За пределами теней Бастиана существовал мир. С осуждением и жестокостью. И то и другое опасно для женщины.

– Покажись, или я позову стражу!

Бастиан выдохнул, и тени рассеялись.

В нескольких футах от него стоял изумленный Вебстер и еще один садовник.

Вебстер замахнулся лопатой, словно собирался ею шарахнуть Бастиана так, чтоб тот забыл, как его звали.

Что плохо бы закончилось для Вебстера.

– Разговор между друзьями, – я постаралась убедительно улыбнуться, но голос предательски дрогнул.

Бастиан даже не взглянул на него и подошел ближе.

– Разве смерть Лары не напомнила тебе, насколько чертовски коротка жизнь? – в его голосе сквозила сдержанная ярость. – Слишком коротка, чтобы отказывать себе. Слишком коротка, чтобы запирать себя в чужих правилах. – Бастиан убрал руки с моих плеч. – Подумай об этом в следующий раз, когда кто-то предложит тебе пирожное. Пирожное создано, чтобы его съели. Так же, как и жизнь – чтобы ею насладились.

С этими словами он развернулся и зашагал прочь; тени последовали за ним. Вебстер смотрел ему вслед, не опуская лопату. Я сглотнула, словно это могло подавить тяжесть в груди.

– Я подумал, что после ужасных новостей о леди… – Вебстер покачал головой. – Я боялся, что это еще одно нападение. Вы уверены, что с вами все в порядке?

Яркая улыбка, спина прямая.

– Конечно. Но я благодарна, что вы присматриваете за нами. И… говоря о другом, я благодарна за ваш подарок. – С тех пор, как пришли розы, я так и не видела Вебстера. – Большое спасибо. Они прекрасны.

Он покраснел и поклонился, а затем стал спрашивать, все ли у меня в порядке и чувствую ли я себя в безопасности после случая с Ларой. Даже когда я отвечала, мой взгляд предательски проскользил мимо него в сторону удаляющегося Бастиан.

Он шел в окружении теней – воплощение природной силы или магии, или еще чего-то столь же могущественного. И если я не буду осторожна, то утону в его водовороте.

Глава 31

В день похорон Лары небо заволокло тучами, от чего лица всех собравшихся выглядели бледными. Даже те, у кого кожа была темнее, чем у меня, казались пепельными, словно сегодня мир выцвел. Серые камни вокруг нас тоже не добавляли цвета – десятки гранитных памятников тем, кто на протяжении столетий умирал по милости короля или королевы. Кладбище располагалось рядом со священным пространством дворца – мертвое каменное напоминание о другой стороне жизни, окруженное дубовой рощей, зарослями тиса и бузины.

Стража не нашла больше никаких улик, однако пару дней назад они все-таки появились у меня на пороге и забрали кулон.

Его владельцем мог оказаться кто угодно среди этих придворных в торжественных черных шелках.

Оттек на носу Лэнгдона прошел, и он стоял с нахмуренными бровями, поджав челюсть, – как и остальные джентльмены. Никто бы даже и не подумал, что у него с Ларой была связь. Хотя, очевидно, стража была в курсе, но ради Лары продолжала держать это в тайне.

Лэнгдон сразу же пришел мне в голову как подозреваемый. В глазах Лары застыла боль от предательства, да и чтобы задушить ее, убийце нужно было подойти достаточно близко. Вполне вероятно, что это мог быть он.

Рядом с королевой стоял Кавендиш и наблюдал за друидом, который проводил обряд над ее могилой. Лицо главы шпионов ничего не выражало. Действительно ли он обращал внимание на происходящее или его мысли были заняты своей сетью шпионов? Два дня назад он наконец вызвал меня к себе, и я передала ему переписанную записку Бастиана. Его похвала все еще отзывалась во мне – странная уверенность после того, как Бастиан вывел меня из равновесия в саду.

Сам эльф стоял в нескольких шагах от королевы, а рядом с ним – Ашер: из женихов он был ближе всех к Ее Величеству. Похоже, в день убийства Бастиан показал себя с хорошей стороны, что стало дополнительным очком в копилку Сумрака.

Черт возьми, я ума не приложу, как быть с Бастианом и его отношением ко мне. Я знала, что должна быть благодарна. Было бы разумно принимать его знаки внимания и использовать их, чтобы стать с ним ближе.

Однако…

Не все было так просто. И, возможно, не так уж и разумно.

При людях он вел себя совершенно неприлично, отчего было больше вреда, чем пользы. Хуже того, он делал так, что это я выглядела неприличной. Чтобы выполнять свою работу, мне нужно сохранить контроль. Мне нужно быть готовой в любую минуту, обнаружив в нем слабость воспользоваться ею. Но вместо этого, когда он прижимался ко мне с силой или касался меня так, как он это делал, я сама становилась воплощением слабости.

А слабость была опасна.

Может, поэтому кто-то охотился за Ларой? Использовал ее в качестве слабости, чтобы заманить его…

Я думал, это была ты.

Я сжала кулаки. Это признание – его собственный момент слабости, маленькая уязвимая щелка в его броне.

Быть может, Бастиан так отчаянно стремился прочесать весь дворец до последней комнаты, чтобы… Зачем? Чтобы отомстить за смерть Лары? Не уверена, но по тому, как он вел себя в тот день, он явно изображал из себя защитника.

Друид окропил гроб лунной водой и положил на него ветку тиса, после чего могильщики стали засыпать его землей. Я завороженно смотрела, как осыпается почва – рассыпчатая и темная. Мне казалось, что она падает на меня, что это я нахожусь на дне ямы, и земля медленно раздавливает меня своим весом.

Темно. Холодно. Влажно. Промокшая насквозь ночная рубашка…

Открыв глаза, я обнаружила, что дышу быстро и поверхностно, по коже бегут мурашки, а сердце словно пытается вырваться из груди.

Могила была закопана – обряд завершен. Половина скорбящих уже ушла. Как долго я стояла здесь?

Опять эти полувоспоминания. Хотя на самом деле, даже не «полу». Это были всего лишь осколки, с которыми я не знала, как быть. Тошнота подступила к горлу, на коже выступил холодный пот. И я не могла сказать, вызвали ли такую реакцию отрывки, которые я помнила, или зияющие пробелы между ними.

Те немногие, что остались, расходились по двое и по трое, а я стояла и ждала, когда мой пульс успокоится.

Я ее первая нашла, я и должна уйти отсюда последней. Так будет правильно.

– Прости, что не пришла на несколько минут раньше. – Но было бы этого достаточно, чтобы спасти ее? Увидела бы я