воздухе. Лютик вылетел из темноты и схватил зубами пустоту. Герцог Скау бросил:

– Придержи свою зверюгу. Пора на следующую часть этого спектакля.

Лютик в этот момент остановился возле моих ног и снова зарычал.

– Он получит по заслугам, – пообещала я льепхену и погладила чешуйчатую макушку.

А затем уже правитель использовал кольцо, и мы переместились в новое место. Глухая и темная улица не была мне знакома. Росио дернул меня за локоть, и я отступила на шаг. Стоило бы прижаться к стене, но не позволила брезгливость. Судя по запаху, отсутствию уличного освещения и развалюхам, которые нас окружали, это какие-то трущобы. Ну и местечко для встречи с курьером Барт выбрал…

Лютик глухо зарычал, и тень впереди вздрогнула. Я шикнула на льепхена, но в этом не было необходимости. В тот же миг магические фонари вспыхнули, ярко освещая переулок. С обеих сторон его перекрывали гвардейцы в неприметной серой форме. Посреди ослепительного света изваянием застыл ректор.

Лицо Барта стало бледным, словно восковым. Взгляд метался по переулку и цеплялся за сияющие артефакты в руках гвардейцев. Портальный камень в кольце ректора треснул и задымился, отрезая последний путь к бегству.

– Что происходит? – попытался возмутиться Барт.

Я чувствовала, как его голос дрожит от напряжения.

– Правый карман, – отдал приказ герцог Скау.

Пара гвардейцев тут же метнулась к ректору.

– Вы не имеете права, – попытался отмахнуться тот.

Но его не послушали. Гвардейцы схватили его за руки, а их командир подошел и вытащил из кармана Барта продолговатый черный мешочек. Лютик подался вперед, принюхиваясь. Седой крепыш с невыразительным лицом подошел к герцогу Скау. На ходу он вскрыл пакет и показал свою находку. В тонких стеклянных ампулах колыхался черно-серый то ли дым, то ли порошок.

– Я пытался выманить предателя… – начал отпираться Барт.

– Я видел своими глазами, как ты достал это из тайника на поле, – оборвал его правитель. – Ты использовал вражескую магию. Не пытайся врать. Я дал тебе все, Барт. Когда моя дочь совершила глупость, я отправил ее на Север. Ты получил должность ректора по моей милости. Карина просила за тебя…

Тот стиснул зубы и больше не пытался оправдываться. Потом обвел мрачным взглядом проулок и прошипел:

– Кто меня сдал? Никто не знал про тайник. Ни Строцци, ни Карина! Оба не видели дальше своего носа. Я просто воспользовался их ненавистью к Лассалям и Северу. И они, сами того не ведая, служили моим целям.

В этот момент взгляд ректора остановился на мне. Лютик выступил вперед, продолжая скалиться. Я молча вытянула палец в сторону льепхена и ответила:

– Он.

Барт перевел взгляд за зверя, а после снова посмотрел на меня.

– Ты убил хозяина Лютика и пленил его самого, – продолжила я. – Больше всего он желал отомстить тебе. И когда по нелепой случайности мы оказались связаны… Именно его магия позволила нам узнать, что вы сотрудничаете с соннами – исконными врагами нашей империи…

Мой голос задрожал от гнева.

Ректор истерически расхохотался:

– Это же бред! Хочешь сказать, я потерял все из-за глупой адептки с Севера и блохастой чешуйчатой псины?

– Придержи язык, – осадил его Росио.

Тот метнул на него взгляд, полный ненависти, но замолчал и опустил голову. А герцог Скау приказал:

– Увести его. Передай Тулуну, что дело сделано. Никакой запрещенки на внутренних границах больше не будет.

Последние слова были обращены к декану. Тот кивнул и сдержанно поклонился.

Барт попытался вырваться и собрать магию, но его мгновенно окружили гвардейцы.

Мы стояли плечом к плечу и наблюдали за тем, как правитель Запада отдает последние приказы капитану спецотряда. Ректора увели, и скоро на ярко освещенном пятачке остались только мы с Росио и герцог. Он тоже развернулся, чтобы уйти.

Но неожиданно я спросила вслух:

– Что будет с герцогиней Кариной?

Правитель повернулся и медленно произнес:

– Барт утверждает, что она помогала ему с закрытыми глазами. Но это не отменяет того, что она была пособницей предателя. И эта попытка выведать твои тайны, накачав сомнительным зельем… – Он покачал головой и продолжил: – Все это бросает тень на мою репутацию. Когда Анна опозорилась в Академии, я не стал жалеть ее и отправил на Север. Лишил своей милости, собирался выдать замуж вопреки ее воле. Карину я тоже не пожалею. Она сегодня же отправится в самый дальний и самый строгий монастырь. А там… может быть, и развод.

Мне стоило порадоваться и такому ответу, но я не удержалась и задала следующий вопрос:

– А как же… Амалия?

– Моя дочь остается наследницей, – отрезал герцог. – Что касается разлуки с матерью… Амалию есть кому утешить.

Я тут же вспомнила красавчика Ди Амико. От событий последнего дня голова шла кругом. Барта схватили, Карина Скау и Строцци получат по заслугам. Нужно было радоваться. Но сил на ликование уже не было.

Тут герцог спохватился и полез за пазуху.

– Ах да… Еще кое-что.

Он подошел к нам, а затем взял мою ладонь и вложил в нее сверкающий желтовато-зеленый камень. Последний демантоид.

Я недоверчиво сжала его в руке, и Правитель Запада пояснил:

– Герцог Строцци заключен под стражу за твое похищение и отравление главы рода Лассалей. Старик выкарабкается: я отправил к нему своего лекаря. Так что можешь считать этот камень своим боевым трофеем.

С этими словами он отступил на шаг и коснулся одного из своих колец. Когда герцог исчез, я ошарашенно вытащила из мешочка тонкую цепочку и повесила на нее последний камень. Браслет вспыхнул, и я почувствовала, как он наполняется магией.

Росио склонился к моему уху и прошептал:

– Хочешь пойти туда сейчас?

Я вспомнила про выемку в катакомбах, но мотнула головой.

– Сделаем это, когда господин Лассаль поправится. Возможно, он ждал этого целую жизнь. Я так устала…

Браслет снова вернулся в мешочек. Это место пока казалось самым надежным.

Нам стоило вернуться в Академию. Меня ждали комната и домашняя работа. Я же прогуляла уроки! Но декан понял меня по-своему и перенес нас в родовой замок Бланко. Лютика не забыли. Деликатный льепхен почти сразу сбежал во двор – исследовать новую территорию. А мы отправились в ванную, затем в постель. Уснули мы в итоге поздно – в объятиях друг друга.

Поэтому неудивительно, что разбудило нас яркое солнце. А еще один совсем неделикатный взгляд.

Я разлепила веки и едва не застонала в голос. Луди Тулун в самом официальном из своих костюмов стоял в паре шагов от нашей постели и задумчиво разглядывал нас. В руках он держал какой-то большой сверток.

Росио прижал меня к себе и приоткрыл один глаз.