– Надеюсь, причиной тому не женщина? – улыбнулся брат и снова на миг стал самим собой.

– Угадал, – вздохнул Рагнар. – И совсем не та, о ком ты думаешь. Сказал, что буду, значит, буду.

Рагнар встал из-за стола, Карл сделал тоже самое:

– Ты и не обязан присутствовать. Никто не ускользнёт, обещаю.

– Сомнительно, если всем руководит Пьерсон, – усмехнулся Рагнар. – Он пятнадцать лет охотится на Орден и либо полный дурак, либо покрывает кого-то. Вполне вероятно, самого себя.

– Всё возможно, – неожиданно согласился Карл. – Но за ним будет кому присмотреть. И в случае чего он вполне может погибнуть, скажем, смерью храбрых.

– Надеюсь, всё ограничится ссылкой. Заодно присмотри и за Линдом. С такой пронырливостью он вполне мог служить двойным агентом.

Карл отсалютовал и вышел, оставив короля наедине с несделанными делами. Тем, что давно нужно было решить, а Рагнар всё откладывал, будто существовал другой исход.

Король вышел, не обратив внимания на стражников и угодливые поклоны встреченных по пути людей. Он шёл медленно, будто растягивал время до неизбежного. Глупости! Конечно, всё давно решено, но уничтожать эмоционально всегда сложнее Физически легче.

Рагнар постучал в дверь. Формальность? Необходимость соблюсти приличия? Кому они теперь нужны…

– Ваше величество, – горничные застыли на пороге, словно увидели приведение.

– Оставьте нас, – сказал король, и девушки не посмели предупредить, что их госпожа не одета. Наверное, теперь они разнесут весть, что государь вернулся к прежней любви. Что ж, можно и так сказать.

– Как у тебя дела, Юлианна? – начал Рагнар, присаживаясь на постель. Юлия расчёсывала длинные волосы и, не отвлекаясь от этого занятия, улыбнулась ему:

– Прекрасно, любимый. Ты обещал взять меня на охоту.

Да, обещал. Много лет назад, но с тех пор разлюбил. И охоту, и даже ту, чей образ остался заперт в бездушной оболочке.

– Тебе придётся уехать, – мягко сказал король, заставив себя накрыть её ладонь своей.

Раньше, когда Юлия ещё была жива, он часто так делал. Но энергия морока похожа на завядшие цветы, она удушает, если находится рядом. Поэтому Рагнар менял ей горничных, чтобы те не погибли от медленного яда. А вовсе не из-за того, что не доверял девушкам после покушения на свою фаворитку.

– Хорошо, но я не смогу долго прожить без тебя, – улыбнулась морок. Совсем как Юлианна, когда была жива.

– Сможешь, – король был непреклонен. В конце концов, она повторяет заученные фразы, которые говорила незадолго до смерти. Морок – отпечаток, словно гипсовый снимок, посмертная маска, не более того.

Она не могла измениться. И всё же чутьё и Дар никогда не подводили Рагнара. У Юлианны появились новые черты: несвойственное ей ранее упрямство, ревность, желание видеть его так часто, что это начинало пугать. И наводить на определённые мысли: что если кто-то использует морок, зная о её истинной природе?

– Скажи, с кем ты разговариваешь, кроме меня? – спросила Рагнар, сжав руку Юлии так крепко, что девушка удивлённо уставилась на него. Боли они не чувствуют. Боги, они вообще ничего не чувствуют!

– Она просила не говорить тебе, – пожала плечами оболочка. – Я не могу больше быть вдали от тебя. Давай поженимся?

И с надеждой, как в те дни, когда оба мечтали о свадьбе, заглянула в глаза. Просительно, снизу вверх.

– Кто она, Юлианна? – предпринял последнюю попытку Рагнар, понимая, что запрет, наложенный на морок, не позволит тому выдать кукловода, дёргающего за ниточки.

Этот разговор повторялся между ними уже неделю. Значит, Алая роза лишилась привычной подпитки именно тогда. Всё сходилось, осталось дождаться сегодняшней облавы или… Или запроса, который он отправил с целью подтвердить догадку.

Почему-то Рагнар был уверен: день, когда Алую розу разоблачат, ещё не наступил.

– Тебе пора, – король встал и подал девушке руку. Юлианна, не спрашивая, куда они идут, приняла её и доверчиво встала рядом.

– С тобой я пойду хоть на край света, – ответила она и рассмеялась, прикрыв рот ладонью, как делала, когда ей казалось, что сказанное слишком смело для незамужней девушки.

– Нет, Юлианна. Без меня, – отрезал Рагнар и крепко сжал ладони девушки. Она поняла не сразу, а когда осознала, изменилась в лице. Красивые, кукольные черты исказил страх, Юлианна распахнула серые глаза, за мгновение выцветшие почти до прозрачных. Они словно подёрнулись мутью, окрасившись в алый. Проступившие сосуды лопнули, и подобие крови потекло из глаз, заливая щёки, капая на руки и ковёр.

Сначала она не пыталась сопротивляться. Закон один: кто создал морок, тот и имеет власть его уничтожить, – но почему-то Рагнар был уверен – теперь это уже не только его кукла. А значит, всё будет непросто.

– Не надо, пожалуйста, – всхлипнула девушка, подняв залитое кровью лицо. Слепые глаза уставились на короля так, будто она и вправду ожила.

Первым побуждением было отодвинуться, выпустить её руки и уйти прочь, не оглядываясь. Именно на это и рассчитывала Алая роза. Что он дрогнет при виде такой, несвойственной бездушным реакции. И позволит Юлианне остаться, чтобы снова подпитываться от неё. Или что похуже. Его создание вполне можно заставить шпионить.

– Надо, Юлианна. Давно надо было проститься, – Рагнар чувствовал, что несмотря ни на что, обнимет морок. – Прости меня за то, что не уберёг.

– Ты виноват! – завизжала она в последней попытке выдернуть руки и сохранить подобие жизни. Не ради того, чтобы остаться рядом. Потому что такова воля той, что подсела на её энергию. – Ты заплатишь!

Рагнар прижал Юлианну, вернее то, что от неё осталось, к себе и прошептал тающему мороку на ухо:

– Уже заплатил. И заплачу ещё, но доберусь до тебя.

Девушка в его объятьях стала совсем тонкой и прозрачной. Подобие крови давно растаяло, оставив после себя запах прелой земли. Осталось немного, скоро Юлианна пропадёт навсегда.

В душу закралось сомнение, но Рагнар безжалостно выкорчевал его. Он больше не увидит Юлианну, но то, что когда-то, поддавшись панике создал и оберегал как память, превратилось в гниющий труп, служащий его врагам. Иногда надо отпускать, потому что те, что ушли, не принадлежат более смертным. Потому что он совершил непростительную ошибку, решив сделать то, что под силу только богам.

– Прости меня, Юлианна, если можешь, – прошептал он, сглотнув ком, вставший в горле. – Надеюсь, когда-нибудь мы встретимся. И ты сможешь сказать мне это лично.

Очнувшись через пару мгновений, Рагнар понял, что держит в руках пустоту. На ладонях остался масляный кроваво-красный след, но вскоре и он посветлел так, что стал едва различим. От Юлианны Грид не осталось больше ничего.

Я вернулась к себе и только тут вспомнила о письме, переданном Ингрид. Получить послание от Бекки было особенно приятно, она поддерживала меня с самого начала и оставалась рядом, когда  другие только и метили, как бы нанести удар в спину. И при этом Бекка не скрывала, что хочет выиграть.