Они, конечно, отправятся в Иерусалим. Для этого не надонапрашиваться, уговаривать Алису. Достаточно тихо постучать в окно, котороепрямо над кроватью Максима. Мальчик просыпается рано. Он сразу загорится этойидеей, и Алиса не захочет его огорчать. День предстоит тяжелый потому, что пройдетв постоянном, ежеминутном напряжении.

Деннис не любил чувствовать себя виноватым. Конечно, радитого, чтобы выйти на реальный след Карла Майнхоффа, ухватить ниточку, которуюникто пока, кроме него, Денниса, не ухватил, можно разыграть не просто влюбленность,а даже роковую страсть. Но дело в том, что именно сегодня капитан ЦРУ ДеннисШервуд с удивлением обнаружил, что испытывает к Алисе не толькопрофессиональный интерес.

Деннис работал в разведке двенадцать лет. Он не видел всвоей работе никакой романтики. Образ непобедимого, неотразимого Джеймса Бонда,покорителя дамских сердец, был для него такой же фантастикой, как чудище изфильма «Чужой».

Прыгать из самолета без парашюта прямо на головукремлевскому генералу, укладывать из одного пистолета дюжину вооруженных дозубов злодеев, влезать в атомную подводную лодку через запаянный иллюминатор,при этом сохраняя девственную аккуратность прически и сверкающую чистоту белых штанов,Деннису не приходилось.

Беготня, стрельба, погони случались крайне редко и никакоговосторга не вызывали. Была рутина наружного наблюдения, нудные долгие разговорыбез всякого остроумного блеска, были многочасовые кружения по чужим городам сбесконечными проверками на предмет «хвоста». Все это требовало в первую очередьтерпения, потом – логики, наблюдательности, отличной памяти, реальных знаний,интуиции, умения быстро справляться со стрессами и не пить, когда очень хочетсянапиться.

«А все-таки я вел себя как идиот. Вернее, как свинья. Всяштука в том, что она мне действительно нравится, эта Алиса. Я попытался еепоцеловать именно поэтому. Было бы лучше обойтись простыми добрососедскимиотношениями, общаться с ребенком и не лезть к ней с нежностями. Я чуть неиспортил всю игру своим напором. Теперь она замкнется еще больше. Если раньшебыла хоть маленькая надежда вытянуть из нее, почему она так боится КарлаМайнхоффа и откуда она его знает, то теперь остается только ломать голову».

Деннис еще раз, очень подробно, прокрутил в памяти прошедшиедва дня. Сначала фотографии, потом разговор в ресторане, реакция на сообщение отеракте. А ведь она очень внимательно прислушивалась к сообщению, котороепередавали по Си-эн-эн, причем напряглась еще до того, как на экране появиласьфотография профессора Бренера и прозвучало его имя.

Конечно, такого рода происшествия, да еще поблизости,заинтересуют любого и притянут к телеэкрану. Но слишком уж она была напряжена,слишком жадно вслушивалась в слова диктора, будто это касалось ее лично. Сталобыть, она не просто знакома с Майнхоффом. Она знает, кто он, и боится. Да, онаужасно боится, только скрывает это от ребенка. Отсюда постоянное напряжение.

А потом, когда она сидела у двери номера, он решил неподходить сразу, понаблюдать со стороны. Она была уверена, что никто не слышит,и говорила сама с собой. Деннис не знал русского и не понял ни слова в еебыстром, нервном шепоте. Ни слова, кроме имени «Майнхофф». И вот тогда онокончательно убедился – никакой она не агент. Агент не произнес бы этого именидаже во сне. Просто испуганная одинокая женщина, которой не с кем поделитьсясвоим страхом, не на кого переложить хотя бы малую часть какой-то своейстранной, пугающей тайны.

То, что она жила в детстве в одной квартире с семьейпрофессора Бренера, это чистая правда. Но к делу отношения не имеет. Забавно,что единственная живая, ясная, не подозрительная и никому не опасная правда вовсей этой мутной истории оборачивается блефом и только вносит путаницу, мешаетсяпод ногами. Блеф господина Случая, из которого ровным счетом ничего не следует.

Ну да, жила и не скрывает этого. Искренне беспокоится засвоего бывшего соседа. А вот страх перед Карлом Майнхоффом – это уже серьезно.Вероятно, немец, с которым бередовал ребенок на пирсе, был именно он, Майнхофф.

Чего ради он так рискует?

Вообще, где, как они могли встретиться? Случайнопознакомились, когда он учился в России? Ну и что? А если была любовная связь?Но из этого тоже ничего не следует. Ровным счетом ничего. С тех пор прошло неменьше пятнадцати лет.

Смешно подозревать в Майнхоффе такую сентиментальность,невозможно представить, что, встретив случайно здесь, в Израиле, свою любовьпятнадцатилетней давности, он изменил планы. Ведь он изменил планы. Он долженбыл перебраться через египетскую границу сразу после похищения, пока неулеглась первая паника. Однако он здесь и рискнул сам явиться на набережную зафотографиями…

Деннис достаточно хорошо изучил характер человека, закоторым охотился почти десять лет. Он знал, Майнхофф в любовных связях крайнеразборчив и осторожен, никогда не спит со случайными женщинами, со шлюхами инаркоманками из своей бандитской среды. Сколько раз к нему подсылаликрасоток-агентов, были среди них девушки всех национальностей, всех мастей, ини одной не удалось затащить его в койку. Почти каждую быстро раскалывали,вытягивали всю информацию и убивали, иногда зверски, после долгих пыток.

Даже видавший виды бывший шеф Денниса полковник ЦРУ МайклСтаут потерял самообладание, когда обнаружил в багажнике своей машины,припаркованной у штаб-квартиры в Стамбуле, растерзанный труп тридцатилетнейОдри Лайн.

Одри была опытным и осторожным агентом, семь лет проработалав Турции, сама предложила операцию по внедрению в группировку турецких «Серыхволков». Именно она сообщила о скрытых контактах руководства «Волков» сМайнхоффом. Об этих связях не знал никто. Было известно, что Майнхофф работал восновном с палестинцами, иногда с ирландскими республиканцами, имел контакты ситальянскими «красными бригадами». Но его турецкие контакты вскрылись впервыеблагодаря работе Одри Лайн.

Тогда, в восемьдесят седьмом, Майнхофф участвовал вразработке плана похищения главы миссии ООН в Стамбуле. Похищение должны былиосуществить знаменитые турецкие «Серые волки». Одри успела передать этуинформацию, и сразу, буквально на следующий день, – ее труп в багажнике. Аглаву миссии все равно похитили месяцем позже, и не в Стамбуле, а в Каире…

В общем, женщины никогда не были слабостью Карла. Вбандитской среде принято менять подруг. Но рядом с Майнхоффом многие годы былаодна-единственная. Инга Циммер.

Верная Инга сопровождала его повсюду, участвовала во многихоперациях, пару раз спасла ему жизнь, готова была растерзать за него когоугодно. Никаких соперниц Инга не терпела. Говорили, что именно она раскалываеткрасивых агенток разных спецслужб и сама допрашивает их.

Про эту худенькую, очень светлую блондиночку с прозрачнойкожей и ясными бледно-голубыми глазами ходили слухи не менее страшные, чем просамого Карла.