– Нет. Он просто пошёл со мной… С ним всё будет хорошо? Вы же вылечите его?

– Конечно, вылечим. Воду уже наверняка доставили в лечебницу.

– Я давал ему воду. Она не помогла – придала сил только демону.

– Он уничтожен. Вода исцелит, не беспокойся, – заверил меня Ринчен.

Он разлил чай и поставил чашку передо мной:

– Пей. Тебе нужно протрезветь.

Крепкий, горький чай обжёг язык, растворил в себе ощущение дурного сна и остановил качающийся мир. В голове прояснилось, и всё вокруг стало до тошноты настоящим. Я сидел и не отрывал взгляд от стола, прячась за собственными волосами. Смотреть на Ринчена было очень сложно, хотя он не говорил ничего дурного и просто составлял мне компанию. Тоже ждал Бохая.

Я вздрогнул, когда передо мной легли две простенькие заколки.

– Возьми.

Я вскинул взгляд на Ринчена.

– Тебе неудобно простоволосым. Возьми, – пояснил Ринчен.

На мои глаза навернулись слёзы.

Я ожидал совсем другого. Я готовился к насмешкам, проклятьям и обвинениям в обмане, к темнице, возможно, пыткам. Не к чаю и точно не к заколкам.

Дрожащими руками, кусая губы и по-прежнему не поднимая глаз, я собрал волосы в традиционный мужской полупучок.

Бохай пришёл лишь под вечер, когда за окном сгустились сумерки.

– Император Алтан и принц Чан желают, чтобы ты вернулся к ним и продолжил службу в качестве господина Гармонии, – сказал он, рассмотрев меня и, видимо, найдя мой вид приемлемым. – Мы, жрецы храма Десяти Божеств, настояли на суде. Тебя ждут в главном зале. Ринчен, заклинателям тоже дадут слово.

Я вздрогнул.

Впрочем, разве я мог ожидать, что жрецы так просто спустят оскорбление? Разумеется, они хотели огласки, хотели наказать наглеца, посягнувшего на их звание и опорочившего его. А вся эта напускная мягкость Бохая… Зачем же растаптывать и унижать раньше времени, в одиночестве, когда это можно сделать громко и на всю столицу?

Ноги отказались повиноваться, и Ринчен с Бохаем взяли меня под локти. Так и привели меня в зал, под осуждающие взгляды жрецов, заклинателей и десяти статуй божеств. Для императора Алтана и принца Чана подготовили высокие, похожие на трон, кресла. Рядом с ними стояли главные жрецы и – моё сердце тревожно сжалось – бледный Тархан, что едва держался на ногах.

Меня подвели к ним и, надавив на плечи, опустили на колени. Главный жрец Хозяина земли заунывным голосом прочитал с бумаги моё настоящее имя, на кого меня, сына предателя, выучили в гареме, кому отдали, как я оказался в сопровождении императора и почему меня посчитали мёртвым.

– Своим рассказом императорский палач Тархан из рода Хуахэ подтвердил, что донёс до Октая весть о том, что император Алтан не посчитал ваш поступок по спасению принца Чана героическим и не подтвердил слово наследника. Далее вы пренебрегли долгом, прикинулись жрецом и направились в Южную провинцию, несмотря на неоднократные предупреждения Тархана. – Он закончил читать и пояснил для слушателей: – То есть Октай осознавал, что его действия – побег раба.

Я вздрогнул всем телом. В сердце вонзилась раскалённая игла и больно провернулась. Палача допросили первым, и он рассказал… Вот чего, а такого удара от Тархана я не ждал!

А он поймал мой взгляд и улыбнулся. Я не понял этой улыбки. На злорадную или виноватую она не походила…

Бохаю предоставили слово:

– Рассказывай, Октай. Рассказывай всё с самого начала. Как ты пришёл к мысли прикинуться жрецом, где взял одежду, откуда взял имя бога, что делал от его имени – всё.

И я рассказал.

Словно со стороны слышал свой голос, рассказывающий про первый сон, который привиделся мне в покоях принца Чана, а также про то, к чему привело моё решение последовать видению…

– Подтверждаю, – кивнул принц Чан. – Всё так и было.

Бохай кивнул и сделал пометку на своём свитке.

– Дальше, Октай.

Я сглотнул и продолжил. Рассказ о поездке с принцем и сражении с сяньли не занял много времени. Принц подтвердил, что посчитал мой поступок героическим, а меня – умершим. Тархана ни о чём не спросили – видимо, объяснения своему поступку он дал раньше.

Причину, по которой жрец Владыки Гроз поделился со мной запасным нарядом, я обосновал легко – в конце концов, у нас и правда не было другой приличной одежды. Но почему я заплел жреческую косу – так и не смог.

Бохай трижды спрашивал меня, почему я так поступил.

– Я не знаю. Поддался порыву, – снова и снова повторял я.

Когда зашла речь о знакомстве с Ринченом, слово взял сам заклинатель и очень обстоятельно и подробно рассказал о бое с собственной проклятой тёщей и её погребении.

– Вы навещали ту деревню после погребения? – спросил Бохай. – Были ли у жителей какие-нибудь жалобы?

– Жалоб не было, – ответил Ринчен и затем подробно пересказал жрецам историю их появления в деревеньке Гургани и встречу с отступником и его женой-оборотнем.

– …Она потребовала божьего суда, и на зов пришёл Октай. Он рассудил дело миром и заключил, что в поединке нет необходимости.

– Почему ты пришёл, Октай? – поинтересовался Бохай.

– Потому что Ло громко кричала и звала меня. Я вышел на шум, – недоумевая, пояснил я. Какая ещё могла быть причина?

– Что именно ты услышал? – спросил император Алтан.

От его вопроса я растерялся ещё сильнее. Какая им была разница, что именно я услышал? Что вообще происходило?

– Э-э… Я требую божьего суда над своим мужем, – припомнил я. – Ещё позвала меня по имени.

Бохай сделал ещё одну пометку.

– Разве ху яо не нечисть? – уточнил принц Чан.

– Нечисть, – ответил Бохай. – Но нечистью они признаны лишь из-за того, как именно приобретают разум и человеческий облик. Они появляются на свет через рождение и изначально являются лисицами. Поэтому обладают душой и могут взывать к Небесам, если того пожелают, – и резко повернулся ко мне. – Ты торговал талисманами?

– Да. Я же говорил. Я покупал и перепродавал с наценкой…

– Нет. Я о том, изготавливал ли ты свои собственные талисманы, какие-либо символы или изображения Нищего принца?

Я замялся.

– Эм… Ну…

– Изготавливал, – за меня ответил Ринчен и вытащил из рукава кусок рисовой бумаги, на котором я со стыдом увидел собственноручно нарисованное то ли колесо, то ли шляпу. – Также в Цагане появились изображения Нищего принца для домашних алтарей. Их делают жители Гургани.

– Как работают талисманы Нищего принца? – спросил принц Чан.

– Бесполезная вещь в бою, – ожидаемо заявил Ринчен. – Мы разбирались с древним могильником, из которого лезли цзяньши. Мой ученик оторвался от нашей тройки. Его силы уже