Окончательное решение уйти от Владимира Лизаприняла после того, как он засел писать «великий роман». Теперь их свиданияпроходили так: Лиза по-прежнему приносила вино и пиццу, но вместо того, чтобызаняться сексом, писатель зачитывал ей главы из нетленки. Лиза зевала, один раззаснула, чем вызвала гнев Мерзкого. Володя изо всей силы ущипнул любовницу, акогда та открыла глаза, прошипел:

— Я читаю вслух свой великий роман!

И Лизе стало понятно: конфетно-букетная стадиязавершена. Мерзкий считает ее своей женой, а в качестве супруга он ей совсем ненужен. Кстати, Володя был ипохондриком, принимал большое количество лекарств,при легком покашливании трагически заявлял:

— У меня рак легких. Все симптомы налицо.Господи, дай мне сил закончить великую книгу. «Десять негритят» должны дойти дочитателя!

После своей пламенной речи Мерзкий хватался затаблетки, у него дома был немалый запас препаратов на все случаи жизни.

Лиза сначала посмеивалась над чудачествамилюбовника, но постепенно ей стало понятно — поведение Володи свидетельствует оего психических проблемах. Окончательный разрыв у них произошел зимой.Владимир, как всегда, прочитав очередную главу, спросил:

— Ну как?

— Гениально, — ответила Лиза, — милый, иди комне.

— Это все, что ты можешь сказать? — возмутилсяВолодя. — Единственное, что нашлось у тебя в ответ на мои труды?

— Потрясающе здорово, — зевнула Лиза. — Давайляжем в кроватку?

— Я жду от тебя конструктивной критики, — неуспокаивался графоман, — абстрактные замечания мне неинтересны. Как тебе образглавной героини?

Елизавета решила пойти навстречу Володе.

— Слегка расплывчат, — призналась она, — естьнедочеты!

— Какие? — со странным выражением лицаосведомился Володя.

— В начале главы она блондинка, а в серединебрюнетка, — справедливо заметила Лиза, — еще ты постоянно говоришь, что у неебольшая грудь, а потом описываешь крохотный лифчик, который умилил ее партнера.Нестыковочка.

— Издеваешься? — заорал Мерзкий. — Тебенравится говорить мне гадости? В моей книге нет нестыковок. Я так задумал. Тебеэтого не понять! Убирайся вон! Дура!

Лиза вскочила.

— Ну хватит, — отрезала она, — надоел! Большене звони мне.

— Не собираюсь иметь дело с существом безсердца, — не остался в долгу Владимир.

Гинзбург убежала домой. На следующий деньписатель позвонил любовнице и застонал:

— Дорогая, мы совершили трагическую ошибку,скорее приезжай!

— И не подумаю, — ответила Елизавета.

— Я тоскую, — захныкал Володя.

— Скоро утешишься, — не дрогнула она.

— Милая, неужели ты не вернешься? — нылграфоман.

В подобном духе они проговорили четверть часа,и в конце концов Володя сказал:

— Я есть хочу!

— Приятного аппетита! — пожелала Лиза.

— У меня продуктов нет!

— Купи пиццу, — с нескрываемым злорадствомпредложила Лиза, — наверное, тебе неизвестно, но за углом есть забегаловка.

— А где взять деньги? — откровенно спросилпрозаик.

— В тумбочке! — ответила Лиза и отсоединилась.

Но телефон тут же затрезвонил вновь. Гинзбурготключила его от сети, а на следующий день сменила сим-карту. Однако Владимираэто не остановило, он ухитрился узнать новый номер, подстерег Лизу возле дома истал признаваться ей в любви. Елизавета возмутилась, Владимир обозлился…

Лиза остановилась и уронила голову на руки.

— Он псих, — глухо сказала она, — пообещал мнеотомстить! Сказал, что напишет другую великую книгу, в ней сообщит всю правдуобо мне, морально уничтожит изменницу, проучит ее! Нес инфернальный бред! Топлакал, то угрожал! Я сменила шесть номеров, но он их таинственным образомузнавал. И все начиналось заново.

— Похоже, ему помогала Лукашина, — сказала я.

— Это невозможно, — пожала плечами Лиза, — мыбыли близки, но Света не знала о существовании Володи. Я не принадлежу ккогорте глупых баб, которые рассказывают подругам о любовниках!

— Но Володя как-то узнавал твои новыетелефонные номера?

— Да.

— Значит, он имел контакт с кем-то из близкихтебе людей, — справедливо заметила я.

— Ерунда, — всхлипнула Лиза, — пойду умоюсь.

— Конечно, — кивнула я.

Елизавета направилась в ванную, я осталасьодна на кухне и стала обдумывать ситуацию. Гинзбург в пылу злобы сожгларукопись, а ведь там, вполне вероятно, находилась отгадка. Мерзкий явнонаписал, где прячет девочку! Хорошо, что я удержалась от упреков и не сказалаЛизе всего, о чем думала в тот момент, когда облитая бензином рукописьвспыхнула как факел. Кстати, где Лиза взяла горючее?

— Даша! — зазвенел из коридора голос, полныйотчаянья. — Даша!

Я бросилась на зов. Ванная комната Владимиравыглядела неуютно: стены без кафеля, на унитазе лежит надтреснутыйпластмассовый стульчак, никакой занавески для душа и батареи моющих средств нети в помине. На бортике сиротливо стоит гель стоимостью в три копейки и какая-тоздоровенная хрустальная банка с темно-фиолетовой крышкой, показавшаяся мнезнакомой. Этикетка на ней была повернута к стене, и я не могла увидетьназвания.

— Даша, — с нескрываемым ужасом повторялаЛиза, — Дашенька, смотри! В корзину с бельем!

Я наклонилась над пластиковой тарой.

— Видишь кофточку? — прошептала Лиза.

— Да, — отчего-то тоже шепотом ответила я.

— Это одежда Барбы!

— Ты уверена?

— Она в ней ушла из дома, свитерок из хлопкаиз подростковой коллекции «Диор», розовая с белым, — пролепетала Лиза.

— Погоди, может, он принадлежит взрослойженщине, — решила я ее успокоить, засунула руку в корзину, выудила пуловер,расправила его…

— Нет, нет, нет, — затвердила Лиза, — нет! Онубил ее!