— Теперь, старая сволочь, говори, где эти чертовы яйца спрятаны, из-за которых сыр-бор разгорелся. Мне нужно точное место.

Следующий безжалостный удар прочертил черную тлеющую полосу в белых кудрях Иулиты, едва не раскроив ей череп надвое, и та зашлась в рыданиях.

— Они тоже в Мертвом Городе! — поспешно выкрикнул Барнс. — Только не в нем самом, в под ним, в морских катакомбах.

— Как они туда попали?

— Моренна принес; ему их передал тот, — Барнс захлебнулся словами, вспоминая свою расправу над слугой Мертвых Богов, и Иулита увидела, почувствовала, что он сделал, и какой тайной он теперь владеет. — Тот, кто раздобыл их у первого, вашего Моренны. Моренна же не просто морской монстр… он слуга Мертвых Богов. Как собака. Их много, этих Моренн, как сельдей в океане. Надо только знать места, где они обитают.

— Все дороги ведут в Мертвый Город, похоже, — прошептала Клэр, переводя дух. — И не идти я туда не могу… А на меня зачем Мертвые Боги нападали?

— Чтоб убить тебя, мерзавка! — злобно прокаркала Иулита. Тусклые глаза недобро смотрели с изуродованного лица, разбитые ударом перламутра губы еле шевелились. Ответ был дан слишком поспешно, и Клэр усмехнулась, снова раскручивая свою белую плеть.

— Лжешь, — почти ласково произнесла она. — А если лжешь — значит, хочешь что-то скрыть. Так не годится; не зли меня, старуха. У меня много времени и желания послушать твои вопли. Так что признавайся!

Ожог белой плети прочертил еще одну полосу на лице Мертвой Богини, и старуха снова надсадно завыла, извиваясь. Но Барнс молчал; Иулита ничего не велела ему говорить.

— Так-так, — усмехнулась Клэр, собирая плеть и изготавливаясь снова ударить, — я вижу, тут пахнет какой-то тайной. А я очень люблю чужие тайны!

Она ударила еще и еще, но Иулита упорствовала.

Она корчилась, вопила, тряслась и обмочилась, но тайны не выдавала.

— Так-так, — повторила Клэр, порядком запыхавшись, когда тело Иулиты все сплошь превратилось в открытую рану, — я вижу, ставки повышаются! Тайна-то ого-го какая. Говори, старая жаба; говори сию минуту, не то я велю с тебя живьем шкуру спустить и нацеплю на тебя свое платье. Это так символично — что мое свадебное платье причиняет тебе столько боли… Говори; не рождай во мне чудовище. Иначе узнаешь, на что я еще способна.

— Ты и так чудовище, — прохрипела Иулита, с ненавистью глядя на Клэр. — Уродливое, ненавистное чудовище… спроси у этого червяка с его скользким языком, — Мертвая Богиня кивнула на трясущегося Барнса, — зачем ты Мертвым Богам… и кто ты такая. Давай, припали ему пятки; я вижу, он тоже хранит эту тайну, которую раздобыл не так давно.

— Барнс? — Клэр чуть склонила голову, чтоб разглядеть Барнса, скрючившегося за спиной Иулиты. Брови девушки от гнева сошлись на переносице, и Барнс от ужаса засучил ногами, понимая, что гнев Клэр сейчас обрушится на него. — Что ты там скрываешь от меня, паршивец? Ты что-то знал, но не говорил мне?!

— Леди Дракон, — завопил Барнс громче, чем до того кричала терзаемая плеть Иулита, — на самом деле самка Дракона! Она сама Дракон! По Закону и Договору, установленному меж Драконами и Мертвыми Богами, яйца Золотой Сороки помогут Мертвым Богам лишь в том случае, если Дракон их сам передаст их в руки Мертвых Богов! Леди Дракон завладела этим сокровищем в честном бою; они ей принадлежат! И только она их может отдать Мертвым Богам! Вот зачем она им нужна! Это истинная правда, я ее выпытал у того слуги Мертвых Богов, который украл яйца!

— И ты все это время молчал, — выдохнула Клэр. Изумление вытеснило из ее души даже ярость, девушка потеряла всякое желание мучить Иулиту и ее слугу. — Знал — и молчал?! Ты мог сказать это Данкану, и он бы помог мне…

Сказала — и осеклась.

Данкан, узнав, что она самка Дракона, для начала сошел бы с ума от радости. А потом… потом он помог бы ей обратиться. Он нашел бы способ. В этом Клэр не сомневалась ни на миг.

— Вот что это за приступы, — прошептала Клэр. Теперь и в этом она почему-то не сомневалась. Ее приступы, то, что терзало ее уже давно — не иначе, как попытки обратиться, которые раз за разом заканчиваются неудачами. Что-то не дает ей стать тем, кем природа ее создала. Что-то сдерживает ее, стягивает и корежит тело, и не дает обернуться. — Ну, старая карга… вот, значит, как… а зачем ты ему позволила это сказать? Сама терпела пытки, чтоб он вот так просто все выложил?

— Хотела, чтоб ты поджарила ему пятки, — злобно проскрипела старуха. — Хотела послушать, как он станет верещать.

— Послушаешь, — пообещала Клэр. — Эй, там! Отвяжите Барнса от старухи. На рею его.

— Нет! — завопил Барнс, извиваясь всем телом в руках моряков. — Я вам могу быть полезен! Я все расскажу, все! Она хочет, чтоб ты пошла в Город Мертвых! Она этого и добивается!

На миг матросы замерли, удерживая заливающегося соплями и слезами Барнса, не зная, как им поступить, но Клэр лишь качнула головой.

— Я сказала, — жестоко бросила она, — на рею! Сейчас же. Мне предатели не нужны.

Барнс вскрикнул — и лишился чувств, обмякнув в удерживающих его руках. Матросы мигом уволокли его в темноту, и Иулита проводила своего слугу горящим ненавистью взглядом.

Подобно Данкану, Клэр безжалостно перервала, перерезала шевелящуюся черную массу щупалец Мертвой Богини, орудуя и когтями, и его мечом, едва не отрубив Иулите ноги и руки. Мертвая Богиня, лишившаяся поддержки своего племени, снова обмякла, ослабла, превратившись всего лишь в бессильную сморщенную старуху. Опутанная веревками, избитая, похожая на мешок, кое-как сшитый из ярких тряпок, она являла собой жалкое зрелище, но в сердце Клэр жалости к ней не было. Отступив на шаг назад, девушка оценила дело рук своих. Ни единого злобного шепотка, ни одного вздоха пугающей тьмы она больше не слышала и не ощущала. Теперь можно и карты раскрыть.

— Чисто сработано, — похвалил Патрик, коснувшись плеча Богини рукой, проверяя, все ли нечистое колдовство рассеяно, не осталось хоть крохотного роста ужаса и боли. Клэр кивнула; в глазах ее зажегся огонек решимости.

— Ну что же, — произнесла она. — Раз Мертвые Боги так настойчиво хотят видеть меня в гостях, я им устрою такую возможность. И ты нам точно поможешь, старая дура; ты еще раз пожалеешь, ты будешь жалеть сотни раз, что натравила своих сородичей на нас и что они посмели тронуть моего Данкана. Это обещаю тебе я, Клэр-Дракон. Конечно, я пойду в этот Мертвый Город! За Данканом я на край света пойду, и дальше. Но только не на корабле, нет; за кораблем, думаю, будут следить. И его в самый раз отправить обратно, под крылышко Дракону Повелителю, или как там его. Путь в этот Город мне укажет Моренна. А ты, старая ведьма, — Клэр нехорошо, жутко расхохоталась, — наконец-то познаешь настоящую страстную любовь мужчины. Это я тебе обещаю.

С Клэр вызвался идти только Патрик.

— Мне искренне жаль господина Дракона, — сказал новоиспеченный помощник капитана. — Он благороден, щедр и смел. Он не заслужил такой судьбы — погибнуть в лапах этих гнилых монстров. Поэтому я сочту за честь хоть чем-то помочь ему. Хотя бы попытаться. Я знаю, что такое верность. Я пойду с вами, Леди Дракон.