Я стиснула челюсти, пытаясь сконцентрировать все внимание на Шамвиле, что уже оказался в пяти шагах от нас, как тот внезапно остановился. В последний момент я успела схватить Ранфера за руку, которой он уже чертил в воздухе концентрические круги портала.

Табачный король вдруг стиснул зубы и коснулся пальцами виска. Закрыл глаза и резко выдохнул.

— Лючия, как голова разболелась, — проговорил он вдруг и резко развернулся к своим товарищам.

— Ну, что там? — крикнул Девон, звякнув цепью, ведущей к рукам Нашвила.

— Да нет здесь никого, — махнул рукой Шамвиль. — Пора уходить.

Ранфер тихо выдохнул и бросил на меня многозначительный взгляд. А я улыбнулась.

— Тебе повезло, — недобро проговорил тогда Девон отцу Ольтера, а Лосман добавил:

— Прости, брат, но ты должен понимать, что нам важна полная конфиденциальность. Я рад, что ты не привел хвост.

— Я никогда не собирался предавать братство, — процедил тогда Викс. — Вот только как вышло, что вы перестали предупреждать меня о целях и методах вашей работы?!

— Ты не смог бы понять, — развел руками Фурьет, подходя ближе и все еще потирая виски. — На этих тварей Селены повлиять можно только кровью и сталью. А ты слишком мягок для этого. Даром, что начальник Охранного отделения.

— Я видел в своей жизни слишком много крови, — спокойно ответил Викс. — И, к сожалению, не вся она была пролита оборотнями…

Через пару минут после этого тот же Шамвиль Фурьет, оказавшийся сильным магом, открыл портал и увел всех присутствующих из зала ратуши. А мы с Ранфером наконец-то смогли покинуть нишу в стене.

— Как у тебя это вышло? — спросил альфа, за руку выводя меня из тени. — Как ты смогла остановить Фурьета? Я так и не понял, но почувствовал легкую вибрацию лунным сплетением. От тебя словно исходила магическая волна.

Я хитро улыбнулась, одергивая себя, чтобы не задрать нос. Ну, хоть чуточку.

— Не знаю. Просто решила попробовать использовать силу. Даже если это не слишком-то логично.

— Ты все сделала правильно, — кивнул оборотень. — Мы не знаем, что в случае с тобой логично, а что — нет. Действуем интуитивно, и твоя интуиция — лучший советчик, чем чья либо другая. Я тобой горжусь.

Стало ужасно тепло внутри. И я покраснела, опустив голову и улыбаясь. Нос задирать уже не хотелось.

— Отправимся домой? — спросил тогда Ранфер, обнимая меня и притягивая к себе.

Я закрыла глаза.

Сегодня полвечера мы были максимально близко друг к другу. Я вдыхала его мягкий аромат с нотками лесного ветра, касалась его рук, груди, кожи. Но именно сейчас, когда в зале стало совершенно пусто, я ощутила его близость полностью и по-настоящему. Смогла наконец целиком впитать это удивительное чувство, которое делало меня целой.

— Давай сначала в лазарет, — ответила я тогда, уткнувшись носом в ворот рубашки и закрывая глаза. Мне очень хотелось оказаться сейчас совсем в другом месте, но я должна была удостовериться, что все в порядке с Тиль.

— Ольтеру нужно вернуть амулет, пока он не заметил пропажу, — продолжила я. — А еще я хотела бы поддержать подругу.

— Хорошо, — кивнул Ранфер. — А я за одно наведаюсь к Джерилу.

— Нет, — внезапно ответила я, поднимая голову к удивленному оборотню. — Давай сперва я.

— Ты хочешь с ним поговорить? — нахмурился он.

— Да. Возможно, он передумает насчет своего ультиматума после того… что случилось.

Ранфер приподнял бровь.

— Странная надежда.

— В любом случае, ты всегда сможешь поговорить с ним после.

Оборотень несколько мгновений молчал, а потом, кивнув, открыл портал.

Мы очутились прямо у дверей больничной палаты. Ранфер протянул руку вперед, предлагая мне войти, а сам остался сидеть снаружи на лавочке.

Я кивнула, открыла дверь и тихо проникла в помещение, где все также сидела Тилья. Вот только на этот раз Ольтер уже не был без сознания. Меня никто не заметил и так уж получилось, что я совершенно случайно подслушала их разговор.

Девушка сидела на табуретке, и ее лицо было красным и взволнованным. Ольтер как раз открыл глаза и, увидев девушку, ощутимо вздрогнул.

— Что ты тут делаешь? — спросил он хрипло и сжал челюсти.

— Я?.. — отрывисто переспросила она, стушевавшись. — Пришла узнать, как ты…

— В порядке, спасибо.

— Я слышала, на вас напал оборотень?

— Да, — холодный и сухой ответ.

Тиль опустила голову, что-то нервно перебирая в пальцах. Затем подняла взгляд и беспокойно произнесла:

— Тебе больно?

Ольтер сперва прищурился, оглядывая Тиль с ног до головы, а затем отвернулся.

— Нет. Все в порядке.

В этот момент девушка набрала в грудь воздух и на миг замерла. А затем нервно выдохнула:

— Я волновалась.

И в этой короткой фразе было столько недосказанного, что мне стало ужасно неловко подслушивать. Хотя мне и так было неловко, а теперь и подавно.

Но Ольтер повернул к ней голову, и на этот раз его взгляд показался мне особенно ледяным. Светлые глаза будто покрылись морозной пеленой, а уверенные линии подбородка и губ стали жесткими.

Он выдержал многозначительную паузу и жестко бросил:

— Не стоило.

На этот раз Тиль кивнула. Она тут же встала со стула и неловко пробормотав: "Прости", заспешила к выходу из палаты.

Около двери она увидела меня, но не стала останавливаться. На мой окрик она лишь вскинула руку и, хлопнув дверью, исчезла в коридоре.

Я же перевела взгляд на мрачного, как туча, Викса и громко проговорила:

— Ты идиот.

И фыркнула, забыв обо всем и намереваясь уйти.

Мне лишь показалось, что губы парня сложились в тихий ответ: "Я знаю" прежде, чем он отвернулся, снова взглянув в темное окно.

Но все же громко и вслух он ничего не сказал. В отличие от Джерила, который внезапно окликнул меня, когда я уже собиралась выйти, послав обоих парней куда подальше.

— Постой, Лена! — негромко позвал Девон, и я даже сперва не поняла, что это он, настолько неуверенно звучал голос.

Повернула голову и встретилась с серо-стальным взглядом.

Это обещало быть интересным.

За окном громыхнуло. Я бросила взгляд в желтоватое стекло, постепенно покрывающееся сеткой дождя. Поежилась, представив, что если бы ливень начался чуть раньше, я бы сейчас была насквозь мокрая.

— Что ты хотел? — повернула голову к Джерилу. Парень выпрямился и сел в постели.

Сейчас он с явным неудовольствием разглядывал себя, обнаружив, что лежит на кровати наполовину перебинтованный.