– Вы убедительны, Ван Кертис. Я ваш навеки.

– Не сомневался в этом ни минуты. – Кертис передёрнулплечами. – Холодно, Кей. Пойдёмте в кабинет, не хватало лишь простудиться.

Пол под ними послушно ушёл вниз. Они плыли в чёрной капсулесилового поля, и Ван Кертис с любопытством разглядывал человека, которомупосулил самую великую награду – и самые страшные муки со времён сотворениямира. Он был богом – странным богом Империи Людей, получившим право карать имиловать, убивать и возвращать жизнь. Богом, боявшимся сделать шаг срукотворного Олимпа.

– Ваш сын умеет водить малые межзвёздные корабли? – Кей,казалось, уже забыл о недавнем разговоре.

– Не только малые.

– Оружие?

– Ручным владеет неплохо, корабельным – хорошо. Хуже схолодным… все эти плоскостные мечи и прочая экзотика.

– Физически развит?

Кертис коротко хохотнул, похлопал себя по мягкому брюшку:

– Не в пример мне. Я бы сказал, что для своих лет он развитпрекрасно.

– Что ж, вполне терпи… – Кей поднял глаза. – Сколько емулет, Кертис?

– Он родился шестнадцать лет назад, – вкрадчиво начал ВанКертис.

Кей поморщился, но в гримасе этой было больше облегчения,чем недовольства.

– Биологически же ему двенадцать с небольшим лет.

– Да что вас не устраивает, Кей? – Кертис мерил шагамикабинет. То ли для контраста с «кабинетом» на крыше, то ли по иной причине,этот был очень мал. Пять на пять метров, стол с креслом и диванчик перед ним.Кей развалился на диванчике, хозяин на кресле не усидел. – Отец с малолетнимсыном далеко не самая подозрительная парочка. Летите на Грааль в поисках новыхтоваров – наркотики, руда, экзотическое зверьё. В чём дело?

– Кертис, я повторяю – мне никогда не приходилось работать сдетьми. Я их просто не люблю.

– Да знаю я это! И про приют на Альтосе… вся ваша толпамалолеток, эвакуированных с Трёх планет перед десантом сакрасов. И нравы, иобиды… разве что не в курсе, кто из сверстников принуждал вас к сексуальнойблизости, а кто просто макал башкой в писсуар. Я знаю, вы были физически самымслабым. Долго терпели. Потом прирезали ночью пару своих мучителей и удрали.Прибились к гастролирующей цирковой группе…

Кей заледенел.

– Говорят, вы все на Второй…

– У вас там две отмели и океан гнилой воды…

– А жабры у тебя есть? Ребята, макнём Кея поглубже…

Ему просто не повезло. Он попал в блок, где жили мальчишки сТретьей планеты «Трёх Сестёр», трёх обитаемых планет системы Шедар. Ошибка вдокументах… Вторая и Третья враждовали много лет, до того дня, когда жаждущиежизненного пространства сакрасы не заставили человечество сплотиться. Взрослыепомирились. Взрослые вместе вели боевые корабли, вместе работали на заводах,вместе погибали в планетарных десантах. Для детей осталась лишь та война – другс другом.

– Если ты будешь послушным…

– Пацаны, кто первый?

– Кей, мне сказали, что ты здорово…

Он не заметил, как встал, преградив путь размышлявшему вслухКертису:

– …Конечно, после тех печальных лет человеческое отношениесо стороны взрослых людей повлияло на вашу психику. Хороший психиатр мог быпомочь…

– Кертис, – он взял своего нанимателя за лацкан костюма, –даже то, что вы бог… или дьявол… даже ваш паршивый аТан, купленный у наивныхпсилонцев, даже обещанные тысячи лет в аду… Вы не должны рыться в моей жизни.

Кертис с недоумением посмотрел на руку Кея, отрывающую егоот пола. Сдвинул брови, поднимая взгляд.

– Простите, Кей, – дрогнувшим вдруг голосом произнёс он. –Вы слишком долго были для меня абстракцией, одним из кандидатов на величайшеепредприятие в истории. Я не мог не изучить досконально тех, кому собиралсядоверить судьбу сына и немалое количество тайн. Это естественно, Кей. Но я былрезок, я забыл, что вы рядом, что вы испытаете боль. Прошу вас извинить меня.

– Кажется, я понял, почему вы добились таких высот, –разжимая руку, прошептал Кей. Лишь сейчас до него дошло произошедшее. Он поднялруку на бога.

И бог извинился.

– Я надеюсь, вы справитесь с эмоциями. – Кертис уселся надиван, жестом приглашая Кея сесть рядом. – Мой сын не относится к разрядумалолетней шпаны.

– Он ребёнок.

– Ему шестнадцать, Кей.

– Ему двенадцать биологически! Когда я возвращаюсь в этотело – тридцатилетнее тело, то чувствую, как меняется мир. Психика – случайныйнарост на железах внутренней секреции! Ваш сын не утратил знаний, но он неюноша, он снова мальчишка, я уверен. Почему вы, вы, хозяин «аТана», так редкоснимали матрицу с его тела?

– А вы помните снятие матрицы с вас?

Кей поморщился.

– Три процента людей прерывают снятие матрицы и отказываютсяот аТана. Отказываются от бессмертия, Кей! Зная, что надо вытерпеть лишь один раз!Половина моих инженеров бьётся над проблемой безболезненного молекулярногосканирования. За двести лет – никаких результатов. Я люблю своего сына. Яотсканировал его тело и вживил нейронную сеть, как только врачи дали на этосогласие. Я повторил сканирование в двенадцать лет. У меня не хватало духузаставить его пойти на это снова. Мы договорились – в восемнадцать онсканируется, и это тело будет у него базовым. Как бы не так… Океан, Кей! Онутонул! Судорога свела ногу, и…

В этот миг Кей подумал, что жалеть можно даже бога. Дажезная, что тот не нуждается в жалости. Кертис снова смотрел в никуда – в чёрноекружево своей длинной памяти.

– Знаете, как оживают утопленники, Кей? Они кашляют,выхаркивая воду, которой нет. Царапают грудь, потому что здоровые лёгкие ещёболят…

– Кертис, мне очень жаль… стоит ли посылать подростка…

– Мне некого больше послать, Кей. Слуги могут предать,друзья – тем более. Моя жена… это лучшая жена, которую можно купить. Онаукрашение любого вечера. Она прекрасная мать Артуру. Она даже любит меня – а немои деньги – и знает, о чём можно говорить и о чём нет. Но она упадёт в обморокпри первом выстреле, а половина встретившихся вам мужчин захотят ею обладать.Ну а вы, пожалуй, забудете об обещанном наказании… и наставите мне рога!

Ван Кертис захохотал:

– Смиритесь, Кей. К сожалению, у меня только один сын. Когдабессмертен, с наследниками не торопишься. Ему я могу доверять, а он способенсправиться с заданием. У вас есть большой сладкий пряник и крепкий кнут.Договорились?