Да, сэр, это так. Присаживайтесь. — Крумвезер сбросил очкина кончик носа, сдвинул кустистые брови и оглядел меня холодным оценивающимвзглядом, плохо вязавшимся с его широкой улыбкой. — Лэм, что вы делали с техпор, как мы виделись с вами в этом кабинете?

— Размышлял.

— Ваша идея относительно нефтяной компании была достаточнооригинальной. Скажите-ка, Лэм, как она пришла вам в голову?

— Я посчитал ее удачной.

— Она и была удачной. Слишком удачной. Хотелось бы знать,кто вас надоумил?

— Никто.

— Исключено. Кто-то говорил вам обо мне. Но человек в моемположении не может допустить, чтобы его профессиональная репутация подвергласьсомнению.

А слухи имеют свойство распространяться, извращатьреальность, нарушать пропорции.

— Вы правы.

— Если вы слышали что-нибудь о моем опыте юриста и о том,что я изыскал способ обходить «Блу скай экт», расскажите об этом подробнее. Ябуду вам весьма признателен и благодарен, понимаете?

— Я ничего ни от кого не слышал.

Он сощурился.

— Значит, — заметил он саркастически, — идея возникла у вассама по себе. «Пора пощупать Крумвезера, заставить его заговорить, — сказали высебе. — Как лучше всего это сделать? Ага. Признаюсь-ка ему, что мне нужнообойти закон „Блу скай“. Выходит, так?

— Точно.

— Вздор!

Я запыхтел сигаретой.

Крумвезер пристально глядел на меня еще некоторое время,затем произнес:

— Знаете, Дональд, извините, что называю просто по имени,так как вы мальчик по сравнению со мной, — я питаю к вам отеческие чувства.

— Отеческие?

— Да. У вас острый, даже изощренный ум. Есть в вас нечто дляменя привлекательное. Я познакомился с вашим прошлым. Понимаете, чем вызван мойинтерес к вам?

— Пожалуй.

Он было осклабился, но попытался скрыть улыбку и притворнозакашлялся.

— Нет, вы только у порога понимания, — сказал он ипродолжал: — Я узнал, что вы юрист — по образованию. Это чрезвычайно важно. Ясчитаю юридическое образование превосходным фундаментом почти в любой сфередеятельности.

— Особенно в юридической, — съязвил я.

Он рассмеялся.

— Ценю ваш сдержанный, строгий юмор, мой мальчик. Знаете,человек с вашим образованием и тонкостью восприятия способен добиться многого,работая в области права, но лишь при наличии связей. Очень трудно молодомуадвокату приобрести собственный офис, обставить его, оплатить рекламу,привлекающую клиентов.

Но люди влиятельные, уже имеющие богатую практику, поройзаинтересованы в младших партнерах, предоставляя им право самостоятельноговедения дел.

Я сделал вид, что не понял намека.

— Я слышал, — заметил Крумвезер, — что у вас былиразногласия с комитетом по рассмотрению жалоб в области юридической этики. Выподсказали клиенту, как совершить убийство и уйти от ответственности.

— Ничего подобного. Мы обсуждали с ним абстрактные правовыепроблемы.

— Комитет этого не понял и посчитал ваше поведениенедопустимым.

— Знаю. Они действовали себе на пользу. Затыкали течь влодке.

— Да, — согласился Крумвезер. — Я привлек к этому фактувнимание одного из знакомых мне членов комитета. Он назвал предмет спора ипретензий к вам запутанным и не вполне проясненным.

— Сфера вашего влияния, кажется, очень широка, — заметил я.

— Пожалуй. Я имею в виду, конечно, не физическоевоздействие. Убежден, что интеллектуальная энергия достигает своего пика именнопри консервации физической энергии.

— Ол-райт, — сказал я. — Хватит трепать языком. Где ЭстерКларди?

Он поглаживал свою костлявую челюсть уродливымиподагрическими пальцами.

— Я рад, что вы подняли этот вопрос. Я сам собирался перейтик этой теме. Я…

Секретарша просунула голову в дверь.

— Междугородний звонок, — объявила она. — Из…

Улыбка исчезла с лица Крумвезера, ставшего еще более злобными уродливым.

— Я предупреждал, чтобы вы меня не беспокоили. Я сказал, чтовам следует делать. Убирайтесь отсюда и…

— Звонок из Валлидейла. Говорят, что это очень важно.

Крумвезер задумался на мгновение.

— Хорошо, я подойду.

Он взял телефонную трубку. Его лицо ничего не выражало, новзгляд стал напряженным. Спустя немного времени я услышал щелчок аппарата.

— Хэлло, — сказал Крумвезер, — да, это я. Что вам угодно?

Я не слышал слов собеседника, но видел, как Крумвезернахмурился, слегка приподнял брови, поджал губы. Он бросил на меня испуганныйвзгляд, будто я каким-то внутренним слухом мог уловить содержание разговора.Мой равнодушный вид успокоил его, но выработавшаяся у него привычка скрыватьвсе и вся продолжала действовать. Для большей надежности он даже прикрыл трубкурукой.

Но вот Крумвезер убрал руку.

— Вы должны быть абсолютно уверены в том, что здесь нетникакой ошибки, — услышал я и затем после паузы: — Ол-райт, известите меня. Досвидания.

Крумвезер задумчиво смотрел на меня, сжав левую руку в кулаки поглаживая ее правой. Он вызвал секретаршу и попросил связать его с городом.Адвокат продолжал осторожничать. Он повернулся так, чтобы я не мог видетьнабираемого им номера.

Хэлло, это Крумвезер. Я хочу, чтобы операциям был данобратный ход. Вместо продажи — вы должны покупать. Немедленно прекратитепродажу и выкупите уже проданное вами. Сейчас я не могу объяснить, позже…

Поймите, существуют основания более веские, нежели вы всостоянии себе представить. Правильно, нельзя терять времени. Где-то произошлаутечка. Сообщите всем и действуйте.

Адвокат повесил трубку и повернулся ко мне, подхватываяускользнувшую от него нить разговора.

— Эстер Кларди, — напомнил я.

— Ах, да. — Крумвезер натянуто улыбнулся. — Однако выпроизвели сильное впечатление на эту молодую женщину, Дональд.

— Разве?

— Да. Действительно сильное.

— Рад это слышать.

— Вам следует радоваться. Это дало вам немалые преимущества.Но я старый человек и мудрый, и если позволено так выразиться, старый друг.Прежде чем предпринять какие-нибудь решительные шаги, ей следовало быпосоветоваться со мной.