежала, и велел мне отправиться на ее поиски. Он же сообщил о том, что ваша племянница имеет еще одного жениха, кроме того, которого вы знаете…

– Ах, грешница! – с новой силой заплакала опекунша. – Ах, какой позор! Она окончательно погубила свою душу!

– Нет, сударыня! Мы еще сможем спасти душу вашей девочки, если будем действовать быстро! Во сне мне было явлено, что имя соблазнителя, увезшего Софи, написано на бумаге, спрятанной в покоях девицы в инкрустированной раковинами шкатулке.

– Инкрустированной раковинами?

– Да. У вашей племянницы такая имеется?

– Ах, откуда мне знать! Она не пускает нас ни в свою спальню, ни в будуар! К тому же мы с братом живем в этом доме совсем недавно и отнюдь не являемся хозяевами хранящихся тут вещей…

– Все понятно. Тогда я должен немедленно подняться в покои вашей племянницы и приложить все усилия, чтоб разыскать шкатулку. Вы дозволяете, мадемуазель?

– О да, конечно!

«Еще бы она не позволила!»

Де Сеор отвела Кавальона в покои Софи. Он не шел туда – мчался! Еще бы, столько мечтать, столько интриговать, столько планировать, наконец, понести такие издержки – и быть у цели! Даже такому видавшему виду авантюристу, как Кавальон, трудно было поверить в свою удачу. Неужели ему удалось, и вполне законно, проникнуть в заветный дом, в заветные комнаты? Неужели до свитка действительно подать рукой? Неужели Помье, д’Эрикура и тамплиеров действительно удалось обставить? Сердце авантюриста взволнованно