— пошутила Кейси, но я даже не улыбнулась.

— Мне не нужны эти деньги.

— Зато мне очень даже нужны, — не растерялась подруга. — Я бедная, несчастная и с радостью избавлю тебя от лишнего полтинника.

— Я в бешенстве.

Кейси тяжело вздохнула:

— Обожатели надарили тебе гору открыток, а ты бесишься. С жиру, не иначе.

— Но...

— Может, мне заскочить и вправить тебе мозги? Ифа, забей. У чувака паника, вот он и творит всякую фигню.

— Паника?

— Представь себе. Вы то сходитесь, то расходитесь, вот бедолага и очкует, что ты переметнешься к Казанове местного разлива.

Я невольно поежилась:

— Еще чего. Только через мой труп.

— Ты реально не общалась с Джоуи с тех самых пор?

— Не общалась и не собираюсь.

— Да, фигово, — пробормотала Кейси. — Если честно, я надеялась, он подарит тебе валентинку. Типа в знак примирения.

Если честно, я тоже.

— Джоуи не из тех, кто дарит сердечки.

— Согласна. Но ради тебя мог бы сделать исключение.

— Мне его открытки никуда не уперлись, — безучастно откликнулась я. — Как и он сам.

— Ифа, какая кошка между вами пробежала?

— Никакая.

— Кого ты лечишь?

— Между нами ничего нет, — отрезала я. — И не будет. И вообще, такими темпами я скоро стану мужененавистницей.

Кейси презрительно фыркнула:

— Просто тебе еще не встретился твой Кит-хер-торчит.

— А у него, случайно, нет братьев?

— Нет, только племенные быки, — развеселилась Кейси. — У его родителей своя ферма.

Я со смехом запрокинула голову.

— Ладно, мне пора. Хочу принять душ и перекусить.

— Перевозбудилась от разговоров про Кита-хер-торчит? Понимаю, понимаю. Только не слишком увлекайся в душе, а то придумаю тебе новое прозвище...

— Пока, Кейси, — хихикнула я и положила трубку прежде, чем подруга успела окончательно все опошлить.

Оставив открытки на кухонном столе, я направилась к лестнице, на ходу стягивая с себя свитер, блузку, галстук. Швырнув вещи в корзину с грязным бельем, я расстегнула молнию на юбке, которая легко соскользнула к ногам, сняла с сушителя полотенце и, не переставая посмеиваться при мысли о Кейси и Ките-Хер-торчит, шагнула в ванную.

Смех застрял в горле, когда я увидела перед собой Джоуи.

Оцепенев, я наблюдала, как он склонился над унитазом и, приложив к ноздре свернутую трубочкой пятерку, лихо втянул дорожку белого порошка, насыпанного на крышку.

— О господи, — выдавила я, обретая дар речи. — Ты чего творишь?

За две недели, минувшие после нашей стычки, мы не перекинулись ни словом. Подавленная, взвинченная, я шарахалась от него, как от чумы, из страха, что сердце не вынесет очередного удара.

Облокотившись на крышку унитаза, Джоуи закрыл лицо руками и пробормотал:

— Трындец.

— Ты совсем охренел? — прошипела я, косясь на дверь.

Если сюда нагрянет полиция, нас обоих заметут.

— Обдалбываешься наркотиками в моем доме!

— Ничего подобного.

— Не ври! Я поймала тебя с поличным.

— Ладно тебе, не парься. — Джоуи шмыгнул носом и потер переносицу.

Действительно, наркотики же такая мелочь!

— Не парься? — обомлела я. — Джоуи!

— Ну?

— Какого фига ты вообще делаешь у меня дома? — недоумевала я и, судорожно сглотнув, шагнула к Джоуи, взяла его за подбородок и повернула к себе лицом. — Как тут очутился и на фига приволок наркоту?

— Твой отец попросил меня зайти, — промямлил он, глядя на меня стеклянными глазами. — Дал ключ. Сказал, душ не фурычит. Ну я и починил.

— Починил? — взвилась я. — А заодно и сам подлечился? Чихать мне на душ! Ты зачем принимал наркоту?

— Блин, угораздило же спалиться.

— Вот именно, угораздило. — Джоуи попытался опустить голову, но я крепко держала его за подбородок. — Совсем рехнулся? Как ты вообще умудрился подсесть?

— Понятия не имею.

— Ты нюхал кокаин?

— Нет.

— Врешь! С каких пор ты нюхаешь кокаин?

— Не важно.

— Очень даже важно! — рявкнула я. — Говори, мать твою!

— С фига ли? — Джоуи решительно высвободился, встал и быстро попятился от меня. — Тебя это не касается.

— Ты приволок наркотики в мой дом, — повторила я в надежде, что до него наконец дойдет. — В дом моего отца, — продолжала я взывать к его совести. — Ты ведь помнишь, кто мой отец? Он взял тебя на работу. Доверял...

— Свали с глаз моих, Моллой! — огрызнулся Джоуи, тщетно пытаясь проскользнуть бочком мимо меня. — Без тебя знаю, что облажался. Довольна?

— Свалить с глаз твоих? Радуйся, что я их тебе не выцарапала, скотина! — Я снова и снова толкала его в грудь, пока не приперла к стене.

Не отнимая ладони от его тела, я вдруг почувствовала, что Джоуи пылает, как раскаленная батарея.

— Какого дьявола? — пробормотала я, поочередно прикладывая руку к его шее, щекам. — Джоуи, ты весь горишь!

В панике я наблюдала, как зеленая радужка его глаз исчезает, вытесняемая стремительно расширяющимися зрачками — черными, как сама ночь. В мгновение ока Джоуи совершенно перевоплотился, стал сам на себя не похож.

— Все нормально, — отмахнулся он.

— Нормально? — в ужасе переспросила я, не в силах отвести взгляд от его до нелепого красивой физиономии. — Ты снюхал целую дорожку кокаина. Какое, на фиг, нормально?

— Слушай, я виноват! — выпалил он. — Не стоило делать это у тебя дома.

— Этого вообще не стоило делать, — возразила я, не в силах совладать с нарастающей тревогой.

— Я виноват. — Джоуи вдруг затрясся в ознобе. — Твой отец мне доверяет, а я его подвел... как последний мудак. — Темп его речи стремительно ускорялся, но голос сделался вялым. — Все просто зашибись, Моллой. — Он накрыл ладонью мои пальцы, по-прежнему стискивающие его подбородок. — Да, накосячил, но бывало хуже. Просто иногда я устаю как собака, хоть вешайся, а наркота помогает. Ну знаешь, помогает снять стресс. Короче, забей.

Он замотал головой, но мою руку не выпустил.

— Джо?

— Сам не понимаю, что несу. — Он повел плечами

Джоуи колбасило с головы до ног, он огляделся, словно никак не мог сообразить, где находится.

— У меня через час матч на поле ГАА. Играем против «Святого Патрика», у них очень мощная защита, а я