Не удержавшись от искушения, я выложилажурналы на рабочий стол и принялась жадно листать страницы. Вот такую кухнюхочу! Ой, а диванчик какой замечательный! А вот кабинет – ну просто мечта всеймоей жизни! Только надо еще один книжный шкаф поставить, а то у меня книгмного, не поместятся...

Я так увлеклась, что не заметила, как комне подошла Рзаева.

– Красивые журнальчики! Зачем онитебе?

Я не знала, что отвечать. Признаваться всвоей невинной слабости не хотелось, Света и так считает меня полной идиоткой.Однако она сама подсказала ответ:

– Ты что – квартиру купила?! – Вее голосе звучало недоверие, смешанное с восхищением.

Неожиданно для самой себя я произнесла:

– Пока не купила, но скоро куплю. Вотдизайнера выбираю, чтобы отгрохать роскошный ремонт.

У Рзаевой отвисла челюсть.

– Да ты что! А деньги где взяла?

Меня несло дальше:

– Наследство получила отавстралийской тетушки. Даже не знала о ее существовании, представляешь? А она,оказывается, отписала мне все свое имущество, акции, угольный рудник...

– Вот это да! Рудник!

– Ага, – кивнула я. – Всетак неожиданно случилось, до сих пор не верится.

– А тетку как звали?

– Люсия, – мгновенносориентировалась я, – мы с ней тезки. Может, поэтому она и решила меняоблагодетельствовать.

Светка потрясенно молчала, потом спросила:

– А ты в Австралию переехать нехочешь?

– Нет, мне и здесь хорошо. Стакими-то деньжищами и квартирой!

– Ну, ты молодец, не ожидала от тебя!

Она так восхищалась, словно этуавстралийскую тетушку я собственными руками укокошила и умудрилась избежатьнаказания.

Мне не было стыдно, что я обманула коллегу– ложь-то невинная! А если потом Светка спросит, когда же новоселье, можносказать, что наследство сорвалось. Австралийские родственники, которые осталисьс носом, оспорили завещание и выиграли дело. С наследством всегда так,рассчитывают на него одни люди, а получают совсем другие. Если вдуматься,никакой лжи тут и нет.

Тот случай с наследством немного поднялменя в глазах юной Рзаевой. Эта старушка Лютикова, оказывается, не такая ужпропащая! И теперь, с яблоками, у меня появился шанс поддержать репутацию надолжном уровне.

– Да, отныне я решила есть толькоздоровую пищу, – важно заявила я.

– Молодец! – похвалилаСвета. – Слушай, у меня к тебе небольшая просьба. Положи это в свой стол,а то у меня ящик не открывается, замок сломался.

Она протянула пластиковую папку в видечемоданчика на застежке.

– А что тут?

– Да ничего особенного, разныебумаги. Просто не хочу, чтобы они валялись без присмотра.

– Ладно.

Вообще-то можно сказать, что в итоге мы соСветой даже подружились. Она несколько раз выгораживала меня перед начальством.Я «сова», вставать с петухами для меня – пытка, немудрено, что частенько яопаздываю на планерки. А коллега прикрывала меня, сообщая руководству, что яуже давно в редакции, просто отошла в бухгалтерию.

Так что я у нее в долгу. Почему бы непомочь хорошему человеку?

Папка оказалась довольно увесистой. Язапихнула ее в глубь стола и закрыла ящик на замок.

– Кстати, ты давно сидишь на диете?

Я посмотрела на циферблат:

– Уже четыре часа, а что?

– Заметно.

– Правда? – с надеждой спросилая.

– Конечно, заметно, –рассмеялась Светка. – Глаза голодные!

– Какой же он все-таки гад! Да как онсмел вообще? Сволочь!

Я обернулась и увидела двух девушек –очень молоденьких, худых, не в меру оголенных для сентября. Та, котораявозмущалась, красовалась в шортиках и высоких сапогах-ботфортах. А на ееподруге кофточка была с таким глубоким декольте, что при неосторожном движениигрудь рисковала вылезти на всеобщее обозрение.

Каюсь, я очень любопытна. И даже в плотномпотоке пассажиров метро, идущих к эскалатору, не упущу случая подслушать чужойразговор. Тем более что девушки так громко говорят, что другого выхода у меняпросто не остается.

– Значит, так прямо и сказал, чтоуходит к другой? – уточнила вторая подруга.

– Так прямо и сказал! Ты бы видела,на кого он меня променял – на корову!

– В смысле?!

– Ну не на буренку же! На жирнуюстерву. Да еще и старую притом, лет тридцати.

– Он что, псих?

– Я специально их выслеживала! –Голос первой кипел от возмущения. – Думала, может, морду этой шлюхерасцарапать, чтобы неповадно было чужих мужиков отбивать. А когда ее увидела,то чуть не упала. Это просто мрак! Прикинь: вылитая слониха, ноги как бочки. Иодета как чучело, в какой-то балахон, наверное, думает, что таким образомскроет свой жир. Да там столько сала, что ей нужно в занавеску заворачиваться!

Подруга захихикала. А я подумала: может,мне и не надо вовсе худеть? Я-то еще ничего, в рамках приличий, а ведь естьдействительно полные дамы, которые разжирели до безобразия. И вот поди ж ты,даже в таком состоянии умудряются найти свое женское счастье!

– Видишь эту толстуху в зеленомплаще? – неожиданно завопила рассказчица. – Ну точная копия тойслонихи! Прямо близнец!

Я с интересом огляделась в поисках толстухи.Что-то никто не подходит под описание. И тут до меня дошло: да ведь это я – взеленом плаще! Я оглянулась на девчонок, так и есть – они пялятся на меня вовсе глаза.

Я поймала свое отражение в окнахотъезжающего поезда и не узнала себя. Колобок на ножках. Нет, этого просто неможет быть! Я другая! Да, никогда не считалась худышкой, но у меня приятнаяполнота, милые глазу округлости, талия... была когда-то...

Приходили и уходили поезда, народ штурмомбрал вагоны, а я стояла, прислонившись к мраморной колонне, и слезы капали уменя из глаз.

Как такое может быть?! Ведь невозможнорастолстеть до такого состояния и не заметить. Каждый день я смотрюсь взеркало, только сегодня утром разглядывала свою помятую физиономию. Почему же яне видела, во что превратилась моя фигура? Очевидно, изменения накапливалисьпостепенно, и сознание их не фиксировало. А сейчас, отраженная в непривычномракурсе, я увидела себя во всей красе.

Однако это был знак свыше. Сначала Зойка,теперь вот эти малолетки с их ехидными замечаниями – сама судьба подсказываетмне, что надо приводить себя в порядок. Вот похудею, обзаведусь стройныминожками, замечательным цветом лица, тогда посмотрим, кто посмеется последней!