— Пойдем, Хашита, — сказал я.

Человек, сопровождавший нас, не вошел вместе с нами. Впустивнас, он плотно притворил дверь. Щелкнул замок, очевидно, электрический,управляемый кнопкой, вделанной в стол менеджера.

У менеджера, тонкогубого, с высокими скулами, серымиглазами, были красивые руки с длинными пальцами, обычно отличающими музыкантовили — игроков.

— Присядьте, Лэм, — сказал он, с любопытством взглянув наяпонца.

— Этот человек поставил фишку на тридцать шестой номер, —пояснил я. — Номер выиграл, но крупье сгреб все его фишки, сказав, чтопроизошла ошибка.

— Долларовые фишки? — осведомился менеджер.

Я кивнул.

Он вытащил из ящика стола кучку серебряных долларов,пододвинул их через стол японцу.

— Ол-райт, — обратился к нему менеджер. — С вами я покончил.Теперь займемся вами, Лэм. Вы сядете за стол и напишете, что вы были начетвертом этаже в отеле в номере двадцать первом, когда был убит Рингоулд; чтовы обыскали его карманы и взяли чек на предъявителя на сумму десять тысячдолларов.

— Убирайтесь к дьяволу, — рявкнул я.

Он открыл стоявший на столе увлажнитель воздуха.

Когда крышка откинулась, раздался странный щелчок, но всепространство внутри увлажнителя было забито сигаретами. Менеджер взял одну изних и захлопнул крышку. Увлажнитель ни на волос не сдвинулся с места. Казалось,что он привинчен к столу. Скрытые сигнальные провода скорее всего проходилисквозь дно увлажнителя через письменный стол и пролегали на полу под ковром.

Дверь распахнулась. Вошли двое.

— Обыщите их, — приказал менеджер.

— Стой спокойно, — бросил я Хашите.

Мужчины тщательно ощупали нас.

— Чисто, Сиг, — сказал один из них.

Менеджер указал на стол.

— Садитесь и пишите, Лэм.

— Вы хотите, чтобы я сам сунул голову в петлю?

— Никто не хочет причинить вам вреда, если вы не будетеупорствовать.

— Возможно, вы не в курсе самых последних новостей. Копысхватили меня и пытались обвинить в том, что произошло в отеле. Подозреваю — небез вашего участия. У них ничего не вышло. Свидетельница не опознала меня.

Лицо менеджера поскучнело. Он обратился к Хашите:

— Вы ведь уже получили свои деньги, не так ли?

Уберите его отсюда, — кивнул он мужчинам.

Те двое мужчин подошли к японцу. Он стоял спокойно, егомускулы казались полностью расслабленными.

Но в его позе чувствовались основательность и сила.

— Выигрывай пари, Хашита, — сказал я, когда мужчиныочутились рядом с ним, и один из них схватил японца за плечи, пытаясьвытолкнуть за дверь.

Я не видел, что в точности произошло, но внезапно вокругменя замелькали руки и ноги. Японец, собственно, не применял каких-то особыхприемов. Он просто жонглировал телами, будто обычными предметами, демонстрируясвое искусство во время эстрадного представления.

Менеджер сунул руку в ящик стола.

В этот момент над ним пролетел мужчина вниз головой и вверхногами — и обрушился на картину, висевшую над столом. Оба одновременносвалились на пол.

Я схватил менеджера за руку.

Другой мужчина выхватил из кармана пистолет.

Уголком глаза я увидел, как Хашита, взявшись за его кисть,вывернул ему руку, развернул корпус, просунул под мышку свое плечо и, резкодернув за руку, швырнул парня в менеджера.

Парень ударился о крышку стола, сшиб менеджера с егопистолетом. Вращающееся кресло треснуло, от ящика остались одни щепки, менеджерраспростерся на полу.

Хашита не смотрел на них. Он смотрел на меня.

Красный свет в его глазах еще не погас.

— Здорово, Хашита, твоя взяла, — громко сказал я.

Он даже не улыбнулся, продолжая пристально и сурово смотретьна меня.

Один из мужчин выкарабкался из-под стола. Сталь блеснула вего руке. Хашита перегнулся через стол и ребром ладони ударил парня попредплечью.

Тот взвыл от боли. Рука упала на стол, выронив пистолет. Оналежала неподвижно — не повиновались мышцы.

Быстрым, деловым шагом Хашита обошел вокруг стола.

Я тоже взялся за дело: тщательно обыскал стол, не упуская ниодной мелочи. Менеджер, лежа на полу, бессмысленно глядел на меня.

— Скажи, где спрятаны письма Альты Эшбьюри? — потребовал я.

Менеджер не ответил. Возможно, он даже не слышал меня.

Я прошелся по всем ящикам. Я нашел договор,свидетельствующий о том, что Крумвезер был владельцем контрольного пакета акций«Этли эмьюзмент корпорейшн». Я обнаружил документы, касающиеся чистой прибыли,доходов и издержек. Но, к моей досаде, не нашел и следа писем Альты.

Отворилась боковая дверь. Какой-то человек просунул голову,обвел комнату изумленными глазами и выскочил.

Я сказал японцу:

— Ол-райт, Хашита, это все.

В комнате была еще одна боковая дверь, ведшая в отдельныйтуалет с умывальником, а оттуда открывалась дверь в офис, который заставил быпозеленеть президента банка. Но помещение выглядело запущенным, на мебелилежала пыль. Возможно, это был офис Крумвезера. Дверь из него выходила вкоридор и на черную лестницу. Японец и я спустились по ней.

Я пожал Хашите руку и отдал ему пятьдесят долларов из моихрасходных денег. Он не хотел их брать.

Искорки красного света все еще мерцали в его глазах.

Но я сказал:

— Ученик приносит глубокие извинения Высокочтимому Мастеру.Ученик ошибался.

Он чопорно поклонился.

— Это мастер ошибся, — сказал Хашита. — Доброй ночи. И неприходите, пожалуйста, больше никогда.

Он поймал такси и уехал.

Я тоже оглянулся в поисках свободной машины.

Одна из них притормаживала, подъезжая к тротуару.

Я сделал знак водителю, он кивнул, подвел такси и распахнулдверцу.

Пассажиром, вылезшим из машины, был Лейтон Крумвезер.

Он взглянул на меня, и его костлявое лицо расплылось вприветливой улыбке.

— О, да ведь это мистер Лэм! — воскликнул он. — Человек,интересующийся нефтяными месторождениями. Как идут ваши дела, мистер Лэм?