распорядительница отбора, а не участница! — засуетилась Катишка.

Щеки сьеры Арно вспыхнули горячечным румянцем.

Мы тихо прикрыли дверь за собой.

— Катиш работает быстро, у нас не так много времени. — отрывисто сказала я.

— Но сперва все равно к зеркалу! — решительно объявила Камилла.

Я хмыкнула — первая человеческая слабость безупречной Дезирон.

Мы дружно зашелестели юбками в сторону зеркала. Прошли через анфиладу опустевших залов — еще час назад даже перед круглыми декоративными зеркальцами над мраморными каминами крутилось по сьёретте. Я первая нырнула в потайной ход…

— Вы рехнулись, Арно? Вас Летящая клювом в макушку стукнула? Какие… какие еще входные билеты?

— Пригласительные! По триста совернов каждый! А что мне было делать? Бал провести велели… а денег на него не дали! Да вы не волнуйтесь, сьер Белор, мы ж не абы кому продаем, а только достойным!

— И как вы этих достойных… определяете?

— А у кого триста совернов есть — тот и достоин! Да говорю ж — не волнуйтесь! Их в основном сродственники сьёретт покупают.

— Вы долбанутый, Арно! Мы все сделали, чтоб этих самых сродственников не было на балу, а вы им пригласительные продаете! Бегом! К наемникам! Скажите, чтоб никого с пригласительными не пускали! И пусть ищут тех, кто уже прошел, их надо вывести вон отсюда!

— Так они же деньги обратно потребуют!

— Вы таки долбанутый, Арно! После этого бала никто уже у вас ничего не потребует! А ну-ка, бегом!

От его командного ора Арно сорвался в грузный галоп, дверь секретного хода скрипнула… и распахнулась, являя меня, стоящую в проеме.

— Сьёретта Редон? — начальник Тайной Службы склонил голову к плечу, став еще больше чем обычно похожим на старого трупоеда-падальщика. — Что вы здесь делаете?

— Я тут из религиозных соображений. — с достоинством сказала я, выбираясь из прохода и прикрывая дверь прежде, чем он разглядел за моей спиной остальных. И на его изумленный взгляд пояснила. — Это против заветов Крадущейся — идти на бал, даже не посмотрев на себя в зеркало. Вы позволите? — я вопросительно посмотрела на него.

— Что? Ах, зеркало… — он посторонился, но встал у меня за спиной, глядя на мое отражение. — Вы прекрасны, графиня!

Я это, любезный сьер, и без вас вижу! А вот вы мне всё удовольствие испортили… от самосозерцания.

— У меня будет восхитительная супруга! — сказал этот старый наглец и беспардонно ухватив меня за пальцы, потащил мою руку к губам.

— Вы слишком торопитесь, сьер Белор! — я потянула руку назад, не давая поднести ее к губам. — Вы меня даже на танец не пригласили, а уж замуж зовете.

— Так я приглашаю! — он снова потянул мою руку.

— У меня места в бальной книжечке нет, все расписано. — я опять попыталась отнять руку.

— Моя будущая жена не может танцевать с другими мужчинами без моего одобрения. Да и зачем вам и вовсе этот бал, если все уже решено? — его пальцы сомкнулись на моем запястье с неожиданной силой, и он рванул меня к себе, так что я впечаталась ему в грудь. На морщинистой шее дернулся кадык, и Белор-старший склонился ко мне, растягивая губы в предвкушающей улыбке.

— Я должна… Король… — упираясь ему ладонями в грудь и отворачивая голову, выдохнула я.

— Он не будет вас искать! — отрезал он и наклонился еще ниже, так что я почувствовала его дыхание на своей шее.

Дверь тайного хода распахнулась и оттуда галдящей толпой вывалились сьёретты:

— А тут я и говорю… — пронзительным фальцетом верещала Амелия и без всякого перехода. — О, сьёретта Оливия, а чего это вы делаете тут, когда давно пора уже делать там?

— Нет, это что вы здесь делаете, сьёретты! — гневно вскричал Белор-старший, разжимая, наконец, хватку на моем запястье.

— Мы ищем зеркало, монсьер! К сожалению, устроители отбора не озаботились обеспечить ничего, что нужно благородным сьёреттам. — с достоинством сообщила Камилла. — Ни водой…

— Ни постелями. — меланхолично заметила Стеффа.

— Прислугой!

— Да вообще ничем! А вроде старые уже люди, у самих дети, внуки — понимать должны!

Белор начал наливаться дурной кровью, когда Амелия вдруг подозрительно прищурилась:

— Или вы просто тут все обнищали в край?

— Монсьер позволит нам воспользоваться хотя бы тем немногим, что может предложить дворец? — с укоризненной печалью вздохнула Камилла.

Белор сдавленно рыкнул, бросил на меня бешенный взгляд, повернулся на каблуках и зло топча каблуками паркет, пошагал прочь.

— Спасибо… — с облегчением выдохнула я. — А… Малена где?

— Папеньку предупредить побежала, что нас на триста совернов надуть хотят! Тоже мне, двор! — фыркнула Амелька.

— Поторопимся и мы. — с удовольствием оглядывая себя в зеркало, кивнула Камилла, и подхватив юбки, мы заспешили к бальному залу.

Глава 22. Бунт в городе

Двор Отбросов

Вокруг царила темень. Булка споткнулась об спрятанный под рыхлым мокрым снегом колышек на грядке, потом об следующий.

— Что ж ты такая неуклюжая! — досадливо пробормотал Чуч и взял ее под руку.

Они выбрались на улиц. Подошвы купленных у старьевщика ботинок шлепали по мокрой грязи. Булка еще судорожно цеплялась за Чуча, но глаза уже привыкали к темноте… и из груди ее вырвался сдавленный писк.

— А, это Гонория. — равнодушно обронил Чуч, за руку обводя ее вокруг лежащего в грязи трупа.

Булка издала сдавленный сип.

— Только не говори, что тебе ее жалко! — Чуч злобно покосился в ее сторону. Блаааародная Булка!

— Н-нет. Не жаль. — голос у Булки подрагивал. — Просто я раньше трупов… вот так… не видела.

— Голову своих мамки с папкой на палках видела? — грубо бросил Чуч. — Ну, так что может быть хуже?

Булка не ответила, и он сам с принужденным смешком выдавил:

— Насмотришься сегодня еще. В городе, сдается, бунт.

Ответом ему снова было молчание.

— Я думал, ты захочешь вернуться. — хмыкнул Чуч.

— Хочу. — безучастно отозвалась Булка. — Но не стану. Мартин мне жизнь спас.

— И куда идти?

— На ту сторону. — ответила Булка, не замечая, что место, где она совсем недавно жила, для нее уже «та сторона». И правда ведь, та. — Лавка возле дворца.

— Так я и думал. — пробурчал Чуч. — Ладно, пошли к мосту. — он свернул в проулок и повел Булку по угольно-черным улочкам, на которых не светилось ни одного фонаря. Лишь за плотно закрытыми оконными ставнями, и то редко, мелькали мгновенные отблески. Будто заслышав негромкие голоса, кто-то выглядывал на погруженную во мрак улочку сквозь дырочку в ставне. Но тут же и отшатывался прочь в страхе.

— На самом деле никто так не думает. — вдруг сказал Чуч. — Ну, что это ты виновата… что Мартина ранили.

— Крыска думает.

— Тоже нет! — мотнул нестриженными грязными