— Да где придется. Непутевый он. Хорошо хоть мать невидит всех его выкрутасов, царство ей небесное. И жалко его, дурака, и надоелон так, что уж сил нет никаких терпеть. Вот разъедемся, пусть живет как знает.Выселяют нас, сказала она с гордостью, — только мы с Олегом остались,остальные, у кого семьи, уже выехали. И мы через две недели переедем, такбарышня сказала, только вчера была.. уж и бумаги получили. Я Олежкину спрятала,чтоб не затерял по пьянке. Без бумаг сами знаете…

— А у Олега машина есть? — спросил Стас, хотя могбы и не спрашивать, понятно, что у пропойцы нужной нам «хонды» нет.

— У Олега? Да откуда… дружок его, правда, на машинеездит.

— А какая у дружка машина, случайно не знаете?

— Нет, сынок. Машина и машина, цветом как топленоемолоко. А зачем вам Олег, работу предложить хотите? Он хороший каменщик и еслине запьет, сделает все в лучшем виде. Все гаражи вон по ту сторону его. Никтоне жаловался.

— Когда его лучше всего застать дома? — игнорируяее вопрос, поинтересовался Стас.

— Лучше с утра. Вечером может припоздниться, да инапиться тоже может, а с пьяным какой разговор. Лучше часиков в восемь утра.

— Спасибо, — сказал Стас и, попрощавшись,направился к машине, старушка дождалась, когда мы отъедем, и лишь после этогоскрылась в доме.

— Может он на машине друга катается? — высказала ядогадку.

— Может, — пожал плечами Стас, но я особо нерадовалась. Заковыка была в том, что парень, трижды встреченный мною, назапойного вовсе не походил. Ни лицом, ни манерами, ни одеждой. Впрочем, если втот момент он как раз пребывал в межзапойном состоянии…

Мои размышления прервал звонок на мобильный Стаса, онответил, а я начала прислушиваться, потому что звонок напрямую касался нашихрозысканий. Звонивший представился господином Шестопаловым, заместителемГоловкина, и предложил встретиться. Мы, в который раз за день, полетели черезвесь город и вскоре тормозили возле офиса «Белого паруса». Офис выглядел весьма— достойно, облицовка мрамором, крыльцо с колоннами, в холле дежурил молодойчеловек, который отнесся к нам с теплотой и вниманием. Через две минуты мы былив кабинете Шестопалова, который решил угостить нас кофе.

Надо сказать, что рабочий день для большинства граждан давноуже закончился, коридоры опустели, из-за дверей не доносилось ни звука, но коеу кого, в том числе у хозяина этого кабинета, трудовой порыв еще не иссяк, чемуя, по понятным причинам, радовалась, как всякий лодырь я уважала чужоестремление к труду. Стас с Шестопаловым , встретились по-приятельски, меняпредставили и я с удовлетворением отметила, что вызвала у Шестопалова интерес.Надо Ритке рассказать, пусть порадуется, вокруг столько мужчин со средствами иу всех ко мне симпатия. Может мне все-таки удасться выйти замуж? Тут явспомнила о своем обычном невезении и загрустила, далее мысль перешла насобытия сегодняшнего дня и от грусти метнулась к беспокойству. Что бы мысегодня не делали, нас преследовали неудачи, а почему? Да потому что ясопровождала Стаса. Ох, ты Господи… Передо мной встал выбор: либо несопровождать его, либо надеяться, что удача все же улыбнется.

Выбор я сделать так и не успела, Стас, выпив кофе, заговорило Севке.

— Его подруга утверждает, что у него в вашем офисе былсобственный кабинет и даже с табличкой «коммерческий директор».

Шестопалов, выслушав Стаса, засмеялся и дважды кивнул.

— Точно-точно. Лукин, то есть ваш Севка, имел дело сомной, хотя вряд ли это можно назвать делом. Короче, это я с ним контактировал.Никаких проблем никогда не было и относился я к нему неплохо. Нормальныйпарень, знаешь, без этой дурацкой распальцовки и прочего. Короче, когда онобратился ко мне с просьбой, я согласился помочь, да и просьба-то былапустяковая, скорее даже смешная. — Шестопалов в самом деле засмеялся ипродолжил:

— Является ко мне Севка месяца полтора-два назад ирассказывает, что познакомился с бабой… прошу прощения. Женщина состоятельная,муж у нее Смородин, король утиля, ты наверняка о нем знаешь. — Стаскивнул, а я нахмурилась, в следующий раз при знакомстве стоит называть фамилию,дабы ничего подобного не выслушивать. — Так вот, Севка запал на дамочку ихотел произвести впечатление, соврал ей, что он у нас коммерческий директор.Просил выделить кабинет на полдня и даже табличку принес. Ну, я и согласился.Это же вроде шутки.

— Но ведь дамочке ничего не стоило, к примеру,позвонить…

— Да она дура дурой. Севка сказал, раз увидит иуспокоится, он ей что-то там наплел, мол звони только на мобильный, в фирму —ни-ни.

— Занятно, — кивнул Стас, косясь на меня.

— Говорю, это было вроде шутки.

Из последующего разговора я сделал вывод, что Головкинсвоего зама в детали нашей с ним беседы не посвящал, скорее всего простопопросил ответить на вопросы по поводу Севки. Парень оказался на редкостьболтливым, я-то решила мы уже все выяснили и сейчас отправимся восвояси, ноСтас продолжал сидеть и я, естественно, тоже.

— Потом король утиля скончался и Севка перебрался к еговдове. Думаю, рассчитывал поживиться.

— Он что, сутенер? — вроде бы удивился Стас.

— Севка? Нет… но… ты что, не в курсе? У ее почившегомуженька должны были быть сумасшедшие бабки, он еще в советские времена стольконаворовал, сколько нам с тобой ни в жизнь не заработать. Но была у него шиза,до смерти боялся банков и никогда ничего на себя не оформлял. Даже машины. Такчто денежки где-то лежат мертвым грузом.

— Почему же мертвым, раз есть наследница?

— Не одна, а две. У него дочь от первого брака. Девкалет двадцати с небольшим, говорят, красоты невероятной и жутко скверногохарактера, прошу прощения, — повернулся он ко мне, я было испугалась, чтоон каким-то образом узнал меня, оказалось, просто извинялся за недоброе слово вадрес женщины.

— Ничего-ничего, — с перепугу пробормотала я.

— Ну, подобраться к дочке нет никакой возможности. Авдова покладистая, вот Севка за ней и приударил, только в поисках сокровищ онне преуспел. Скорее всего и вдова о них ничего не знает, муженек погибнеожиданно и при крайне подозрительных обстоятельствах. Может и не погиб вовсе,а попросту смылся и денежки с собой прихватил.

— Почему ты думаешь, что не преуспел? —поинтересовался Стас.

— Ну, если б действительно чего нашел, так не стал быденьги занимать под сумасшедший процент.

— Он занимал деньги? — очнулась я.