— Что я наделала! — воскликнула Катя, схватившисьза голову. — Все пропало! Валик!

И вдруг она опустилась на четвереньки и поползла к ключу поузкой неустойчивой перекладине. Мысль о муже, томящемся в этот момент взаключении, придала ей необычайные силы.

Ирина изумлённо смотрела на подругу, сантиметр засантиметром приближающуюся к заветному ключу над тёмным провалом, которыйказался бездонным в сумраке полутёмной башни.

— Что ты смотришь, — через плечо прошептала ейКатя. — Придержи меня!

Ирина перегнулась через край площадки и ухватила подругу закрай её неподражаемой блузы. Ещё несколько сантиметров — и Катя схватила ключ.Ирина потянула её к себе, но Катя замотала головой и протянула руку с зажатым вней ключом:

— Скорее! Сначала открой тайник, а то он закроется! Сомной потом!

Действительно, движущаяся пластина уже вплотную приблизиласьк тайнику. Ещё несколько секунд — и он будет недоступен… Ирина схватила ключ ивставила его в замочную скважину.

Раздался негромкий щелчок, и тайник открылся. Ирина засунулав него руку и торопливо вытащила свёрнутый в трубку холст. Едва она успелаубрать руку с картиной, как стальная пластина закрыла окошко тайника.

— Ты её достала? — послышался снизу полузадушенныйКатин голос.

— Да-да! — откликнулась Ирина и перегнулась черезкрай площадки, чтобы помочь Кате выбраться наверх. Она снова ухватилась за еёусеянную яркими тюльпанами блузу и потянула на себя. Катя пыхтела и задыхалась,блуза трещала, но совместными усилиями удалось победить силу тяготения.

Через несколько минут подруги вернулись к двери часовойбашни, откуда начиналась металлическая лесенка, ведущая в обжитую часть здания.Прежде чем спуститься по ней, Катя попросила:

— Покажи, ради чего мы с тобой так мучились!

Ирина развернула свёрнутый в трубку холст.

Перед ними оказалась картина, изображающая деревенскуюулицу. Покосившийся забор, две тощие коровы, свинья, валяющаяся в грязи.

— Откровенная халтура! — поморщилась Катя.

— Не забывай, что под этой мазнёй скрывается живописныйшедевр!

— Будем надеяться, что та женщина из Новинска неошиблась.

Подруги спустились по лесенке с чердака, при этом Катериначуть не подвернула ногу.

— Нам придётся ещё зайти в издательство, —напомнила Ирина, — чтобы отметить пропуска, а то вредная вахтёрша нас низа что не выпустит…

Ой, я не могу идти туда в таком виде, — ужаснуласьКатя, — растрёпанная, вся в пыли, блузка выбилась… я должна привести себяв порядок!

— Ладно, — смилостивилась над ней Ирина, — язайду одна, твой пропуск тоже отмечу, а ты пока приводи себя в божеский вид.Только уж картину возьми, а то мне неудобно с этим холстом являться виздательство…

Ирина побежала вниз по лестнице, потому что издательствонаходилось на втором этаже, а Катя устремилась по коридору в поискахобщественного туалета.

Ирина открыла дверь издательства. Возле входа блондинка скукольным личиком полировала ногти. Ирина сразу же почувствовала себязапущенной, неухоженной и плохо одетой, особенно после физических упражнений вмеханизме башенных часов. Она подавила шевельнувшиеся в душе комплексы ипридала своему лицу уверенное и решительное выражение.

Ослепительная секретарша, заметила посетительницу, капризноокруглила рот и проговорила тоном скучающей кинозвезды:

— Если у вас рукопись — оставьте на полке возле входа.И имейте в виду — рукописи не возвращаются и не рецензируются…

— И не горят, — добавила Ирина.

— Что? — удивлённо переспросила кинозвезда.

— Сообщите вашему шефу, что пришла Ирина Снегирёва.

— Кто? — повторила девица с прежним удивлением.

— Снегирёва, — терпеливо повторила Ирина, — ине надо переспрашивать, просто сообщите шефу…

Девица недоуменно оглядела её, сняла трубку и проговорила:

— Вадим Васильевич, тут к вам какая-то Снегирёва…

Не успела секретарша повесить трубку, как дверь кабинета заеё спиной распахнулась, и оттуда выкатился небольшой кругленький мужчина свыбритой до блеска головой.

— Ирина Анатольевна! — радостно воскликнул он, какбудто встретил старого друга; и кинулся целовать ей руки. Секретарша смотрелана эту сцену, удивлённо разинув рот.

Вадим Васильевич потянул Ирину в свой кабинет, заглядывая ейв глаза и пуская зайчики полированным черепом.

— Вам чай, кофе? — спросил он, усадивпосетительницу в удобное низкое кресло.

Ирина вспомнила высокомерный вид секретарши, набрала полнуюгрудь воздуха и проговорила на одном дыхании:

— Мне — зелёный тибетский крупнолистовой чай, но ни вкоем случае не из пакетика, заварить в чайнике. Две ложки чая залить водой притемпературе восемьдесят пять градусов, дать настояться четыре минуты и долитькрутым кипятком, чашку предварительно нагреть…

— Лиза! — главный редактор вызвалсекретаршу. — Приготовь Ирине Анатольевне зелёный чай, только… ИринаАнатольевна, повторите, как вы хотели?

Ирина слово в слово повторила инструкцию. Секретаршавыслушала её, хлопая глазами, и удалилась.

— Итак, — Вадим Васильевич откинулся вкресле, — чем мы обязаны вашему визиту?

— Снегуркина — ваш автор? — строго осведомиласьИрина.

— Снегуркина? — переспросил главныйредактор. — Наш, а в чем дело?

— Нехорошо! — проговорила Ирина таким тоном, какимпожилая учительница отчитывает пятиклассника, пойманного за курением в туалете.

— В чем дело? — растерянно повторил издатель.

— Дело в том, что у меня есть романы «Скелет в шкафу» и«Убийство в кредит», а ваша Снегуркина выпустила книжки «Убийца в шкафу» и«Скелет в кредит». Так вот мне кажется, что это совершенно недопустимо! Этовводит читателя в заблуждение! Мало того, что очень похожи фамилии авторов, такещё и названия — один к одному…

— Но, Ирина Анатольевна! — попытался перебить еёредактор. — Снегуркина — это её настоящая фамилия, это не псевдоним! Неможем же мы заставить её поменять фамилию…

— Можете, — хладнокровно возразила Ирина, —это совсем не сложно! Но фамилия — ладно, а названия?

— Я не вижу здесь нарушения авторского права! —редактор повысил голос, — названия ведь отличаются!

— Но очень похожи! — настаивала на своём Ирина.

— Но отличаются!

— Но похожи!

Беседа явно пошла по кругу. К счастью, в это время вошласекретарша с подносом, на котором стоял чай, сахарница и вазочка с печеньем.Ирина пригубила чай, поморщилась и высокомерно обратилась к секретарше: