Я приоткрыла один глаз, увидела АлександраМихайловича и спросила:

— Кто?

— Где мои черви? — повторил полковник.

— У тебя были пресмыкающиеся? — поразилась я.

— Беспозвоночные, — уточнил Дегтярев.

— Все равно, — вздохнула я, понимая, чтопоспать до десяти теперь уж точно не удастся. — О каких червях идет речь?

— О моих!

— Личных? — растерялась я.

— Да, — загремел полковник, — у меня жиличерви, а теперь их нет. Они исчезли, испарились!

Я заморгала. У Дегтярева глисты? Маловероятно,он же не ест сырое мясо и свежевыловленную рыбу, хотя заразиться аскаридамиочень легко, достаточно схватиться в метро за поручень, за который до васдержался человек с кишечными паразитами.

— Прямо беда, — побагровел полковник, — и какони уползли?

Я задумалась и сказала:

— Ну, нашли выход! В принципе, это не оченьтрудно.

— Из плотно закрытого аквариума? — взвилсяАлександр Михайлович. — Им там было хорошо, они росли, я их кормил, — причиталДегтярев, — заботился.

Я отползла в дальний угол кровати. Ксожалению, мы с годами не делаемся моложе, очень часто у человека за сорокначинаются проблемы с головой. Напасть подкрадывается незаметно, родственникизамечают странности, но списывают их на плохой характер, не понимая, что кблизкому человеку мелкими шажочками подкрадывается старческое слабоумие.Реально оценивать ситуацию родные начинают, когда член семьи совершаетоткровенные глупости. Бедный полковник! Надеюсь, ученые придумали какие-нибудьтаблетки от безумия. Надо срочно звонить Оксане.

— Где мои черви? — сверкал глазами полковник.

— Милый, — нежно улыбнулась я, — пойдемпозавтракаем, я купила тебе свежайшую буженину!

— Без червей мне кусок в горло не полезет, —мрачно отмел предложение подкрепиться толстяк, — порой мне кажется, что ты нетакая глупая! Знаю, ты не любишь червей, поэтому и решила от них избавиться, асейчас прикидываешься белым лебедем.

Мне стало совсем нехорошо. Неадекватныйчеловек бывает часто агрессивен, ему необходим объект для ненависти, и, какправило, им становится самый близкий психу член семьи.

— Дорогой, может, сварить тебе кофе? —фальшиво заулыбалась я. — Со сгущенкой, а?

— Не юли, — строго приказал полковник, — вернимоих червей! Сейчас же! Я без них чувствую себя несчастным! Опустошенным!

Дверь снова распахнулась.

— Маша! — заорала я. — Как я рада тебя видеть!

Дочь сделала шаг назад.

— Муся? Ты в порядке?

— Все чудесно, — заверила я, хватая халат, —пожалуйста, отведи Дегтярева в столовую, он хочет позавтракать, там естьбуженинка, яйца всмятку, кофе со сгущенкой, сдобная булочка с маслом, кекс,конфеты, не знаю, что еще. Паштет! Фуа-гра с трюфелями! Пусть Амара немедленнонакрывает на стол! Милый, ты же любишь гусиную печенку?

— Мусенька, — оторопело протянула Маша, —Дегтярев на строгой диете! У него холестерин в крови зашкалил! Ты забыла?

— Сегодня ему можно, — защебетала я, — вморозильнике где-то есть замороженный шоколадный торт! Надо его разморозить.Милый, ступай вниз, а ты, Маруся, останься. Есть разговор! Наедине!

— И не подумаю сдвинуться с места, пока неполучу червей назад, — заявил полковник.

— Чего? — по-детски изумилась Маша. — Деги, тыо чем?

— Сейчас же прекрати звать меня, как собаку! —обозлился Александр Михайлович.

Машка растерянно посмотрела на меня, яскорчила гримасу и повертела пальцем у виска.

Одно время Манюня называла полковника «дядейСашей», но это как-то не прижилось, и девочка растерялась. Как ей зватьДегтярева? По фамилии? Или говорить ему: Александр Михайлович? Полковник? Всезвучит глупо! Совсем недавно Маруська стала употреблять обращение «Деги», явнообразованное от фамилии. Толстяк, кстати, весьма охотно отзывался на него иникогда не проявлял недовольства, но сегодня, похоже, у него в головезаклинило.

— В шесть утра я услышал вопль: «Деги, Деги»,— продолжал он, — решил, что в доме опять хрень случилась, вскочил и понял:вопят во дворе. Вышел на балкон и что вижу? Сосед Сыромятников зовет своюсобаку: «Деги, Деги». Это что же получается? Он будет пса звать, а мнедергаться. Все! Не обращайтесь ко мне так! Я вам не доберман!

Я прикусила губу: на стройного поджарого псаАлександр Михайлович совершенно не похож, скорее уж он напоминает английскогобульдога, причем не щенка, а толстого старика.

— Деги, то есть, прости, конечно, ты больше неДеги, — забубнила Маня, — но у Сыромятникова нет собаки.

Я опомнилась. Действительно! У банкира кот! Иего зовут Фердинанд Австрийский, Сыромятников любит подчеркнуть, что у негоэксклюзивное животное, не дай вам бог назвать его кису Фериком!

— А я видел добермана! — уперся полковник. — Ислышал кличку Деги!

— Маловероятно, — попыталась вразумить безумцаМаша, — сыромятниковскую дочку в детстве болонка тяпнула, теперь она при видемалюсенького щеночка в обморок валится.

— Был доберман! — стоял на своем толстяк. — Явидел его так же ясно, как вчера зеленого человечка на МКАД!

Так. Болезнь обостряется. Начали с червей,теперь договорились до инопланетян.

Дверь распахнулась, вошла Зайка.

— Где Амара? — спросила она. — Я велела емупогладить блузку, а парень исчез!

— Заюшка, — зачирикала я, — доброе утро, какдела? Дегтярев, любимый, пошли вниз, мы все хотим попить кофе!

Глаза Ольги потемнели, но она не успела ничегосказать. Полковник схватил с тумбочки глянцевый журнал, свернул его трубочкойи, постукивая импровизированной дубинкой по ручке кресла, заорал:

— Вернемся к моим червям!

— Куда? — изумилась Зайка.

— Дарья забрала моих червей, — пояснилнесчастный. — Пусть отдаст!

Ольга уставилась на меня, а посколькуполковник смотрел в ту же сторону, я не могла постучать пальцем по лбу исказала: