Тут дверь аудитории распахнулась, и высунулсямаленький, плюгавенький мужичонка ростом ниже меня. По бокам его лысойостролицей головы торчали крупные желтоватые уши, маленькие карие глазенки злопоблескивали из-под насупленных бровей, тонкая шейка, размера тридцатьседьмого, не больше, выглядывала из слишком широкого воротника не очень свежейрубашки. Очевидно, дядька не сумел подобрать себе одежонку по размеру. Впрочем,оно и понятно, скорей всего он обречен до скончания века носить подростковыемодели.

– Если увижу еще у кого шпаргалку, –взвизгнул «карманный» вариант представителя сильного пола, – выгоню всех,останетесь на осень!!!

Выплюнув эту фразу, он исчез в аудитории.

– И впрямь доберман-пинчер, –хмыкнула я, – до питбуля ему как мне до Клаудии Шиффер.

Собеседница сильно побледнела.

– Сейчас упаду в обморок!

Я испугалась, прислонила ее к стене и сказала:

– Стой спокойно, дыши глубоко. Зачем такпо-дурацки оделась? Вон все в сарафанчиках, джинсовые вещи не для такой погоды.

– У меня там пришиты внутренние карманысо шпаргалками, – прошептала девчонка.

– А-а-а, понятно. Только вдруг поймает?

– Может, но по-другому не сдать. Лазаревпросто жуть!

– Послушай, – пробормотала я, –у нас в консерватории тоже был подобный тип, Венцемиров Альберт Григорьевич, кнему по десять раз бегали. Одна Ксюха Литвинова без напряга «отлично» получала,мы не понимали, в чем тут дело. Через несколько лет, уже после окончания учебы,Ксюша раскололась. Знаешь, какую штуку она придумала?

Венцемиров каждую осень, к началу новогоучебного года, выпускал тоненькую брошюрку, методичку. Ну такие, для студентов,видела небось перечень тем курса со списком рекомендованной литературой. Самапонимаешь, научным трудом подобный опус назвать нельзя, но мужик страшногордился своим «творчеством». Так вот, хитрая Ксюха перед экзаменом шла в киоски покупала две методички. Сев к Венцемирову, она до того, как взять билет,потупив глазки, робко блеяла:

– Альберт Григорьевич, не откажите влюбезности…

– Да! – рявкал всегда злобнонастроенный профессор.

– У меня ближайшая подруга обучается вЛенинградской консерватории, у них ваша книга нарасхват, только ею ипользуются, самое грамотное учебное пособие. Подпишите ей один экземпляр, а?Она потом хвастаться станет, что имеет учебник с автографом самого Венцемирова.

Прибалдевший от неожиданности дядькапринимался подписывать методичку. Но не успевал он поставить точку, как Ксюшапротягивала вторую брошюрку и шептала:

– А эту мне, пожалуйста…

Меньше пятерки она у Венцемирова никогда неполучала! Самое смешное, что эту штуку она проделала много раз, на двух зачетахи трех экзаменах, всегда с неизменным успехом.

– Наш злыдень тоже методичкикропает, – протянула студентка и принялась рыться в сумке. – Вот она,только грязная.

– Ничего, даже лучше, скажешь, зачитали.

– Где бы вторую взять? – стала озиратьсядевочка.

Тут дверь распахнулась, выпуская очереднуюжертву, шмыгающую носом, и раздался крик:

– Филимонова!

– Ой, – вскрикнула«джинсовая», – меня, ну-ка, Нелька, дай!

Вырвав из пальцев подруги-неудачницызамызганную тетрадку, она рванулась в аудиторию. Я хихикнула и почувствовала,что сейчас просто скончаюсь, если не выпью воды.

– Тут есть буфет? – спросила я упаренька, листавшего учебник.

– По коридору до конца, последняядверь, – последовал ответ.

Я дошла до буфета и увидела на прилавке бутылочкис отвратительной водой спрайт. Пусть простят меня любители газировки, ей-богу,не хочу никого обидеть, но могу, как хозяйка, поделиться маленьким житейскимсоветом. У вас на чайнике возникла отвратительная накипь? Не стоит носиться помагазинам и скупать дорогие средства. Дойдите до ближайшего ларька и возьмитебутыль со спрайтом, затем вылейте напиток в чайник, дайте постоять с полчасика,потом прокипятите это в течение минут десяти. Все. Чайник станет сверкать ипереливаться. Не советую только применять сей метод для агрегатов, которыесделаны из блестящего металла. Спрайт быстренько «скушает» железо, и онопотемнеет, а вот для эмали, пластика и стекла этот способ подходит изумительно.Впрочем, одна моя подруга уверяет, что спрайт великолепно отчищает сантехнику,ничуть не хуже широко разрекламированного «Комет-геля». Но сама я не пробовалаи советовать не стану. Да, кстати, ни в коем случае не применяйте кока-колу илифанту. Нет, они также хороши для хозяйственных нужд, но в отличие от спрайтаоставляют совершенно несмываемые коричневые и оранжевые пятна.

– Вот вы где, – раздалось за моейспиной.

Я обернулась. На пороге маячила совершеннопотная и абсолютно счастливая «джинсовая» девица.

– Глядите, – завопила она, –«пять» поставил! Единственной на курсе! Эх, жаль, поздно эту феньку узнала! Нуспасибо. Как думаете, на остальных тоже подействует?

– Мне кажется, что подобная тактикауместна в отношении любого препода, кашу маслом не испортишь, – улыбнуласья.

– А зачем ты сюда пришла? – перешласо мной на «ты» студентка.

– Пить захотела, а тут лишь горячийспрайт. Я его холодный-то терпеть не могу…

– Пошли, – позвала девица, – вподвале коммерческое кафе работает, сюда никто и не заглядывает.

Мы побежали по лестнице вниз. Бывший подвал ивпрямь был превращен в некое подобие ресторана.

– Садись в углу и молчи, – приказаладевчонка, – нам по студенческим билетам с пятидесятипроцентной скидкойотпускают, кстати, меня Ларисой зовут.

На все мои попытки всучить ей за кофе ипирожные деньги Лариса ответила категорическим отказом.

– Ты чего! Спасла меня. Знаешь, до сихпор только одному человеку удавалось получить у Лазарева пятерку…

– Кто же сей счастливец? МестныйЛомоносов? – хмыкнула я. – Так хорошо знает предмет, что даже Лазаревне сумел завалить парня?

– Это девчонка была, Стаська Разуваева.

Я осторожно поставила чашку на блюдце.

– Кто?

– Стася Разуваева, ее мать в нашеминституте работала, вот Лазарев и не хотел с ней связываться.

– Ты ее хорошо знала?

– Софью Модестовну?