Катерина не стремилась похудеть. Она искренне считала, чтохорошего человека должно быть много, и не сомневалась, что большинство мужчинпредпочитает полных женщин. Но вредные подруги постоянно пилили ее и призывалик здоровому образу жизни. Но как же тогда снимать стресс? Этого Катя решительноне понимала.

Через полчаса, когда она допила маленькую чашечку кофе иприкончила третье пирожное (или, кажется, четвертое), на душе у нее сталогораздо легче. Все сегодняшние неприятности отступили и забылись. Жизнь сновабыла прекрасна и удивительна. Катерина расплатилась, поднялась из-за столика иуверенной походкой направилась к дверям.

– Женщина! – окликнула ее официантка. – Вы свойчемоданчик забыли!

Катя помрачнела: она действительно напрочь забыла об этомчертовом чемоданчике.

С тяжелым вздохом она вернулась за кейсом и наконец покинулагостеприимное кафе.

Выйдя на улицу, она первым делом увидела того потертогомужчину, который заглядывал в окно.

Он стоял перед витриной соседнего обувного магазина, засунувруки в карманы едва ли не траченного молью плаща, и делал вид, что изучаетженские босоножки со стразами.

«Наверняка маньяк, – опасливо подумала Катерина. –Вылитый Чикатило! И явно меня поджидает!»

Тут ее взгляд упал на уличные часы, и она охнула: за кофе спирожными она совсем забыла о Жанне и выставке!

Маньяк тут же вылетел у нее из головы: рассерженная Жаннастрашнее любого Чикатило, а в том, что она накалена до предела, можно несомневаться.

В это время на Каменноостровском показалась маршрутка. Катярадостно взвизгнула, замахала руками и бросилась ей наперерез. Боковым зрениемона заметила какое-то движение справа по курсу, но не обратила на неговнимания. Только подбегая к затормозившей маршрутке, она увидела, что потертыйтип бросил свое увлекательное занятие и устремился в том же направлении, чтоона – то ли пытаясь остановить Катерину, то ли рассчитывая сесть в ту жемаршрутку. Траектории Кати и незнакомца пересеклись.

Катерина попыталась притормозить, но она набрала слишкомбольшую скорость, да и ее избыточный вес сыграл свою роль. Короче, она налетелана мужчину и отбросила его с дороги, как скорый поезд отбрасывает пушинку.Незнакомец отлетел в сторону и забормотал что-то нечленораздельное. Катя нестала прислушиваться, она нырнула в маршрутку и захлопнула за собой дверь.

– Поезжайте скорее! – кинула она водителю, протягиваяему деньги. – Этот тип меня преследует!

– Конэчно, дорогая! – с сильным кавказским акцентомотозвался водитель, срывая машину с места. – Только я его очэнь понимаю:такая красивая жэнщина – и одна!

«Точно, худеть надо! – с грустью подумалаКатерина, – А то мне скоро водители маршруток и ларечники проходу даватьне будут!»

Маршрутка переехала мост, миновала Летний сад, Инженерныйзамок, свернула направо.

– Остановитесь на следующем светофоре! – попросилаКатерина.

– Конэчно, дорогая! – водитель притормозил и бросил ейвслед: – Тэлефон дай!

– Разбежался! – беззлобно отозвалась Катя и устремиласьк цели.

Известное арт-кафе «У бездомной кошки» располагалось вбольшом сводчатом подвале в самом что ни на есть историческом центре города – вдвух шагах от Большого зала Филармонии, рядом с Русским музеем и тремятеатрами. По причине такого удачного расположения выставки и вечера,проходившие в этом подвальчике, пользовались большой популярностью средихудожественной интеллигенции.

Обычно перед входом толпились какие-то творческие личности,легко опознаваемые по кудлатым бородам и художественному беспорядку в одежде.Но сейчас на ступеньках подвальчика было совершенно пусто, если не считать тойсамой бездомной кошки, которая дала имя этому популярному заведению. Да и этакошка была какой-то странной – она стояла совершенно неподвижно, выгнув спинуна манер верблюда и задрав облезлый хвост.

Присмотревшись к кошке, Катерина поняла, что она не живая, аотлита из бронзы.

Дверь «Бездомной кошки» была заперта, и открыли ее толькопосле робкого Катиного стука.

– У нас сегодня спецмероприятие, – сказал широкоплечиймолодой человек с оловянным взглядом, неприязненно осмотрев Катерину с головыдо ног.

– А я как раз туда! – радостно сообщила она. – Уменя и приглашение есть!

Поскольку в глазах стража дверей металла не убавилось, ктому же он очень недоверчиво смотрел на ее куртку, Катя поставила чемоданчик напол и стала рыться в карманах, подумав, что подруги ругают ее за то, что вечновсе таскает в карманах, а вот ведь если бы приглашение было в сумке, его быукрали. И ключи. И мобильный телефон. А так все нужные вещи на месте.

Но для того чтобы все помещалось в карманах, нужно иметьбольшие карманы. Они, конечно, отвисают, и вид у куртки такой неприглядный… Этоговорила Ирина, а Жанна, которая все вещи называла своими именами, прямозаявляла, что у Катерины в этой куртке цвета болотной жижи, вид как у бомжихи.И что еще немного, и ей начнут подавать на бедность, запросто можно встать влюдном месте и тянуть: «Поможите люди добрые, мы люди не ме-ест-ные, хатасгорела-а!»

И Катя на встречу с Жанной хотела надеть пальто и красивыйшарф. Но отвлеклась, разбирая свои лоскутки, а когда спохватилась, то временина сборы уже не осталось, пришлось натянуть, что под руку попало, это и былалюбимая куртка.

Приглашение нашлось быстро, и молодой человек посторонился,пропуская Катю, но лицом не потеплел.

– Со мной еще подруга, она не приходила? – тараторилаКатя, на ходу снимая куртку. – Такая женщина яркая, экстравагантная…

–"Как вы? – молодой человек позволил себенекоторый сарказм в голосе.

– Что вы! – Катерина никакого сарказма неуслышала. – Гораздо интереснее!

– Ну-ну, – фыркнул парень и отвернулся, а Катя в этовремя сбросила куртку ему на руки.

То есть ей так показалось, потому что куртка свалилась напол с оглушительным звоном – как уже говорилось, в карманах были ключи и ещемного нужных вещей. Катерина обернулась и увидела, что молодой человек стоит,опустив руки по швам и глядя в сторону плаката, который извещал посетителейарт-кафе о том, что сегодня, двадцать третьего апреля, состоится открытиехудожественной выставки «Истинно материальное искусство».

– Ну хотя бы гардероб-то у вас есть? – упавшим голосомспросила Катя.

– Влево по коридору, – последовал невозмутимый ответ,глаза молодого человека по-прежнему напоминали оловянные пуговицы.

Катя подхватила вещи и пошла по темному узкому коридорчику,который заканчивался тремя вешалками.

«Наверное, Жанна не дождалась меня и ушла, – печальнодумала она, – и теперь обиделась, и будет ругаться. Внутрь ее не пустилэтот, с оловянными глазами, приглашение-то у меня. Ой, как нехорошополучилось…»