- Нет, с тремя любовниками, - сердито ответила она.-Что, сегодня городская телефонная станция бастует? Что за манера являться беззвонка? Может, я не одета или вообще еще сплю. Или, к слову сказать, слюбовником.

- А я не миллионер, в отличие от некоторых, - Корот-ков выразительно ткнул в нее пальцем, - у меня собственного мобильника нет, а услужебного батарейка села, я его всю ночь эксплуатировал. Уже в машине сидел, вконтору ехать собирался, когда вдруг сообразил, что до тебя по прямой десятьминут езды. Вот и решил заехать кофейку выпить.

- И поесть? - уточнила Настя.

- Ну... если дашь, то не откажусь, само собой.

- Ладно, - вздохнула она, - проходи. Придется тебякормить, начальник все-таки. А кстати, откуда ты, собственно говоря, ехал комне "по прямой"?

- Из парка "Сокольники".

- Понесло же тебя с утра пораньше, - пробормоталаНастя, замешивая тесто.

- С ночи, если быть точным.

Она подозрительно посмотрела на Юру. Он опять допозднаторчал на работе, не ехал домой, чтобы не нарываться на очередной скандал ссупругой. И конечно, поехал вместе с дежурной группой "на труп". Ноесли так, то у Короткова должны были быть все основания полагать, что этот трупможет повиснуть на их отделе, поэтому лучше все узнать и посмотреть самому. Навсякий случай. Так бывало уже не раз.

- Понятно, - протянула Настя. - И кого у нас вСокольниках на этот раз замочили? Опять бомжей? Или бандюки друг другапостреляли перед сном, чтоб крепче спалось?

- Пальцем в небо, - фыркнул Юра. - Там вообще такой коллаж- волосы дыбом встают. Ты, кстати, сериалы по телику смотришь?

- Нет. А при чем тут сериалы?

- Серая ты, Каменская! Но хотя бы про режиссера НатальюВоронову слышала?

- Да не слышала я ни про какую Воронову! Что ты мнеголову морочишь! рассердилась Настя.

- Ну, короче, эта Воронова - известный режиссер, снялауже два сериала, сейчас снимает третий. В аккурат в Сокольниках. Вчера поздновечером убит водитель ее съемочной группы Теймураз Инджия, по предварительнымприкидкам член сокольнической преступной группировки.

- Ясно, - бросила Настя. Убийство члена преступнойгруппировки ее мало интересовало, этим должно заниматься региональноеуправление по борьбе с организованной преступностью. Она поставила тесто вхолодильник и критически оглядела имеющиеся продуктовые запасы. - Ты пирожки счем хочешь, с мясом или с капустой?

- И с тем, и с другим, - быстро ответил Коротков, жадноблеснув голодными глазами. - А скоро будет готово?

- Нет, еще часа полтора как минимум. У меня пока всемедленно идет, я же только учусь. И две начинки точно не осилю, так что выбирайодну какую-нибудь.

- Тогда с мясом. И дай бутербродик, а? А то я полторачаса не выживу, в последний раз ел вчера часов в семь вечера.

Настя быстро сделала ему бутерброд с сыром, свежим огурцом илистьями зеленого салата и приступила к приготовлению мясной начинки дляпирожков.

- И за каким, извини, интересом тебе сдался этотводитель? - спросила она через некоторое время, когда Коротков сжевал бутерброди снова обрел способность говорить. - Это же не наша епархия.

- Ну наконец-то! А я уж испугался, что ты все мозги вкулинарную науку направила и совсем нюх потеряла. Жду-жду, а ты все неспрашиваешь, как будто так и надо, чтобы я на труп братка очередного выезжал.Так вот, подруга, водителя съемочной группы убили, а жена сценариста,присутствовавшая на съемках, исчезла.

- Куда? - машинально спросила Настя, внимательно гаядяна острое лезвие ножа, которым резала лук.

- А кто ж ее знает? Вот в этом весь фокус и состоит.Режиссер на месте, сценарист на месте, никуда не делись, а жена сценариста каксквозь землю провалилась. При этом, заметь себе, она никак не может бытьсвязана с сокольнической группировкой, потому что она вообще не москвичка. ИзКемерова приехала, вместе с мужем. Пошла вместе с водителем в ближайшее кафеперекусить. А потом водителя, этого Инджия, обнаружили в виде трупа, а ее необнаружили вообще. Так что готовься на всякий случай, не исключено, что завтраты поимеешь эту историю в виде служебного задания.

- Спасибо, - хмуро откликнулась Настя, - ты всегдаприходишь в мой дом с приятными известиями и милыми сувенирами. И чего ты домойвчера не ушел, а?

Коротков некоторое время помолчал, потом поднял на Настюмгновенно потускневшие глаза:

- Я ушел. А потом вернулся.

- Зачем?

- Нужно же было куда-то из дома уйти. Я Ляльке сказал,что ухожу от нее. Интеллигентно выражаясь, попросил ее дать мне развод. Ты жезнаешь Ляльку... После такого заявления оставаться дома я уже не мог. А к комуя пойду в десять вечера-то? Вот и вернулся в контору. И в Сокольники поперся,чтобы хоть чем-то заняться, делать что-нибудь. Понимаешь? К тебе вот пришел...Ты меня не выгоняй пока, ладно? Я что-нибудь придумаю, найду, где осесть, уменя уже есть идеи. Просто так внезапно все получилось, что я пути отхода неуспел подготовить. Мне же, кроме тебя, податься не к кому, у всех семьи, дети.

Коротков опустил голову и горестно вздохнул. Настя молчапогладила его по голове и вернулась к кулинарным забавам. Значит, не у нееодной происходят перемены в жизни. Вот и у Юрки тоже... Может, это полоса такаяпошла?

И все-таки он появился. Не во время похорон Ани Симоновой, агораздо позже, через полтора месяца. Выждал, когда пройдут сороковины, ипоявился в Камышове. К самой Клавдии, убитой горем матери, схоронившей обоихдеток, не приходил, однако сделал многое, чтобы облегчить ей существование. Кпримеру, нанял бригаду мастеров, заплатил, назвавшись давним другом сынаКлавдии Юрки Симонова, хорошие деньги, чтобы они в кратчайшие сроки привели впорядок дом и приусадебное хозяйство. Нашел в городе женщину - недавновышедшего на пенсию врача - и договорился с ней, что та будет ежедневноприсматривать за вмиг сдавшей Клавдией. Тоже денег дал немало, правда, выдалсебя не за Юркиного друга, а за Анюткиного. С толстым кошельком наперевессходил в городскую больницу и взял с главного врача слово, что ежели КлавдииСимоновой понадобится стационарное лечение, то все будет организовано повысшему разряду. Еще в кое-какие городские службы наведался, долларами осыпал,чтобы вдова и осиротевшая мать ни в чем отказа не знала и никаких проблем неимела. Даже на кладбище сходил, заплатил за уход за могилой, где похороненытрое Симоновых. И в гранитной мастерской побывал, денег дал на новый памятник.И всюду, где бывал, произносил примерно одинаковые слова о том, что он, самособой, не местный, но если то, что им оплачено, выполнено не будет, то онузнает об этом сей же час, и расплата последует неминуемая и скорая. Говорилвежливо и негромко, но весьма и весьма убедительно.