Она с неспокойной душой отступила, и Джейкс сел ей на плечо.Я отвернулась от этого сдвоенного тревожного взгляда. Да черт побери, все сомной в порядке!

Собираясь настоять на своем, я хотела наброситься наМиниаса, но демон отступил к середине стола, его гладкое лицо сталобезмятежным, и козьи глаза смотрели на меня, поблескивая рассуждением. Менястукнуло страхом, гнев испарился.

При виде этого Миниас улыбнулся.

— Я приму твою метку, ведьма. Я даже научу тебя, как ееставить. Бесплатно научу, — добавил он, и я с шипением втянула в себявоздух.

— Рэйч! — зазвенел Дженкс. — Это плохое решение!

Но Миниас уже пришел в движение, и подол его мантииостановился, качнувшись, когда он остановился сам в нескольких дюймах отбарьера. Он улыбнулся — я поежилась, У него были абсолютно идеальные зубы ибезупречная кожа. Точно как у меня.

— Не нравится мне это, — сказала Кери, вдруг оказавшисьрядом со мной.

— Ах, Кердивен Мерриам Дульчиэйт это не нравится. —Миниас поднял брови, скривился в насмешливой гримасе. — Она это сделает. Иоднажды ей чего-то захочется. Захочется до невозможности. А вызовет она тогдаменя. — Он надел свою круглую шляпу. — С нетерпением жду этогомомента.

Наверняка, не сомневаюсь, есть демоны и пострашнее Миниаса,но то, что он у меня в долгу — это вроде как задняя дверь в беду, а не параднаядверь из беды. Но я снова посмотрела на часы:

— Ладно, давай этим займемся.

Кери тихо ойкнула, Дженкс застрекотал крылышками. У обоихбыл несчастный вид. А Миниас был доволен. Отступив от края круга, он сделалприглашающий жест:

— Через круг нам этого не сделать, — сказал он,наклонив голову.

Я сжалась, подумав, не лучше ли было высказать какое-нибудьдурацкое желание — коробку конфет, что ли. Потом я вспомнила Ала, как он ставилна мне метки, потом ставила метку Тритон.

— Тритон ко мне не прикасалась, — сказала я, отчетливоощущая эту метку у себя на подошве.

— Ты это знаешь? Откуда? — спросил он, отчего мне ещелучше стало.

Бог ты мой. У меня просто свело судорогой диафрагму примысли выпустить Миниаса наружу. Кери может удержать круг побольше, чем мой кругна кухне. Создать что-то вроде воздушного шлюза.

— Кери?

— Я могу его сдержать, но верить его слову, что он тебе несделает ничего плохого? Мне… мне это не нравится.

Это был едва слышный шепот, и я отвела глаза от стоящего сдовольным видом Миниаса. Глаза у Кери были встревоженные, она была напугана.

— Я ничего другого не могу сделать, — ответилая. — И он

меня не тронет. — Я повернулась к нему так резко, чтоподошвы скрипнули. — Правда ведь?

Он поклонился — свободно и раскованно.

— Я обещаю, что не трону тебя. В смысле, пока я здесь.

— Обещай, что ты удалишься немедленно, как только будетпоставлена метка, — возразила я. — Удалишься один, оставив меня внеприкосновенности.

Он выпрямился, коснулся рукой шляпы, поправляя ее.

— Как скажешь.

Ага, как же. Я посмотрела на Кери, та кивнула, хотя краскаеще не вернулась на ее лицо. С угнетенным и несчастным видом она сняла с поясакусок магнитного мела и одним штрихом начертила круг на фут шире моего.Загудели в возбуждении крылья Дженкса, и я, заставив себя успокоиться, шагнулав этот круг. Демон смотрел на все это со скучающедовольным видом. И зачем яопять это делаю?

—Я с тобой, — сказал Дженкс, обдувая меня ветерком открыльев. Он парил рядом с моей шеей.

— Нет. — У меня не было времени с ним спорить.

— А ты разве можешь мне помешать?

— Дженкс… — Но было поздно. Я только и смогла, чтоочень неприятным взглядом посмотреть на Кери, когда взметнулся барьер над еекругом, заключив в себе меня и Дженкса.

— Нужно, чтобы тебе кто-то прикрыл спину, — сказала онатоном, в котором не было даже намека на извинение.

Ну уж… — подумала я, разглядывая ее через вставшую междунами пленку безвременья. Когда у нее глаза становятся вот такими твердыми,дальше спорить бесполезно. Дженкс, самодовольно урча, приземлился мне на плечо.От него пахло маслом, которым он чистит свой садовый меч, и я не удивилась, чтоон обнажил это смертоносное лезвие.

— Давай этой свинье ума вобьем, — провозгласил он,пытаясь поднять настроение.

Свинье ума вобьем? Может, лучше ведьме? Ей это явнонеобходимо.

Я обернулась к Миниасу:

— Ты не возражаешь?

Символически отступив на шаг, Миниас жестом пригласил меняпроходить.

Я собралась, подняла руку и разрушила внутренний пузырь —застыла, когда державшая его энергия полилась в меня, переполняя мое ци ивыливаясь из него обратно в линию за церковью. Линию я не отпускала, держала наслучай, если придется действовать быстро, но все же облегчением было снизитькурсирующую энергию до более приемлемого уровня. Крылья Дженкса обдували мнешею, кончики моих собственных волос ее щекотали.

Миниас глубоко вдохнул, будто определяя мой запах покаталогу — теперь, когда он не фильтровался через слой безвременья, — и уменя свернулся ком под ложечкой,

— Я очень рад, Рэйчел Мариана Морган, — сказал он.

У меня кровь побежала быстрее при этом новом звучании егоголоса — более глубоком.

— Просто Рэйчел, — ответила я, надеясь, что делаюне такую большую ошибку, как мне кажется. Миниас улыбнулся.

Черт, опять обаятельный демон попался. Нет уж, лучшесумасшедшие.

Мой взгляд метнулся к часам. Надо все это закончить доприхода Айви.

Демон шевельнулся, я дернулась, но он только лишь взял нож,который я оставила у него за спиной на столе. О господи, сейчас меня стошнит.

Дженкс взлетел, когда Миниас протянул мне лезвие рукоятьювперед.

— Этим ножом порежь меня со словами: «Abyssus abyssuminvocat», и тогда включится проклятие.

Дрожащей рукой я взяла нож из его длинных пальцев. Этопроклятие? А то, подумала я, вспоминая, что демонские метки превратились вместесо мной, когда я стала волчицей. Проглотив слюну, я с трудом оторвала взгляд откурчавых волос и этих глаз, таких неправильных.

— И это и все?

Он кивнул с ничего не выражающим лицом, и я напряглась чутьсильнее.

—Общеизвестный вариант. Осуществить его несокращенную версию— это потребовало бы некоторого времени и было бы совершенно бесполезно.

Я приняла кинжал. Он был тяжел и гладок на ощупь, резьбарукояти отчетливо ощущалась пальцами.