–Осторожнее, Валерика, – без весомой угрозы в голосе произнёс он. – Ты сильна и влиятельна, но отнюдь не всесильна. Клавдиан тоже считал себя неприкосновенным – и мы оба знаем, как он кончил.

Верховную настоятельницу, похоже, слова надзирателя не тронули. Она беспечно пожала плечами.

–У каждого из нас свой путь служения Владыке. Клавдиан же, да смилостивиться Он над грешной душой епарха, оступился. Я такой ошибки не допущу.

На следующем занятии дети заметили отсутствие Ионы; выражение боли и скорби исказило их юные лица. Ещё на подходе к кабинету сердце Руксуса предчувствовало беду, – и его опасения подтвердились. Методор так же не выглядел особо счастливым.

–Иона ведь…не опаздывает, верно? – глухим тоном пробормотала Марианна. – Обычно она приходит…приходила раньше нас.

–Она ушла тропою света и раскаяния, – Методор в мрачной торжественности развёл руками.

Руксус от чувства бессильной злобы сжал кулаки.

–Да как они посмели…

–Все мы лишь инструменты в чужих руках, а инструменты, как известно, можно чинить, менять, и…ломать.

Марианна тихо заплакала, Каме помрачнел, Руксус от злости не находил слов.Весь тот урок мальчик не мог сосредоточится, мыслями возвращаясь к Ионе. Да, он едва её знал, да и её нервозное поведение ему не очень нравилось, но всё-таки она была таким же псайкером, его сестрой по несчастью. Впервые в жизни Руксус встретился с наглядным примером бескомпромиссной жестокости в системе обучения псайкеров, которой его так пугали всё это время. Все в один голос ему говорили о том, что если не сможешь контролировать свои силы – от тебя избавятся. До этого момента мальчик в глубине души всё-таки надеялся, что это не более чем страшные сказки, но теперь… Теперь Ионы нет, и Руксус уже не сомневался в том, что его ждёт та же незавидная страшная участь, если он покажет себя недостойным, проявит слабость. «Спасибо, Иона», вознёс мальчик мысленную благодарность. «Мы были едва знакомы, но мне всё равно жаль, что с тобой так поступили. Надеюсь, Император будет милостив с тобой».

С той ночи Руксуса стали мучать кошмары. Сны потеряли былую безмятежность еще с момента, как он пробудил свои силы по-настоящему, на первом уроке Методора, но теперь всё стало настолько плохо, что мальчик уже боялся засыпать.Ему снились на первый взгляд прекрасные, бескрайние просторы. В них ярко светилось множество цветов, самых разных, от ярко-фиолетовых до тускло-красных. Бесконечная радуга, тянущаяся в вечность. Сначала мальчик любовался открывшимся перед ним видами, но затем он понял, что они отнюдь не пустынны. Обитатели этих завораживающих просторов выходили к нему, – но мальчик не успевал их толком рассматривать, просыпаясь на этом моменте в холодном поту. После пробуждения сон обратно уже не шёл, и до самого утра Руксус просто лежал, бессмысленным взором смотря куда-то вдаль.

Прошло полторы недели, и пережитого мальчик заметно исхудал, лицо его несколько осунулось, а взгляд принял необычайную серьёзность. Несмотря на внешность семилетнего ребенка, Руксус теперь смотрел взором взрослого юноши.К концу третьей недели кошмары стали дольше, сильнее, начали будто бы раскрываться. В конце концов мальчик увидел, кто к нему спешно приближался всё это время, заставляя с ужасом просыпаться.

Демоны всех мастей, клыкастые, зубастые, жуткие в своем бесконечном разнообразии, алчности и жесткости, тянули к нему свои отвратительные конечности, желая поглотить его душу и захватить тело. Тогда Руксус почувствовал себя крохотной рыбешкой посреди стаи кровожадных голодных акул. Более того, кошмары казались тем жутче, что мальчику казалось, будто с каждой новой ночью твари Варпа подбирались к нему всё ближе и ближе. Он уже не любовался разноцветными просторами, прекрасно понимая, что это Царство Хаоса, а просто сидел и в мучительном ожидании вглядывался вдаль. Когда появлялись твари, он пытался встать, побежать изо всех сил, но ноги будто наливались свинцом и переставали слушаться. Это продолжалось из ночи в ночь.

Вскоре Руксус не выдержал и поведал всё Методору. Тот лишь сочувственно покачал головой.

–Тут, увы, тебе никто не поможет. Это закономерный для нас, псайкеров, процесс.

–Закономерный? Но почему же, учитель?

Методор посмотрел мальчику прямо в лицо.

–Я уже давно чувствую то, что с тобой происходит. Я подозревал, что так оно и будет, но помочь тебе не в моих силах, повторюсь. Вижу, что ты измучен, Руксус, но ответ на свой вопрос, думаю, тебе известен и без меня.

Юный псайкер недоумевающе уставился на наставника. Методор поспешил ответить:

–Чем прочнее связь псайкера с Варпом, тем он сильнее. Ты становишься могущественнее, но плата за это – твой рассудок. Он будет постоянно подвергаться атакам созданий оттуда, и от этого никуда не деться. Ты намного сильнее, чем рядовые псайкеры, Руксус, а потому Нерождённые будут всегда преследовать тебя.

–Но что мне тогда делать, учитель? Я же не могу так жить!

–Действительно, не можешь. Поэтому у тебя всего один выход – это борьба. Сражайся с ними, мой мальчик, иначе однажды просто потеряешь самого себя. Думаю, ты уже достаточно взрослый и прекрасно понимаешь, что ждёт тебя тогда.

Руксус через силу кивнул. Слова наставника ещё не улеглись в голове мальчика. Методор продолжал:

–Никто не в силах помочь тебе в этой борьбе, однако я научу тебя постоянно быть настороже. Постараюсь показать тебе, как нужно контролировать свои силы, чтобы тебя не одолели твари Варпа.

–Буду вам премного благодарен, учитель. – Внезапная мысль озарила лицо мальчика. – Извините, а можно спросить?

–Конечно.

–А вы тоже…

–Постоянно сражаюсь за свой рассудок? Разумеется, мой мальчик. Это происходит чуть ли не каждую секунду моей жизни, однако хочется сказать, что за годы службы случались и более…критические моменты. Моменты, когда после использования собственных пси-сил я был на грани того, чтобы полностью утратить контроль.

–И на что это похоже, учитель? – Тут Руксус спохватился. – Извините, если задаю слишком нескромные вопросы.

Методор улыбнулся.

–Это сложно описать словами, Руксус, так что пусть ты и такой же псайкер как и я, не думаю, что ты сможешь меня понять. Однако скажу, что это похоже на то…как если бы все Запретные Царства обрушились на тебя. Такое случалось со мной не раз, и надо признаться, послужило мне серьёзнейшим испытанием. То, что я